Поиграем
Шрифт:
— Давай, Пикси, — потребовал он, трахая меня сильнее, и стиснул зубы, сдерживая свой оргазм. — Дай мне почувствовать, как ты сжимаешься вокруг моего члена.
От его слов и вида, что он едва сдерживается, произошел последний толчок для моей растущей напряженности.
Я разлетелась на части, сжав мышцами его член, из-за чего Эйдан шире раскрыл глаза.
— Черт, — выдохнул он и на секунду замер.
Его бедра вздрогнули. Член запульсировал и дернулся внутри меня. Эйдан кончал жестко
Издав изумленный возглас, он рухнул на меня и вдавил в матрас своим весом, прижав губы к моей шее.
Я охнула и засмеялась, потом пихнула его локтем. Эйдан скатился с меня, пробормотав вялое извинение. Улыбаясь от вида Эйдана — абсолютное расслабление на лице, сам лежит на спине, а нога все еще переплетена с моей, — я не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так.
Такой счастливой, что могла взлететь с кровати и начать прыгать до потолка.
Затем Эйдан открыл свои прекрасные глаза и сказал:
— Я не позволю тебе уйти, Пикси.
И я рухнула обратно на кровать под грузом с названием «реальность».
Глава 30
Мне необходимо понять, почему Эйдан так настойчиво хочет быть именно со мной.
Я обдумала это, перечисляя про себя причины, пока мы стояли, глядя друг на друга в центре его квартиры. После заявления Эйдана, я выскочила из кровати, схватила и накинула его рубашку, а потом потащила свою задницу в гостиную, надеясь, что буду в безопасности от собственной похоти.
Эйдан, конечно, последовал за мной.
Очень раздраженный.
И вот я здесь. Размышляю о причинах, по которым Эйдан хотел, чтобы я была с ним. Отношения, которые мы разделили, пока с нами была Сильви, складывались под влиянием обстоятельств. Нас объединяло общее чувство преследования призраками из прошлого. Мы получили друг друга, и, находясь рядом, чувствовали себя менее одинокими. Мы втроем какое-то время были как маленькая семейная единица. Это создало ощущение крайней близости между Эйданом и мной.
И факт, — тогда у нас не было особых физических отношений. Много жара и сексуальной химии — тонна сдерживаемого сексуального напряжения; это влечение тянуло нас друг к другу, как мотылька тянет к пламени.
В итоге это привело меня к сексу в раздевалке театра, а затем, к только что случившемуся сексу.
Секс в раздевалке… Мне стало жарко, когда я снова вспомнила об этом. Это сексуальная фантазия воплощенная в жизнь. Было страстно, грубо и эпично. Весь гнев, горечь и желание столкнулись с оргазмическим взрывом, который останется в моей памяти навсегда.
А сегодняшний секс родился от разочарования и тоски.
Однако это не означало, что секс между нами теперь будет таким
Что означало, все это было частью фантазии.
Не по-настоящему.
Так же, как то, кем мы были тогда с Сильви, уже не было реальностью. Эти люди исчезли. Я знала, что изменилась.
И все же Эйдан хотел, чтобы мы попробовали снова. Он цеплялся за то, чего больше не существовало.
Тогда покажи ему. Покажи ему, как это будет на самом деле.
Я засмеялась над этой мыслью.
Сейчас желание поговорить стало моим. Я не могла продолжать поступать так с Эйданом ради того, чтобы заниматься с ним сексом и доказывать нам обоим, что в конечном итоге все будет нормально.
Нет. Но мы могли бы заниматься сексом. Секс по дружбе. Пока Эйдану не надоест и он не поймет, что мы не созданы друг для друга.
Это было самое хреновое, что я когда-либо придумывала.
Я посмотрела Эйдану в глаза. Он ждал, что я отвечу на его вопрос: Что происходит в твоей голове? — заданный, когда он последовал за мной из спальни.
Может быть, нас можно назвать друзья-любовники?
Возможно, мы так быстрее устанем друг от друга.
— Я не могу быть в отношениях с тобой, Эйдан. Но если ты хочешь, мы можем иметь это, — указала я между нами, — так долго, как оба того хотим. Но только секс.
Забавно, но я не знала, чего больше боюсь — его согласия или отказа.
Эйдан недоверчиво посмотрел на меня.
— Ты предлагаешь мне быть твоим другом по перепихону?
Я покраснела.
— Ну, я бы так прямо не сказала, но да.
— Ты с ума сошла?
— В этом нет ничего безумного. Это мое предложение. Прими его или отвергни. Но это все, что я хочу тебе дать.
— Секс? — Эйдан зло скрестил руки на груди. — Просто секс?
— Думаю, это будет легко для тебя, учитывая, что у тебя есть «Николетт» на каждом континенте.
В глазах Эйдана вспыхнуло самодовольство.
— Ты ревнуешь? Насколько мне известно, ревность обычно означает, что тебя заботит не только секс.
— Не издевайся.
— Да, у меня была Николетт и несколько других, которые ничего не значили для меня. Я не могу это изменить. Но скажу, что раньше я надеялся услышать что «это просто секс» от едва ли не каждой женщины, с которой когда-либо был. Это я всегда говорил эти слова, а они соглашались, надеясь, что я передумаю и дам им большее. Как иронично, что первая женщина, предложившая такое мне — единственная женщина, с которой я когда-либо хотел попробовать постоянство.