Пока не проснулись сомнамбулы
Шрифт:
— Тоже мне, старший, — Ден добавил что-то по-немецки. — Старший Новиков вспыхнул, скрежетнул зубами, но промолчал.
— Как вам Россия? — спросила Вера, переводя внимание на себя. — Как долетели?
— Долетели отлично! — Ден показал поднятый вверх большой палец. — Нам говорили, что в России все плохо, что самолеты, на которых вы летаете, имеют дырки в полу, а вместо стекол в иллюми… наторах — тоже дырки. И двигатели ломаются прямо в полете, поэтому самолеты часто падают. Но нам повезло.
— Ага, попался новый самолет, — буркнул Сева.
— А как вам Питер?
— Прости, что? — кажется, нас не поняли. — А, точно, мне говорили, вы так называете Петербург. Очень красивый город! Мы, правда, успели только погулять по центру, но даже это впечат… внушает уважение, так правильно? Маша рассказывала нам разные истории про ваших царей и президентов, она столько всего знает!
— Да, это верно, — в разговор снова включился Всеволод, и я немного расслабился: когда Ден говорил быстро, требовалось приложить усилие, чтобы понять его. — Мне очень понравился Зимний дворец. И Спас на крови.
— И Маша, как я заметил, вам тоже понравилась?
— Филипп! — одернула меня Вера. — Может, хватит? А то я могу подумать, что тебе она тоже понравилась, хотя ты видел ее всего полторы минуты.
Я предпочел заткнуться.
— Какие у нас планы на день? — Вера повернулась к братьям. — Москва тоже очень красивая, уверена, вы найдете, что посмотреть.
— Красная площадь! — Ден завопил так, что я невольно дернул рулем в сторону. — Всегда хотел там побывать! Где еще в центре города станут показывать труп своего мертвого лидера. А вечером в клуб!
— В клуб? — хором переспросили мы с женой.
— Да, в клуб. — Ден, казалось, слегка растерялся, словно решил, что в русском языке слово «клуб» означает нечто ужасное. — В Москве ведь есть клубы? Танцевальные, с музыкой?
— Конечно, есть, — неуверенно ответила Вера. — Просто мы туда не ходим.
— Как не ходите? Вы такие молодые и не ходите в клубы? Не танцуете?
— Ну, вообще-то… нет.
Похоже, в тот момент, нас с Верой был наклеен огромный красный ярлык «Пенсионеры. Руками не трогать и близко не подходить. Заразно». Но мне было все равно. Я думал, чем мы будем заниматься всю ближайшую неделю. Походы по центру города в потоке туристов и просто приезжих, желающих посмотреть столицу. Тоска беспросветная… Уж лучше в клуб. Там хоть напиться можно.
— Я бы хотел съездить в наше представительство, — заметил Всеволод. — Оно находится на улице Золоторожской. Знаете такую?
— Да, это на юго-востоке — кивнул я. — Я тебя отвезу.
— Спасибо. Просто… Я ведь еще работаю здесь.
Добравшись до дома, мы высадили Веру и Дениса, выгрузили чемоданы, после чего двинули на Золоторожскую. Я расспрашивал о Германии, мне было интересно. Сева охотно отвечал. Приятный малый. Думаю, мы с ним подружимся. Вот братец у него… другой. С подобными ему мне всегда было тяжеловато находить общий язык.
— Тебе понравилась Маша? — ни с того ни с сего спросил Всеволод. Мы уже подъехали к месту назначения и как раз парковались.
— Ну, как тебе сказать… — признаться, я уже успел забыть про встречу в аэропорту. — Она красивая.
— Да, красивая… Красивая… — мой собеседник будто смаковал это слово. — Я таких еще не встречал.
— Думаешь, вы еще увидитесь?
— Конечно, увидимся. Она придет на конференцию.
— Таким девушкам одиночество не грозит, — зачем-то заметил я. — Даже странно, что она одна прилетела.
— Думаешь, у нее кто-то есть? — Всеволод вдруг нахмурился.
— Как бы сказал один мой знакомый, — осторожно ответил я, заметив реакцию парня на мои слова. — Сие вариативно.
Ничего мне на это не ответив, Сева вышел из машины и скрылся за дверьми проходной. Вот и поговорили, блин. Мне его хоть ждать?
Глава III: Июльская жара
Я медленно плавился, сидя на раскаленном гранитном парапете, который отделял набережную от мутновато-зеленых вод Москвы-реки. Боже, ну сколько уже можно торчать под таким палящим солнцем, когда мозги, кажется, вот-вот потекут из ушей? Температура градусов тридцать, не меньше, и это в тени! Воздух буквально вибрирует, мне кажется, я слышу, как под воздействием тепла рушатся атомарные связи в окружающих меня частицах азота, озона и углекислоты с редкими вкраплениями кислорода. Хочется нырнуть в грязную речную воду, найти спасение в ней, пусть даже ценой собственного здоровья. Почему в этой стране не может быть нормальной погоды? Если снег, то по самые крыши, если жара — то как в Каракумах. А уж если дождь… Эх, сейчас от дождика я бы не отказался.
Верины братаны тем временем осматривали небоскребы Москвы-сити. Осматривали с немецкой обстоятельностью: обошли по кругу, сфотографировали с разных ракурсов, обсудили детали. Затем устроили фотосессию на фоне башен, от участия в которой я вежливо самоустранился. Все сделанные снимки тут же выкладывались в интернет под недовольное ворчание типа: «какая же здесь маленькая скорость». Ах, бедные, несчастные.
Время от времени я ловил виноватый взгляд Веры. Ей тоже жарко, тоже душно и тоже хочется свалить куда-нибудь подальше отсюда. А вот наши гости будто из тропиков приехали: нацепили футболки, бейсболки, шорты — и никакая жара им не страшна! Выходит, что русскому хорошо, то немцу… холодно?
За два прошедших дня я успел приглядеться к обоим Новиковым и утвердился в своих первоначальных выводах. Ребята они были хорошие, хотя каждый со своими чудесами в голове. Но порядочные — это главное. Только вот такта бы им побольше… Уфф, как печет. Гуляя по Москве, рассматривая достопримечательности и просто интересные места, мы смогли познакомиться поближе и даже в какой-то степени сдружились. Тем более, я был приятно удивлен, что им обоим действительно была интересна страна, с которой их мало что связывало кроме происхождения.
Довольно просто получилось найти общий язык с Севой. Он оказался очень интересным собеседником, из тех людей, кого действительно приятно слушать. Я расспрашивал его в основном про жизнь в Германии, он меня — про наше собственное житье-бытье. Сошлись мы и музыкальных вкусах. Впрочем, первые дни видеться получалось только вечерами: Всеволод был завален работой. Однако, возвращаясь домой, он целиком отдавался времяпровождению с нами. Вчера мы разошлись уже за полночь и то лишь потому, что пришла сонная Вера и молча утянула меня в спальню. К слову, на вопросы о своей работе он отвечал довольно уклончиво, мотивируя это тем, что, мол, не принято о таком спрашивать. Может быть, может быть.