Пока не пробил час
Шрифт:
– Быстро! Что-нибудь!
Девушка мгновенно поняла его, сдернула с талии шелковый пояс, протянула. Викентий профессионально связал руки бандита за спиной. Потом, уже не торопясь, снял брючный ремень и обмотал им ноги своего пленника. Сел на землю рядом, тряхнул головой и широко улыбнулся:
– Где же ваше человеколюбие, девушка? Вот так, палкой по голове! Он ведь вам ничего не сделал, может, только пошутить хотел!
Но Люся словно не слышала его слов. Она хлопотала около подруги. Та, пошатываясь, встала на ноги и вдруг заплакала.
– Люсенька, что же это? Что он с нами сделать хотел?
– Убить и ограбить, я думаю, – ответила Люся просто. – Погоди минутку, Анечка…
Она
– Я очень хорошо понимаю, что вы нас спасли. Господи! Как же вы здесь оказались, каким чудом?
Он смотрел на нее, все так же улыбаясь, – ему было легко и весело.
– Я ведь полицейский сыщик и ловлю бандитов! Вы помните, это сказал вам сегодня мой племянник. Жаль вот только, умение стрелять не довелось показать!
Вскочил на ноги, протянул ей руку:
– Продолжим начатое, отвезем мерзавца в полицию.
Он заставил бандита подняться и забраться в коляску. Спросил:
– Девушки, кто-то умеет управлять лошадью?
– Я могу!
– Не сомневался… особенно после вашего удара палкой!
Он улыбнулся Люсе и тут же приободрил вторую девушку:
– Анечка, садитесь напротив, ничего не бойтесь, этот… зверюга у меня лишнего движения не сделает!
… Кучер-убийца был первым бандитом, которого собственноручно поймал Викентий Петрусенко. Но не только поэтому остался он в памяти теперь уже знаменитого сыщика. Через год Люся Бородина окончила курсы в Москве и переехала к Викентию в Харьков. Первое, о чем она попросила молодого мужа, – отпустить усы.
– Ты выглядишь таким юным, что кажешься моложе меня. Ведь далеко не все знают, как обманчива твоя внешность!
Викентий послушался: оказалось, что усы не только придают ему солидности, но и очень идут. Он к ним привык.
… Да, двенадцать лет назад он спас свою будущую жену и ее подругу. А вот в Белополье жена у полицейского погибла, причем следом за своей подругой. Дело-то очень и очень непростое. Викентий Павлович изучил материалы еще в Харькове, но прекрасно понимал: по-настоящему разобраться во всем он сможет только на месте – очень много нюансов, которые нужно понять и почувствовать. Вот, например, был арестован некий Кокуль-Яснобранский, но был отпущен: имел неоспоримое алиби на второе убийство. Как знать, а вдруг у него есть сообщник? Вот ведь полтора года назад он расследовал дело саратовского убийцы-маньяка – там оказалось два преступника, два сообщника… И потом – какое странное совпадение: второе убийство произошло именно в ночь после суда, словно нарочно опровергая виновность осужденного. Может, и правда совпадение? Но следователь Викентий Павлович Петрусенко уже давно не верил в случайные совпадения…
10
В последние дни Юлик все чаще почти с умилением думал о городе Белополье. Ведь это же его родина! Здесь прошло детство, и, надо сказать, счастливое время – может быть, самое светлое из всех, что у него было. Где он только не скитался, а вот ведь ни разу даже не вспомнил об этом городке. Искал счастье и удачу в самых разных местах, а нашел именно здесь! Воистину правду говорят: «Где родился, там и пригодился!» Привело его в Белополье отчаяние, встретило несчастье, грозившее обернуться настоящей трагедией. Но в конце концов все кончилось просто замечательно. Здесь оказались чудесные люди, которые теперь чуть ли не стыдятся своих подозрений. Юлик отогрелся душой и просто блаженствовал, окруженный доброжелательностью, сочувствием, распростертыми объятиями. Многие именитые горожане с радостью предлагали ему помощь. Но он принял приглашение Кондратьевых. Там была Надя…
Они стали неразлучны. Он жил в усадьбе Кондратьевых, во флигеле, по утрам завтракал за семейным столом. А
Полковнику и его жене Юлиан нравился. Умный, прекрасно воспитанный молодой человек! А каких именитых кровей! В данный момент он небогат, да это не беда. Ему можно найти перспективную службу – знания у него обширные. А со временем… Он ведь наследник госпожи Кокуль-Яснобранской, ее единственный сын! Может получиться и так, что мать часть своего состояния передаст сыну значительно раньше. Предпосылки тому уже есть: буквально вчера Юлиан получил от нее письмо. Судя по всему, происшествие с сыном, чуть не окончившееся так трагично, взволновало и задело мадам Кокуль-Яснобранскую. Она писала, между прочим: «Коль ты на какое-то время остаешься в Белополье, позволяю тебе жить в Волфинском. Управляющему я написала, он тебя примет и устроит, снабдит и некоторыми денежными средствами…» Похоже, смягчилось материнское сердце! Так что выбор дочери родители одобряли: Юлиан – достойная партия для Наденьки. А в том, что дело идет к помолвке, никто не сомневался. Тут и слепой заметит, и глупый поймет!
Юлик, едва получил и прочел письмо от матери, сразу пригласил Надю съездить с ним в Волфинское. Имение располагалось здесь же, в уезде, около часа езды от города. Полковник, узнав, что Юлиан не был там с детства, удивился:
– Почему же? Красивейшее место, прямо европейский дворец! – И, поймав укоризненный взгляд жены, торопливо закончил: – Ну, ничего, ничего… Поезжайте, посмотрите…
Кондратьевы, конечно, знали историю отрешения Юлика от родителей и старались не говорить об этом, не напоминать. Отпуская с ним дочь, они почти что совершали подвиг доверия к молодому человеку. Полковник, правда, заикнулся было:
– Хорошо ли, Ираидочка… молодой девушке ехать в гости к молодому человеку – наедине? Не к жениху? Я Юлиана ни в чем не могу упрекнуть, но что скажут люди?
Ираида Артемьевна скользнула к нему на диван, клубочком прижалась под бок к своему крупному мужу.
– Сейчас, Сереженька, и люди на многое смотрят не так, как во времена нашей молодости! Проще, современнее. Двадцатый век – он такой раскованный, девушки эмансипированные, самостоятельные. Попробуй-ка скажи Наденьке, что неприлично ехать в гости к Юлику! Она тебя засмеет!
– Что да, то да! – Сергей Сергеевич довольно улыбнулся. – Язычок у нее острый, не попадайся!
– И потом… – Жена отстранилась и уже серьезно посмотрела на него. – Мне кажется, он и зовет-то ее для того, чтоб объясниться. Вот увидишь – они вернутся женихом и невестой и объявят об этом! Так что нам уже нужно думать о свадьбе!
– И все же, – немного подумав, сказал Кондратьев, – я пошлю с ними за кучера своего Степана! Вот и будет Надя не одна, под присмотром.
Степан много лет служил у Кондратьева денщиком, а когда полковник ушел в отставку – поехал с ним и стал личным слугою. Крепкий мужчина средних лет, надежный и верный… Через день именно он правил экипажем, который вез Юлика и Надю в имение Кокуль-Яснобранских Волфинское.