Пока ночь
Шрифт:
И вот теперь этот мужчина. Ксендз Францишек подкрутил вислый, сарматский ус, огладил сутану, подошел к двери и открыл ее одним решительным рывком. Мужчина в пальто и шляпе стоял у ограды и присматривался к священнику.
– В чем дело?
– спросил Рембалло с крыльца.
Тот провел рукой в перчатке по темным и - в отличие от Рембалловых коротко пристриженным усам, поправил шляпу и прошел через калитку. Он остановился у самых ступеней крыльца и поглядел вверх на ксендза, который морщил брови и выдвигал вперед квадратную челюсть, пытаясь скрыть страх под воинственной миной.
– Да восславится...
– В чем дело?
– резко повторил Рембалло.
– Пан ксендз меня видно не помнит...
– Так оно и есть.
– Ян Герман Трудны, - представился чужак.
– У меня к пану ксендзу огромная просьба.
Уже в тот момент, когда прибывший назвал свое имя, Рембалло понял, что это еще не палач. Напряжение покинуло его. Он откашлялся, слегка улыбнулся и попросил Трудного войти.
Тот снял шляпу и перчатки, пальто же только расстегнул.
– Эта просьба ... Не могли бы вы уделить мне три-четыре часа времени?
– Сегодня? Сейчас?
Рембалло захлопнул приходскую книгу, уселся за столом. Трудны стоял у окна, поглядывая то на покрытое тучами небо, то на священника.
– Ну, даже и не знаю, - скривился тот, - тут праздники на носу, работы куча...
– Все так, я понимаю. Но, пожалуйста, пан ксендз, дело и вправду важное.
Рембалло внимательно присмотрелся к Трудному. Он отметил контролируемую недвижность лица, заметил признаки богатства в одежде.
– Слушаю вас.
Ян Герман вернулся к наблюдению туч на пепельно-синем небе.
– В моем доме имеются привидения, - сказал он.
У Рембаллы даже дух перехватило.
– Не понял, - еле выдавил он через какое-то время.
– Привидения. Духи. Понимаете, пан ксендз?
При этом он одарил священника мрачным взглядом, так что у того ушли слова возмущения, якобы над духовным лицом строят столь неподходящие шутки. Этот мужчина, Ян Герман Трудны, вовсе не шутил. Следовательно, он был сумасшедшим, и ксендз вновь начал испытывать страх.
– Ну хорошо, а что вы от меня ожидаете?
– спросил он.
– Экзорцизмов, - отвечал Трудны, перебирая сильными пальцами кожаные перчатки.
– Ах, так.
– Пан ксендз в этом разбирается?
– В чем?
– В экзорцизмах. Пан разбирается в изгнании духов?
– Гмм, никогда не имел оказии...
– Я не сумасшедший, - буркнул Трудны.
– Может вы присядете?
– Лучше пан ксендз поспешит, я устроил так, что на ближайшие пару часов дома никого не будет, а потом семейные вернутся, а мне не хотелось бы объяснять...
– Их, кроме вас, кто-нибудь видел?
– Да. Я очень прошу вас; у меня здесь машина, проедемся туда и назад...
– Погодите, погодите...
– Что пану ксендзу нужно? Святая вода, Библия? Дома все есть.
Рембалло схватился с места, подошел к Трудному.
– Пан их вправду видел?
– Да, - ответил тот, и ксендз Францишек ему поверил.
Он оделся, и они вышли на улицу. Автомобиль Трудного стоял возле соседнего дома. Темные металлические плоскости его кузова были единственными, куда ни погляди, не покрытыми несколькосантиметровым слоем пушистого снега. Они уселись в автомобиль, Трудны повернул ключ зажигания и резко тронул с места. Во время поездки Рембалло осторожно наблюдал за ним. Он никак не мог понять, что думать об этом человеке. По правде говоря, на сумасшедшего он вообще не походил. Скорее всего, был похож на какого-то шустрого, не знающего угрызений совести предпринимателя или землевладельца.
Машина остановилась на пустой, заснеженной улице; после отключения двигателя повисла тяжелая тишина. Они вышли. Рембалло осмотрелся по сторонам. Дома в округе выглядели давно заброшенными, во всем квартале ни единой живой души. С покрытых снегом крыш на них злобно каркали вороны.
– Вы здесь живете?
Вынутым из кармана пальто ключом Трудны открыл двери одного из домов, втиснутых длинный, серый ряд строений. После этого махнул ксендзу, который остался сзади.
Тишина внутри дома была еще более тяжелой, чем та, снаружи. Зато здесь царило приятное тепло; они сняли верхнюю одежду, Трудны повесил их на вешалке у входа. Ксендз заглянул в комнату слева: там стояла, уже украшенная, высокая елка.
– Ну и?
– спросил он, когда хозяин ожидающе глянул на него.
– Где они?
– Кто?
– Ну, духи.
Трудны стиснул зубы.
– Пан ксендз считает, будто они приходят сюда по моему зову, или как?
– Ладно, что я должен делать?
– Экзорцизмы читать, чтобы изгнать их.
– Кого? Может это в пана самого дьявол вселился? Каких-то глупостей начитался... Мы никакой черной магией не занимаемся.
– Тогда изгоняйте духов из дома.
– Ага. Дом. Хорошо. Как вы это себе представляете?
– Ну, не знаю, я же не священник.
– Это точно.
– Рембалло осмотрелся.
– Так где пан этих духов видел?
Трудны указал на угол между лестницей, ведущей на второй этаж, северной стеной и боковой стеной холла. В этой северной были видны следы, которые ксендз сразу же распознал как следы от пуль.
– Здесь кто-то стрелял?
– Вот именно, - ответил Трудны, загадочно усмехаясь.
– Мой знакомый. Вышел ночью в туалет и увидал нечто такое, что выпалил целую обойму. Так что, может, пан ксендз начнет именно отсюда?
– Ваши знакомые всегда ходят в туалет с винтовками?
– Ну, знаете, прусака везде встретить можно.
Рембалло покачал головой, проникшись неожиданной симпатией к этому мужчине.
– Честно говоря, - сказал он, - сам я считаю это суеверием. С моей стороны это будет не вполне честно, ибо, хотя я и могу провести этот ритуал, и проведу, раз пан того желает, но для меня он останется пустым театром. Нет во мне веры во все эти ваши духи, откуда же взяться вере в формулах, изгоняющих злого духа? Пан меня понимает? Я рад. Хорошо, где там ваши кропило и вода?