Покорение вершин
Шрифт:
Меня узнали и расступались на пути, а тени подхалимов метнулись к центру предупредить руководство. Я шёл, выпрямившись и с удовольствием смотря на сотни воинов «Белых Быков» и крысолюдов.
Я услышал как не приметивший меня Хьяльти с кем то ссорится что у крыс нет души, штопая раненого воина, уж слишком увлекся этими двумя делами.
Не прав он — есть у хвостатых душа.
Я шел и несмотря на тяжесть перехода и легкий голод, чувствовал себя отлично.
Моё. Это всё моё. Каждый из окружающих готов был выполнить любой приказ и это было чертовски приятно.
Встретившиеся первыми бойцы полевой разведки точили свои кривые кинжалы и тянули подобие песни, скрежеща
Мы крысы, мы крысы, идем по земле, следы, будто мысли, в песке и золе,
Мы вам бросаем вызов, ведь по сути мы есть природы длиннохвостая месть.
Мы шествуем, беззвучно проникая в дома,
Явлением своим людей мы сводим с ума,
Приходим мы вальяжно, раскланиваясь важно, срывая крики ужаса с губ.
От страха перед нами род людской задрожал,
Но только не поможет вам ни яд, ни кинжал…
Шагаем мы по свету дольше тысячи лет,
Смотря на всех своих воинов, собранных здесь в единый кулак, я чувствовал в своих руках силы для подчинения всех окружающих территорий. Вон опаленные пороховыми искрами стрелки, напялившие гномьи раритетные, выкопанные из земли доспехи хобгоблины, пока ещё неуверенные люди, стоящие наособицу, надменные зуберы — ученики Струха, чинящие расползающиеся повозки расчёты баллист, укрытые шкурами Мясорубки, масса клановых воинов с копьями, что занимались обустройством лагеря или оттачивали наконечники копий. Вон рабы, что таскают камни под стимулирующими ударами кнутов для постройки нечто подобного баррикадам и с завистью посматривающих на воинов.
Наш дом — весь мир, но нам нигде пристанища нет.
Любой из нас сумеет к вам в душу страх посеять, вползая серым призраком в сны…
Они должны для меня завоевать новые земли, что открывало для меня… Нет, для нас новые возможности на пути к цели, ведь не только для себя стараюсь — а в итоге для всех жителей пустошей. Возможности открывало хотя бы тем, что тут мы могли найти множество так необходимых нам ресурсов. Хрук Ищущий рассказал, что для того, чтобы стрелки не калечились/убивались в результате разрыва стволов от выстрела частицами искажающего камня, нам нужно улучшенное железо — сталь и желательно обработанное магическим образом. Хотя мои сожаления, что столько хвостатых погибло при стрельбе для него были непонятны — «выполнили задачу, не надо жалеть!» Понятливо кивнул лишь тогда, когда пояснил, что один выстрел на одного хвостатого — это слишком большое разбазаривание наших ресурсов и надо свести риски для стрелков к минимуму, чтобы они могли перед своей смертью убить как можно больше врагов. Стволы, доспехи, лезвия, драгоценные металлы и камни для торговли — вот наши возможности, и это лишь малая часть того, что мы могли тут получить.
Вы смерти предаете наш крысиный народ,
Ведь мы для вас презренный и отверженный сброд,
Чтоб смерть нас не поймала, таясь во тьме подвала, мы в подземельях песни поем.
Пускай стальные зубы крошат наши тела,
Мы вам позволим верить в то, что ваша взяла,
Кто крысу в плен захватит, тот дорого заплатит, нам ночью за презрение свое!
(от автора: «Марш серых крыс». Автор этих строк, Майя Котовская, более известная как Канцлер Ги, лично разрешила их использование в тексте произведения. В ютубе (либо у меня в одном из блогов) советую посмотреть любительский клип)
И за всё мне надо было расплатиться лишь одним — кровью, пролитой теми, кто сейчас владеет горами и кровью моей, и моих бойцов.
Центром лагеря являлось место, где когда-то стояли несколько сложенных из дикого камня хижин, с частично покосившейся темной каменной кладкой и наскоро приведенные в относительный порядок.
Из них высыпали наружу командиры и, за их, спинами, пристроились крысята, как и остальные показывая — прижатые уши, опущенный нос, подставленная шея — полную покорность. Вол, Скур, Лука как победители очередной игры находились в войске. Самодельные доспехи начищены, жала коротких копий аж сияют, небольшие ножи на поясе торчат рукоятями вперёд, усики дрожат. Рожи сытые и довольные, а несколько царапин не в счёт.
После коротких приветствий зашли внутрь. Место для очага не было, поэтому прохлада и солнечный свет проникал через отверстие в крыше, и лучики солнца падали на очажное место, на котором располагалась самодельная карта.
У стен были выложены низкие деревянные нары, застланные кусками где-то раздобытой светлой дырявой кошмы и шкурами. Над одной из стен висел подпертый алебардами, закрывая почти всю стену, войлочный ковер с красными и зелеными узорами из той же валяной шерсти, закрывая щели в стене.
Из-за небольшого размера уселись плотно, плечом к плечу.
И запах стоял такой… Хороший запах.
Здесь собралось ядро командования и особо приближённые, бетты, которых на данный момент было уже немало, те верные и способные, оказавшиеся помощниками, чтобы мочь охватить основные проблемы нашего образования:
Командиры войск Скронк Резак, отличный поединщик Хрол Обрубок, верный Чут как главный среди отряда штурмовиков, стрелки — Беспалый и Крок Позвонок, да ещё к таким можно было отнести сидящий в подземельях Глаттершталя Живоглот.
Инженеры-колдуны, а просто говоря — зуберы: Струх Шип, Кич Хилый, Хрук Ищущий.
Лидеры второго моего второго народа, люди — Гизельхер Шлиц, Курт Огстер, монах-врачеватель Хьяльти Одд. Среди них не хватало профессора тератологии, анатомии и биологии Мартина Тассе, что остался в главном логове. Правда считать его человеком можно было весьма относительно. Были и ещё люди, вассалы из покоренных нескольких поселений, что были основаны беглецами или переселенцев в пустошах, но они пока не могут сравниться с названными.
Псоглавый гунул, нынешний предводитель остатков племени сарвуухов, молодой Сурнур, несмотря на общую тесноту, держался обособленно. Его старший товарищ, Явур Сильный, после мятежа Хрезкача лежал обезображенным куском мяса в стойбище сарвуухов и, насколько знаю, гунулы перебили не менее сотни, а то и более, чтобы поддержать жизнь в его теле.
Возле Сурнура сидел набравший уверенности, но всё ещё выглядевший пришибленным хобгоблин Хойт, предводитель отряда «Страшил». Помимо доспехов, он выделялся большим, не раз сломанным носом. А насчёт доспехов — в его доспехе прибавилось гномьих элементов экипировки, кроме кольчуги и висящего на ремешке шлема. Неплохо они там, в окрестностях Форта наковыряли, хотя часть — явная и грубая подделка под общий стиль, вроде короткого легкого боевого топорика.