Поиск. Начало. Китеж
Шрифт:
– И-мен-но! – азартно протянул Шмелёв. – Именно охранять. И помогать решать какие-то вопросы методами, которые более привычны для вас, чем для Александра Витальевича. Нет, простите, не привычны. Плохое слово, я ни в коем случае не хочу оскорбить кого-либо из присутствующих. Методы, которым вы обучены, в отличие от профессора. И которые знаете, как и когда применять, и не боитесь это делать. Так будет правильнее.
– Значит, мы осуществляем физическую охрану. С этим ясно. А что с конкурентами? – Бор озадаченно тёр подбородок. –
– Об этом вам всем лучше расскажет Андрей Николаевич, – Шмелёв обернулся к сидящему спиной к нему Бирюкову. – Он уже имеет опыт встречи с... С.
– Так точно. Около двенадцати часов назад моей группой выполнялась задача по доставке исторически ценного предмета сюда из города Псков. При выполнении задачи группа, осуществляя отход к аэродрому, попала в организованную засаду. Противник неизвестен, принадлежность установить не удалось. В ходе столкновения группа была уничтожена, транспорт выведен из строя, трое бойцов погибли, мне удалось уйти. Оружие определить также не смогли.
– Это как? – Бор посмотрел Андрею прямо в глаза.
– Противник воспользовался эффектом внезапности, уничтожил транспортное средство вместе с группой. Я потерял сознание, получил сотрясение, но смог покинуть опасную зону, пока противник перегруппировывался.
– И кто это был, по-твоему?
– Затрудняюсь сказать. Было темно, плюс нас застали врасплох перед самым аэродромом, метрах в трёхстах. Использовали пэбээсы, работали без фонарей.
– И уничтожили транспорт? Ты меня... Нас всех тут за кого держишь?
– Тараном, – Андрей терпеливо вздохнул. – Они всё очень точно рассчитали. Мы отвлеклись на человека посреди дороги, увернулись и в нас сбоку приехал кто-то. Дальше я сознание потерял от удара. Очнулся в машине уже в чьём-то огороде, Хесус хотел выбраться, но его зацепили. Я вылез, успел метров сто пробежать, затем они меня обнаружили. Но прицельно работать не могли уже, а возле аэропорта преследование прекратили, побоялись, видимо.
Бор опёр сжатые кулаки на столешницу, пристально глядя в глаза Шмелёву.
– Евгений Николаевич, нам нужны все данные на этих Ваших конкурентов. Кто такие, откуда, с кем и под кем работают. Юрлицо, фактические головы, исполнители.
– Да пожалуйста. Вы все сведения только что получили.
– Хотите сказать, что не знаете?
– Хочу сказать, Олег Романович, что здесь мы не ожидали такой заинтересованности третьих лиц.
– В вашей сфере такая конкуренция постоянно? Битва за умы и сердца не на жизнь, а на смерть?
– За души тогда уж. За души. Нет, не постоянно. Но вот в этот раз нам оказывают противодействие. Понять бы кто... И избежать таких ситуаций в будущем.
– Добро, Евгений Николаевич, мы Вас услышали. Включаемся в работу.
– Благодарю.
– Что с лично Вашей физической охраной?
– Не нужно.
– Уверены? При такой конкуренции?
– Уверен.
– Понял Вас, – Бор выпрямился в кресле и обратился к Андрею. – Я так понимаю, брифинг окончен? Какие-то дальнейшие вопросы мы уже между собой обсудим, так?
Бирюков, переборов головокружение, молча кивнул.
– Ну вот и славно. Разрешите приступать? – Бор явно рвался в бой.
– Приступайте. И давайте как-то оперативно, хорошо бы к ночи успеть в Ладогу уже. Сейчас Александр Витальевич проведёт совещание со своими энтузиастами, решат, что по оборудованию и по составу экспедиции. В общем, несколько часов нам ещё понадобится.
– Численность ваших учёных?
– Человек пять-шесть. Точнее скажу после совещания, наберу Андрея Николаевича. Ваша сторона поможет с транспортом и бивуаком?
– Да, разумеется, потому и уточняем численность. И объём груза надо понимать. И массу тоже.
– Добро. Всё тогда, благодарю всех. Андрей Николаевич, наберу через пару часов.
Андрей молча кивнул, пожав протянутую руку.
Вячеслав Седов. 27 июля, ночь. Старая Ладога
«Отгорел закат, и полная луна облила лес зеленоватым призрачным серебром»... То есть, монастырь. То есть, тьфу, что я вообще вспомнил? Атмосфера навеяла, что ли? «Волкодав прав, а Людоед нет». Ну-ну... И луна неполная, кстати. Так что мимо.
Кроссовки скользили по крашеному железу, благо подошва позволяла упираться грунтозацепами в рёбра жёсткости на кровле. Но всё равно постоянно приходилось прилагать усилия, чтобы и не сверзиться обратно за забор, и шума при этом не издавать. Ещё и по сторонам смотреть, а ну как выйдет какой местный на всенощное бдение – и всё, поприветствуйте сотрудников внутренних органов. Нет, не сегодня. Не будет первый блин комом.
Сзади чуть слышно пыхтел Даня. Я то и дело оборачивался, но в темноте не мог толком и лица-то разобрать, так, тёмный силуэт с хаотичными движениями, не более того. Я добрался до конька крыши, прижался к металлу и осторожно выглянул во двор.
Никого. В нескольких метрах от нас виднелся навес над крыльцом, там светил фонарь. Одинокая лампочка, судя по всему, нам туда. Прямо на свет, под бдительные взгляды местной охраны...
А охрана, похоже, спит. Хотелось бы на это надеяться, во всяком случае. Я разглядывал окна в дальнем от нас углу монастыря, плавно подползая к краю ската, когда свет мигнул и переключился, оставив лишь что-то вроде дежурного ночника. Наверное, охранник решил, что беды ждать неоткуда, вот и прилёг на какой-нибудь диванчик в фойе. Или в дежурке. Или ещё где-нибудь. В общем, хотелось верить, что тяга к отдыху пересилит бдительность.