Покер на раздевание
Шрифт:
Кажется, меня затрясло еще сильнее. Губы его коснулись моей скулы, и я отчетливо почувствовала, как что-то твердое упирается мне в живот. Проклятье!
Осознав, в чем дело, похоже, издала нервный звук. Отчетливо услышала, как скрипнул зубами Игорь. Тихо выругавшись, он резко отстранился.
— Нам пора. Кажется, вам уже лучше, – бросил на ходу, огибая машину.
Обалдевшая вкрай, так, словно на меня выплеснули ушат ледяной воды, я реально пришла в себя. Прежде чем развернуться и сесть в машину, еще немного подышала.
Остаток дороги я пребывала в таком состоянии, что не заметила, как мы подъехали и автомобиль остановился. Привести в порядок свои мысли совершенно не удавалось.
Не рядом с этим мужчиной, не с ним! Я чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Его взгляд, его энергетику, такую властную и тяжелую. Этот его запах и мимолетно брошенный взгляд. То, как он сжимал с досадой красивой формы губы. И ударял ногой по газу, явно злясь на ситуацию.
В сознание привел хлопок закрывшейся двери. Детвора выскочила из машины и начала дурачиться на улице. С ума сойти, до чего же они были беззаботны и не думали ни ком другом, кроме себя, любимых.
Вздрогнув, я уставилась на свои руки и только после того, как набралась храбрости, развернулась к мужчине и, выдавив улыбку, сказала:
— Спасибо…
— Милана…
Голос его звенел. Воздух вокруг нас вибрировал и буквально жалил. Словно тонкая невидимая плеть, которая рассекала пространство и наносила невидимые росчерки. Оставляя следы, которые теперь было не стереть. Безысходность, обреченность нашего положения.
Наши невысказанные слова так и зависли в воздухе. Каждый из нас боялся сказать правду вслух. И правда это была горька, как репка. Нам никогда не быть вместе…
— Я должен извиниться перед вами.
О чем это он? Подняла глаза и, не скрывая тревоги, заглянула в его. Казалось, они излучали холод и безразличие. Но тогда зачем это все? Зачем извинения? Неужели он не понимал, что этим лишь все усложнял? Куда делась невидимая нить между нами, которая дрожала от напряжения? Почему вместо всего того, что я ожидала, получила ледяной взгляд голубых глаз?
— Не стоит. Вам не за что просить прощения.
По возможности старалась быть как можно больше безразличной. Получалось ли, Бог знал, но я старалась.
— И все же… – протянул мужчина, выдерживая паузу, и после продолжил: — Можно спросить?
Как-то неуверенно прозвучал его голос. А у меня по позвоночнику поползли мурашки. Не только от этих вибраций, а также от предположения, что его интересует.
— Я слушаю….
— Что это было, вы себя чувствовали плохо, в чем причина?
Очередное разочарование накрыло с головой. Не этого вопроса я ожидала, но какого тогда?! Что он спросит что-то более личное, интимное? А может, предложит то, о чем тайно мечтала?
Сцепив зубы,
— У меня так бывает. Приступ панической атаки. Я это не контролирую, – привычно соврала.
Не говорить же было, что меня захлестнули эмоции, вызванные его близостью. Колени подкосились и дышать стало трудно.
— Мне показалось, – его голос стал намного глуше и звучал так, словно он был простужен. Царапал за душу. Пробирал до мурашек и заново пробуждал мою вымышленную «паническую атаку», – Мне показалось другое, – продолжил он, посмотрев прямо в глаза.
Потом замолчал. А у меня в очередной раз появилось желание треснуть его чем-нибудь тяжелым.
— Показалось! – повысила я голос и, дернув дверную ручку, выскочила из машины. Горло сдавливало спазмом, и на глазах выступили слезы, которые душили.
— Милана! – следом из машины выскочил Игорь.
Прежде чем он стал свидетелем непрошенных слез, прежде чем начал вновь задавать кучу ненужных вопросов, на которые у меня, несомненно, не было ответов, я резче, чем надо было, сказала, как отрезала:
— Держитесь от меня подальше!
Домой заходила совершенно подавленная. Осознание того, что я сказала напоследок, догнало уже в офисе. Стало так стыдно, что я долго еще бродила по кабинету, сетуя на саму себя. Еще никогда не чувствовала себя такой дурой! Хотелось спрятаться от всего мира и долго не показываться.
Приняв душ, поплелась на кухню готовить ужин. Аппетит пропал, и есть совершенно не хотелось. Вот только у меня подрастающий ребенок, который ел за двоих. Дочка росла очень быстро и кушать просила все больше. Так что, если я и могла пропустить ужин, мелкая нет. Иначе потом она съела бы меня.
Зазвонил телефон, и я едва не упала, споткнувшись о коврик, когда отправилась за ним в коридор.
— Алло, – буркнула в трубку, зажимая ее плечом.
— Милана, что с голосом? – осторожно спросила Маруська.
— Ничего, так. У вас как дела?
— Да все нормально, выздоравливаем. Сегодня в поликлинику ходили. Ты сидишь? Если нет, то сядь, расскажу кое-что! Боюсь, что грохнешься…
Началось! Неужели недостаточно сегодняшних приключений? Правда, вполне возможно, Маруська преувеличивала. Это весьма в ее стиле. Шумно выдохнув в трубку, я все же присела на стул. Ну, мало ли!
— Ну, и?
— Сидишь?
— Марусь! Сижу!
Терпению моему была крышка. Нервно отбивая по паркету ногой, я шикнула:
— Жду…
— Я после поликлиники домой малую, а потом опять в школу, справку отнести. И вот, подхожу я к двери директора, а эта тварь….
— Директор?
— Нет!
— Марусь… – застонала я, теряя терпение.
— А ты не перебивай! Римма…
— Что Римма?
— Милана, помолчи! Римма, эта тварь, в кабинете у директора, понимаешь?
— Пытаюсь, правда, получается с трудом! И что, она соблазняла его?