Пока ты спишь

Грей Шерили

Он оторвал меня от стены и отнес нас к кровати, упав на спину и увлекая меня за собой. Он все еще был внутри меня, и я вцепилась когтями в его грудь, прижимаясь к нему, трахая его, заявляя на него права, как он обладал мной.

Его руки поднялись, он сжал мои волосы в кулаки и притянул мое лицо вплотную к своему.

— Я обещаю, любимая, я никогда, ни за что не отпущу тебя.

Я откинула голову назад, вскрикнув, дрожа и раскачиваясь рядом с ним, когда кончила так невероятно сильно.

Наконец,

я упала вперед, и Киллиан перекатил меня, продолжая входить в меня, рыча, как монстр, которым он и был, не сдаваясь, пока не кончил с безумным ревом, извиваясь внутри меня, пока не иссяк.

Он опустился рядом со мной, притянул меня в свои объятия и нежно поцеловал.

Я прижалась к нему и тихо всхлипнула, не в силах сдержаться.

Киллиан перевернул меня на спину, изучая мое лицо, пока вытирал слезы.

— Почему ты плачешь? — спросил он, в его великолепных глазах было только любопытство, восхищение, никакого страха. Он поклялся никогда не причинять мне боли и знал, что не причинил мне боли.

— Потому что… потому что это было так хорошо. Потому что я никогда не знала, что… что это может быть так, — сказала я сквозь слезы.

— Я тоже. — Он провел большим пальцем по моей щеке. — Черт возьми, любимая, ты такая красивая, когда плачешь. — Он издал низкий звук, глубоко в груди. — Моя, — сказал он, затем снова притянул меня к себе.

Его…

Глава Двадцатая

София

Я вошла в дом моего отца, Дэнни следовал за мной по пятам.

Селеста позвонила утром. Томми скучал по мне. Он вернулся из школы с простудой, и она попросила меня заехать, чтобы подбодрить его.

— Он наверху, в своей комнате? — Спросила я ее, когда она направилась ко мне. Я не была заинтересована в светской беседе с ней. Если бы дело было не в Томми, нам нечего было бы сказать друг другу.

— Иди наверх, — сказала она и улыбнулась Дэнни. — На террасе накрыт ланч, пожалуйста, угощайся.

Дэнни проигнорировал ее и последовал за мной к лестнице.

— Томми его не знает, София. Он испугается, когда рядом будет твоя сторожевая собака, — сказала Селеста.

Я улыбнулась Дэнни. Как бы это ни раздражало, она была права.

— Пообедай, со мной все будет в порядке. — Он покачал головой, собираясь возразить. — Я в порядке. Я позову, если ты мне понадобишься.

Его челюсть сжалась, но он сделал то, что я сказала. Однако Дэнни не вышел на террасу, он стоял у подножия лестницы, и я знала, что он не сдвинется с места, пока я не спущусь обратно. Он ни в малейшей степени не доверял моему отцу, это было очевидно. Никто из них не доверял. Я понятия не имела, что, по их мнению, он мог сделать. Он уже сделал свое худшее, верно? К счастью для меня, его худшее начало казаться лучшим, что когда-либо случалось со мной.

Я прошла по коридору, постучала в дверь Томми,

затем вошла.

— Привет, приятель… — Кровать была пуста. Я вошла в комнату, предполагая, что он в ванной. — Tомми?

Дверь спальни со щелчком закрылась за мной, и я обернулась.

Там стоял мой отец.

— Где Томми?

— В школе. — Он нервничал.

— Селеста сказала, что он был болен.

— Мне нужно было поговорить с тобой наедине, — сказал он, все еще загораживая дверь.

Беспокойство поселилось у меня под ребрами. Что, черт возьми, здесь происходит?

— Тогда тебе следовало позвонить. Не лгать мне о моем брате.

— Я буду делать все, что, черт возьми, захочу. Я глава этой семьи…

— И все же ты прячешься в спальне своего сына, чтобы кто-нибудь из людей Киллиана тебя не услышал…

Он шагнул вперед, его рука взметнулась назад…

— Ты отметишь мое лицо, и Киллиан прикончит тебя, — выпалила я в него. Меня пронзил шок. Он никогда раньше даже не пытался ударить меня. Меня затошнило.

Он сделал несколько глубоких вдохов и опустил руку.

— Боже, мне так жаль, София. Я не знаю, что на меня нашло.…Я нахожусь в состоянии сильного стресса.

— Что, черт возьми, происходит? — Я никогда не видела его таким, и он никогда за всю мою жизнь ни за что не извинялся передо мной.

— Тебе нужно выслушать меня, довериться мне.

— Ты меня пугаешь.

Его взгляд стал жестче.

— Твое время в браке с Киллианом О'Рурком закончилось. Я приду за тобой сегодня вечером. Подожди, пока он уснет, потом выходи. Машина будет ждать тебя на улице за домом, будь там к двум часам.

Я застыла.

— Что?

— Он собирается убить меня, София. Ты сможешь жить с этим? На твоей совести смерть твоего отца? Я сейчас оформляю расторжение брака. Я знаю судью, он у меня в долгу. Ты можешь уйти. Ты не обязана оставаться с человеком, который убил собственного брата. Ты в опасности.

Аннулирование брака? Что он делал? И он не заботился о моей безопасности, когда планировал выдать меня замуж за кого-то с репутацией Адама или Киллиана, если уж на то пошло.

— Почему он хотел причинить тебе боль? — Мне надоело молчать и делать то, что мне говорили.

Его челюсть сжалась.

— Он собирается узнать о некоторых… сделках, которые я заключал на его территории.

— Ты снова предал О'Рурков? О чем ты думал?

— Я забочусь о нашей семье и не дам этому ублюдку ни цента из своих денег.

О черт.

— Папа…

— Скоро все изменится, и ты, черт возьми, не будешь О'Рурк, когда это произойдет.

— Что ты имеешь в виду под словом «измениться»?

— Это не твое дело. Ты будешь делать то, что тебе говорят, и на этом все закончится.