Поклонники

Моденская Алёна

– А он часто здесь бывает? В смысле – отец? – Новиков достал скетчбук и состроил умно-заинтересованное лицо.

– Ну, можно сказать, довольно часто. Это он ей квартиру-то подарил. – Пренебрежительный кивок. – И машину. Вот она и гоняла. Даже, говорят, сшибла кого-то. А знаете, сколько у неё штрафов?

– Много? – Пометка запросить данные в автоинспекции.

– Да куча! Хорошо некоторым живётся, да? Ничего не делаешь и имеешь всё, что захочешь. Нам вот бесплатный участок еле выдали. Хоть газ и воду провели, а то всё сами.

– А

с самой Джессикой вы общались? – спешно спросил Новиков, чтобы не углубляться в подробности жизни многодетной семьи оценщика.

– Это ещё зачем? – Недоумённый взгляд.

– Ну, по-соседски…

– П-ф-ф. – Насмешливая улыбка. – Да о чём с ней разговаривать-то? Она же тупая была. Как бревно.

Новиков деликатно попрощался с многодетной домохозяйкой и отправился к другим соседям. Разговоры были короткими и ничего нового не открыли. Бытовые вопросы Вислогузовой решал папа. У всех соседей происшествие вызвало одну и ту же реакцию – лёгкое любопытство с примесью злорадства. Да уж, умела девушка наладить контакты и расположить к себе окружающих.

Все твердили одно и то же – Джессика имела чересчур много друзей, чем здорово докучала соседям, на которых смотрела сверху вниз. Девушка с разноцветными волосами и пирсингом по всему лицу даже выдала, что у Джессики «выросла корона, которую неплохо было бы поправить лопатой».

Расспросы о друзьях ничего не дали. Описания сводились к тому, что это были, в основном, молодые люди с острым недостатком хороших манер и чересчур громкими голосами. О том, имелся ли у Джессики постоянный молодой человек, никто не знал.

Зато, как рассказала та же яркая соседка с пирсингом, имелась собачка. Тоже с недостатком воспитания и громким голосом. То есть лаем. Который, разумеется, тоже ужасно всех раздражал. Как и следы отходов собачьего пищеварения во дворе и на лестничных площадках.

Новиков вернулся в отдел. Город снова накрыло снегопадом, из-за чего транспорт оказался полностью обездвиженным. К счастью, идти недалеко, хотя приходилось пробираться сквозь сугробы и постоянно задирать голову, чтобы не попасть под наледи, скатывающиеся с крыш. Коммунальщики, видимо, решили ждать весны.

Новиков только успел войти в кабинет и снять пальто, как появился Старов.

– Давай, иди сюда, – сказал Старов вместо приветствия, поманив Новикова рукой.

– Что там? – спросил Новиков, кивая на свой стол.

– Записи с камер достал. Всех же на уши подняли, так что ребята сделали для нас отличную нарезку. Вот, смотри. – Старов плюхнулся в кресло Новикова и включил компьютер. Новиков стоял за его спиной, чуть наклонившись.

На экране появилось довольно чёткое чёрно-белое изображение: крыльцо и внутренний двор дома, где жила Джессика Вислогузова. Из глубины снегопада появилась Джессика под руку с высоким мужчиной. Они пересекли внутренний двор и вошли в подъезд.

– Это было примерно в девять вечера, – сказал Старов. – А теперь вот.

Около одиннадцати на крыльцо дома поднялся господин Вислогузов

и некоторое время стоял лицом к двери, очевидно, набирая номер квартиры на домофоне. Дверь не открылась, так что Вислогузов спустился с крыльца и поднял голову. Чтобы посмотреть, есть ли свет в окнах, – догадался Новиков. Некоторое время Вислогузов переминался с ноги на ногу, глядя вверх, потом развернулся и исчез в снегопаде.

Без пяти двенадцать мужчина, что был с Джессикой, вышел из подъезда. Его оказалось легко узнать даже со спины. И через три минуты снова появился Вислогузов. На этот раз открыл дверь, вошёл в подъезд. Скоро вышел и опять исчез в снегопаде.

– Вот, значит, как. – Новиков выпрямился и, засунув руки в карманы, прошёлся по кабинету.

– Получается, этот, второй, ушёл всего за три минуты до прихода Вислогузова, – подытожил Старов, пересаживаясь в кресло для посетителей.

– Получается так. Только вот кто этот второй?

– Надо бы просмотреть её фотографии. Может, они там есть вдвоём.

– Это да, только вот лица-то не видать.

– Действительно, – протянул Старов.

В ночь убийства шёл снег, так что все силуэты на записи получились размытыми. А когда пара подошла совсем близко к камере, Джессика вышла вперёд, закрыв своего спутника.

– Как нарочно, – усмехнулся Новиков. – Но всё равно её страницы в соцсетях проверить нужно. Кто постоянно с ней в обнимку – тот и её парень. Правильно?

– В общем, да, – согласился Старов.

– Насчёт отпечатков слышно что-нибудь? – спросил Новиков, расхаживая по кабинету.

– Угу, – кивнул Костя. – Значит, так. На бутылке – отпечатки Вислогузовой и её отца. На таблетках – та же история. Но это не удивительно, они же плотно общались.

– Кроме последней недели. – Новиков уставился в окно, где снегопад снизил видимость метров до десяти. – А упаковка от презерватива?

– На ней только «пальчики» Джессики.

– И всё? – обернулся Новиков.

– И всё. – Старов, видимо, удивился не меньше. – В самой квартире отпечатков почти нет. Только обоих Вислогузовых.

– А этот, с кем она пришла?

Костя помотал головой.

– Протёр, значит, – улыбнулся Новиков, чувствуя, что дело стало продвигаться.

– С чего бы это? – тоже улыбнулся Старов.

– А ведь девушка была общительная, – проговорил Новиков, увеличивая темп шагов и потирая руки. – Девочка со свободной хатой, так сказать. А отпечатков ноль.

– Точно, – усмехнулся Старов. – Домработницу вызови. Может, она что интересное расскажет. Хотя вряд ли, если ей хорошо платят. Да, дело о другой девчонке пришло. Держи.

Старов передал папку, которую принёс с собой, Новикову. Ровно год назад Милана Витальевна Варежкина двадцати лет была найдена мёртвой в собственной ванной. Судя по всему, утонула.

– Да, а что там с экспертизой? – Новиков поднял глаза от папки. – От чего она всё-таки?

– Не приносили пока, – проговорил Старов, потягиваясь.