Покер на раздевание
Шрифт:
Притормозив слегка, бросила взгляд на пол. Трубка лежала возле левой ноги. Помедлив еще чуть-чуть, быстро наклонилась и, когда уже поднималась, услышала и, конечно же, почувствовала несильный удар. От этого машина и остановилась.
— Черт! Черт! Черт!
— Эй, подруга, ты там цела?!
— Цела! Я наехала на зад… – выдохнула, осматривая через лобовое стекло ДТП. А точнее, зад машины, в которую въехала. Мне кранты! Зад иномарки аж светился своей новенькой покраской и моделью. Ни дать, ни взять: машина точно совсем недавно покинула
— Милан! Ты случайно ребенка не переехала? – осторожно спросила подруга, затаив дыхание.
— Дура! Типун тебе на язык! Ребенка я, слава Богу, не переехала! – выкрикнула я и вздрогнула от неожиданно прозвучавшего над самым ухом голоса:
— А могли!
Замерла. Боялась повернуться и посмотреть в холодные голубые глаза. Тембр голоса, который царапал душу, мне было не перепутать ни с одним другим. Сглатывая сухим горлом, уже знала, кто навис над приспущенным стеклом и дышал мне буквально в шею.
Авдеев. Хлопнув раскрытыми ладонями по баранке, натянула на лицо самую приветливую улыбку и повернулась.
— Сюрприз, – попыталась пошутить.
— Да уж, – озадаченно осмотрел меня мужчина.
Показалось, или в его взгляде я заметила толику беспокойства, которая сменилась облегчением, как только он заметил, что боец не ранен?
В этот самый момент к нам поспешил тот, кто вполне мог меня ранить. А именно, владелец той самой иномарки с невероятно красивым и новым задом! Битым задом!
Высокий молодой качок переступил с ноги на ногу, а во взгляде отчетливо читалось желание надрать мой зад. И речь шла совсем не о машине.
Понимая, что влипла, я бросила мимолетный взгляд на качка и вновь повернулась к Авдееву. Он меня сейчас, как ни странно, волновал больше, чем объект моих будущих проблем. На языке крутился самый настоящий, смертельно опасный смерч. Хотелось, как на духу, выдать всю правду о его жене. Совесть, а может, и не она – вполне возможно, моё самолюбие настаивало на том, что обязана раскрыть правду. В попытках что-то выдать я бурчала невнятные слова.
Показалось, что даже поперхнулась, так как сильно закашлялась. Из глаз брызнули слезы. А противный сухой кашель, напоминающий аллергию, все не хотел прекращаться.
Наугад нащупав дверную ручку, вывалилась наружу, жадно хватая воздух и пытаясь усмирить удушье.
— Милана, вам плохо? – крепкие руки сомкнулись на моих плечах.
Авдеев пытался заглянуть в глаза, совершенно игнорируя мои попытки оттолкнуть его. Меньше всего хотелось выглядеть глупой. Меня ужасно волновала собственная физиономия. Страшно было представить, какая я красотка сейчас. Мысли о Римме ушли на второй план.
— Милана…
— Момент, – прохрипела я, и как раз в эту минуту голос подал тот самый качок. Что, собственно, и привело меня в норму. Наглость и повышенный тон тотчас выбили глупые мысли, а кашель, что душил, как рукой
— Ты че, тела, ослепла?! Какого хрена ты мне в зад заехала?!
— Помягче, – голос Игоря не предвещал ничего хорошего.
— Слышь, ты вообще откуда свалился, защитник?! Баба что ли твоя?! Так, может, объяснишь, где педаль тормоза, или она только для одного годная?!
— Рот закрыл, – в нос качка уперлось удостоверение, – сейчас будем оформлять, что ты назад подавал, не глядя в зеркало. Я свидетель.
— Э-э-э-э, гражданин начальник…. Да ты че, серьезно?! Эта ду… – запнулся он, – красавица ваша дистанцию держать не умеет! И тормоз тоже не умеет…
Авдеев зло зыркнул еще несколько раз на качка, и тот стушевался. Правильно оценил ситуацию. Осмотрел зад машины, уныло почесав затылок, и, развернувшись, выдавил:
— Прошу прощения, хм, в зеркало не посмотрел… – и, не дожидаясь ответа, двинулся прочь.
Я стояла, как пришибленная, вытаращив глаза. Вот это да! Мужлан превратился в паиньку, как только понюхал корочку. Так интересно, походу, Авдеев – не последний авторитет!
— Стой, – окликнул предмет моего дикого интереса. Запустив руку во внутренний карман, он выудил купюры и сунул качку, – Здесь больше чем достаточно, чтобы возместить нанесенный ущерб.
Качок словно не знал как поступить. Но, видимо, жадность все же взяла верх, и, выхватив деньги, он гордо удалился.
Я же себя чувствовала полной дурой. Как вообще мне в последнее время удавалось рядом с этим мужчиной вляпываться в такие дурацкие истории?
— Не стоило вам беспокоиться, – пробормотала, сама не зная почему раздражаясь.
С одной стороны было лестно, а с другой – обидно, что он не мой. Что привилегия быть защищенной каждый божий день этим мужчиной – не моя! Не моя, черт возьми!
— Милана, – протянул он, словно пробуя на вкус, – Такое имя красивое…
От удивления я открыла рот и тотчас захлопнула от его следующих слов:
— Может, пора нам перейти на «ты»?
— Товарищ Майор, – голос Михайлова сопровождался поспешными шагами позади меня.
— Чего тебе, лейтенант? – неохотно остановился. Почесал затылок и развернулся к спешащему навстречу мужчине.
Дело о наезде на женщину, которую действительно убили, приложив хорошенько битой, почти закрыли. Осталось прикрепить справки отчета судмедэксперта – и в архив.
Неделя была насыщенной и некстати тяжёлой. Порой хотелось, как волк, выть на луну. В постели последнее время стало холодно, утром за завтраком – пусто, вечерами – скучно и едва терпимо. Римма, кажется, испытывала меня на прочность не только своим безразличием к нашей семье, но всем остальным. Иногда думал, что не выдержу и так же огрею её битой, как это сделал муж той самой пострадавшей, документы которой скоро должны были перекочевать в архив. Мужика арестовали и передали дело в суд. Наказание ожидало по справедливости.