Поиск. Начало. Китеж
Шрифт:
– Назад мы возвращаться не можем, там один из этих типов нас явно срисовал. Впереди по этому проулку тупик, за ним лес и грунтовка. Мы сейчас доезжаем до самого конца и высаживаем Вас. Пройдёте через лес, выйдете к дороге и дождётесь нас. На телефон не отвечайте и вообще выключите его. Сразу на дорогу не выходите, сначала убедитесь, что это мы. Всё ясно?
– Д-да, ясно, конечно же! Слава, по-Вашему они, эти люди, что? Бандиты?
– Нам всем будет проще считать именно так, поэтому да. Всё, время не теряем.
Я подрулил к тупичку. Москалёв зачем-то подхватил рюкзак и выскочил из машины, бодро растворившись среди сосен и можжевельников.
Врубил музыку погромче, по улице разнёсся голос Хоя, вещавший про то, что путь через туман мы всё же пройдём. В тему песня, в тему, вот тебе и случайный выбор.
За Паджеро стоял ещё один, точно такой же. Внутри обеих машин сидели люди всё того же тактического вида, а по участку доцента расхаживали двое. Один был в пиджаке и с бородкой, чем-то напоминая того же доцента, другой в такой же форме одежды, что и у сидящих в машинах. Вот и пазл сложился. Только машину мы засветили, в третий раз так не повезёт. Хреново.
Мы проследовали до конца улицы, сделали небольшой крюк, выскочили на трассу и через пару сотен метров свернули на грунтовку, шедшую параллельно посёлку. Теперь метров триста, и где-то там нас должен ожидать доцент, если его ещё волки не сожрали. Ну или комары не унесли.
Я остановился на обочине, решив дать ещё пару минут форы нашему Борну от науки.
– Что думаешь? – Ольга тоже волновалась, впрочем, как и я сам. Только мне нельзя было виду подавать, ничего не поделаешь.
– Думаю, что сейчас быстренько едем домой. Высаживаем профессора, пусть приходит в себя с дороги и садится за работу. А мы с тобой разгружаем УАЗик и на двух машинах едем к Дане. Оставляем Хантера у него и едем обратно. Дальше двигаем на Субарике.
Ольга улыбнулась:
– То есть мою машинку ты даже как запасной вариант не рассматриваешь?
– Любовь моя, я бы сейчас пошутил про задний привод, но как-то не хочется. Давай лучше думать, как не попасться этим и найти следующую точку.
– Тебе не кажется, что мы во что-то не то ввязываемся?
– Кажется, и уже давно. Ещё с того момента, как я без тебя на озеро поехал.
Я поцеловал любимую в нос.
– Это всё потому, что ты мой талисман и ангел-хранитель. Началось что-то без тебя – оно и идёт через... Пень-колоду. И то нам до сих пор везло исключительно потому, что ты со мной была!
Она уже совсем расслабилась и рассмеялась:
– Потому что за каждым великим мужчиной стоит какая-нибудь стерва со сковородкой в руке, да?
– Поехали, а то его и правда волки утащат, – отшутился я в ответ, плавно трогая УАЗик с места.
Москалёва мы подобрали через минуту – тот выскочил метрах в двадцати перед нами на дорогу из густого можжевельника, сходу засыпав вопросами.
– Что так долго, молодые люди? Я думал, Вас там повязали уже!
– Да ну, бросьте, Пал Георгич! Кто нас повяжет? Это Вы у нас теперь в федеральном розыске, а мы-то тут при чём? С нас и брать-то нечего. А долго – так мы в Макдак заскочили по дороге. Картошку будете?
– Какую картошку?
– По-деревенски, конечно же!
– Что Вы мне мозги пудрите? Какая картошка? Какой федеральный розыск?
– Так, а Вы разве не поняли, кто за Вами приехал?
– Кто же, по-Вашему?
– КГБ, конечно же!
Москалёв устало откинулся на сиденье.
– Нет, это невозможно. Решительно невозможно! Слава! Перестаньте валять дурака! Вы можете хоть минуту побыть
Я остановил машину, вырулив на обочину, и развернулся к доценту.
– Павел Георгиевич, а Вы сами-то как думаете? Мы находим табличку. Вы заявляете, что она представляет собой историческую ценность и сливаете эту информацию своему другу в Москву. Сразу после этого кто-то нападает на охранника университета в самом центре города и крадёт именно эту табличку, и ничего более. Дальше путь ведёт в Ладогу. Там мы находим ещё одну табличку, которая указывает нам на пещеру. Но эту табличку мы уносим с собой, поэтому люди Вашего друга ничего там не нашли. И поэтому они отправились искать Вас. И совершенно случайно, покидая Ладогу, мы видим кортеж из автомобилей явно ЧОПовской принадлежности, который менее чем через сутки оказывается у порога Вашего, Пал Георгич, дома.
– Слава, ну не может же подняться такая суета из-за нескольких камней, ведущих к какому-то мифу. Может, и нет никакого Китежа?
– Мы с Вами это вчера вечером обсудили, кажется, разве нет? И всё, что мне довелось увидеть своими собственными глазами, я Вам поведал. Да и Вы сами... Оля, небось, до сих пор думает, что её муж того... Клиент дурки.
– Я думаю, что для дурки ты слишком здраво рассуждаешь. Возможно, получится ограничиться чем-то безрецептурным, – поддержала разговор моя любимая.
– Вот спасибо!
– Слава, что Вы предлагаете делать теперь? Как нам избавиться от всех этих... Товарищей?
– Павел Георгиевич, ответьте сначала на мой вопрос. У Вас дома какие-нибудь мои контакты остались? Только подумайте как следует.
Москалёв и вправду призадумался.
– Нет, никаким образом. Мы с Вами общались только по телефону, да и снимки Ваши я распечатывал. В электронном виде всё только в телефоне осталось.
– Ну хорошо, если так. В любом случае, нам всем стоит поторопиться. Я ведь правильно понимаю, что все материалы по Ладоге остались у Вас дома? Ну я про те, которые вывели нас на пещеру.
– Да, всё дома.
– Значит, уже у них. Значит, у нас фора часов шесть-семь. Будем исходить из этого.
Хотя насчёт форы я вообще не был уверен – кто знает, сколько их попёрлось на гору?
Александр Бехтерев. 27 июля, вечер. Гора Лобно
Взгляд Бехтерева упирался в острый обломок дерева, на который через разбитое окно нанизалась машина. И который остановился в паре десятков сантиметров от живота Александра Витальевича.
Правой половиной тела он почти упирался в пассажирскую дверь лежащей на боку машины. К счастью, им несказанно повезло, и никто из пассажиров даже не был ранен. Да, все пребывали в некотором шоке от кульбита японского автопрома, тем более, что причину никто толком разглядеть не успел – вроде как только что карабкались по дороге на гору, и вдруг - р-р-раз! И машина летит кувырком.
Деревья и кусты их спасли. Спружинили, самортизировали и погасили удар. Не расти бы на склоне деревья – вряд ли кто-нибудь выжил к моменту, когда машина достигла бы подножия горы.
У Бехтерева зазвонил телефон, чудом не вылетевший из нагрудного кармана пиджака. Тянуться за ним было не очень удобно, но нужно ведь как-то позвать на помощь!
Тем временем Бор и ещё двое наёмников смогли освободиться из мешанины вещей, хаотично раскиданных теперь по всему салону, и начали выбираться из покореженной машины. Задним, конечно, повезло меньше – никто из них пристёгнут не был – но всё же чудо случилось. Отделались лёгким испугом.