Покидая царство мертвых
Шрифт:
– На вибро… что?
Иван сделал останавливающий жест рукой и достал из кармана телефон.
– Да, мама, слушаю тебя… Что?.. Зачем это?.. Нет, мама, я… – Иван замолчал, несколько секунд слушал, а затем понуро проговорил: – Хорошо. Сейчас же выезжаю.
Он убрал телефон и посмотрел на Орлова.
– Мама хочет, чтобы я к ней заехал. Так что «военный клуб» пока отменяется.
7
Перед тем как войти в кабинет, Иван взглянул на Макса и попросил:
– Подожди меня здесь, ладно?
– Почему?
– Просто подожди.
– Э, да ты волнуешься, – усмехнулся Макс. – Что же там за мама такая, что ты так побледнел?
– Неважно.
Орлов вздохнул и кивнул:
– Ясно.
– Что ясно?
– Ты – «сын-подкаблучник».
– Ерунда, – поморщился Иван.
– Всю жизнь мать была для тебя непререкаемым авторитетом. Ты и сейчас шагу не можешь ступить без ее советов.
– Да что вы понимаете!
– Ты всю жизнь пытаешь сделать все, чтобы получить ее одобрение, – безжалостно продолжил Макс, – но ничего не выходит. Она никогда тебя не хвалила, верно?
Иван побагровел.
– Откуда вы это знаете?
– Моя мама была такой же, – сказал Макс. – А я когда-то был таким, как ты.
– Вы? Таким, как я?
На лице Холодкова появилось недоверчивое выражение. Макс кивнул:
– Да. Мне понадобились годы, чтобы перестать зависеть от ее мнения и приобрести свое собственное.
– Надеюсь, у меня это тоже когда-нибудь получится, – буркнул Иван.
Он пригладил волосы, поправил пиджак, после чего поднял руку и постучал в дверь.
– Войдите! – донесся из-за двери властный женский голос.
Иван открыл дверь и шагнул в кабинет.
Мать, худощавая симпатичная женщина лет сорока пяти на вид, сидела за письменным столом, просматривая какие-то бумаги. Когда Иван вошел, она отложила листок и посмотрела на сына поверх очков.
– Здравствуй, мама!
– Здравствуй, сын! Проходи, присаживайся.
Иван сел в кресло. Макс примостился в соседнем. Он, не отрываясь, смотрел на маму Ивана, и чем больше смотрел, тем изумленнее делалось его лицо.
– Как твои дела? – спросила мать.
– Нормально.
– Как работа?
– Тоже ничего.
– До меня дошли слухи, что ты не ладишь с другими операми.
Иван поморщился, как от зубной боли, и сказал:
– Ерунда. Просто в отделе есть один кретин, который вечно меня достает. Но я с ним уже разобрался.
Мать внимательно посмотрела на Ивана и сказала:
– Если хочешь, я могу вмешаться…
– Нет! – оборвал ее Холодков. – Даже не думай!
– Но я могу хотя бы проинформировать всех, что ты – мой сын?
– Нет! – снова сказал Иван. – Если ты это сделаешь, я превращусь для них в «сынка начальника ГУВД»!
– И что?
– Этот ярлык привяжется ко мне навсегда и лишит меня личности.
– Грош цена такой личности, – заметила мать.
– Да, мама, знаю. – Иван вздохнул. – И все же позволь мне действовать самому, не пользуясь твоим именем как щитом.
– Ладно. Но сам ты пока ничего не добился.
– Дай мне время.
– Время? – Она усмехнулась. – Ты работаешь в отделе уже полгода.
– Дай мне еще хотя бы месяц, – умоляюще проговорил Иван.
– Хорошо, – смирилась мать. – Даю тебе месяц. Если к концу этого срока ничего не изменится, я вмешаюсь.
– Месяц – это мало, – робко возразил Иван.
– Месяц – это больше, чем нужно. Когда я пришла работать в милицию, я заслужила авторитет с первого же дня работы.
– Да, – уныло сказал Иван. – Знаю. Ты задержала опасного преступника по кличке Сохатый.
– Это был отъявленный рецидивист. И он был не один, а с другом-подельником.
– Помню. Ты рассказывала мне об этом сто раз. Мама, я знаю, что ты была крутая, но я не такой, как ты. Мне требуется время, понимаешь?
– И теперь оно у тебя есть, – сухо проговорила мать. – Целый месяц. А сейчас давай-ка сменим тему. Тем более что я позвала тебя не для того, чтобы отчитывать за плохую работу.
– Но ты это сделала, – напомнил Иван.
– Да, это получилось само собой. Иван, я хотела расспросить тебя по поводу старого дела, которое ты взял из архива.
– Уже доложили, – проворчал Холодков.
Мать сняла очки и отложила их в сторону. Пристально посмотрела на сына и спросила:
– Иван, чего ты добиваешься?
– Не понял.
– Зачем тебе это старое дело?
– Оно… понадобилось мне в связи с другими делами. Понимаешь, там что-то не сходится.
– Где?
– В этом деле. И в других тоже.
– Что именно?
Иван сдвинул брови и упрямо проговорил:
– Я не могу тебе сейчас всего сказать.
– Почему?
– Потому что ты снова меня раскритикуешь. Или начнешь советовать. А я хочу добиться результатов сам. Сам – понимаешь?
Мать вздохнула, задумчиво постучала карандашиком о крышку стола, после чего проговорила:
– Иван, послушай: я хочу, чтобы ты оставил это старое дело в покое. Насколько я знаю, у тебя и без него много бумажной работы.
– Твоя осведомленность делает тебе честь.
– Не хами мне!
– Прости. Мне просто непонятно, почему такое внимание к этому старому делу?
– Все очень просто: я не хочу, чтобы твое новое «увлечение» мешало твоей работе.
– Хорошо, – сказал Иван. – Если так, то я буду заниматься им в нерабочее время. Так сказать, сделаю его своим хобби. Ты довольна?