Покорение вершин
Шрифт:
В Глаттерштале вроде были спившиеся инженеры и архитекторы, вот их можно будет без шума сюда доставить, обеспечить работой по профилю. Мысли побежали дальше: «Да надо вообще всех алкоголиков похитить и утащить на работу: думаю что мне ещё спасибо скажут и те и другие. Тут-то пить нечего, кроме вонючей воды!»
В пути сюда мы вроде как пересекали речку, заболоченную, как и всё тут. Но если удастся немного отвести воды или расчистить русло… Да, рабочие руки нужны. Да где их взять? Действительно что ли пьянь всякую человеческую собирать? Хоть гоблов не продавай!
Хотя
Глава 21
Что такое горы?
Кто-то скажет, что это гигантское нагромождение булыжников. Другие скажут, что горы — это место для убежища врагов и беглецов. Кто-то вспомнит деятельность богов, другие же сталкивающиеся гигантские пласты земли…
Всё верно, но только горы это не только всё вышеперечисленное.
Горы — это тишина, покой, давящее величие спящих великанов, что укрыты одеялами из облаков.
Горы — это звуки, что рождаются в тишине, в безмолвии высоты, в которой растворяется звучание журчащих родников и ручьёв, шум рек и водопадов, свист ветра и крики горных птиц и зверей. Иногда раздаётся грохот камнепадов и лавин, способных похоронить в одно мгновение целые поселения и убить самую живучую тварь, возомнившую себя венцом творения, и звуки эти разносятся за многие километры.
Горы — это каменистые или цветущие долины, труднопроходимые перевалы, господствующие высоты, бесконечный строительный материал и богатые недра, только и ждущие, когда их освоят хозяйственные народы.
Горы — это сонмище полудиких, откровенно диких рас и скопище всевозможных тварей, что не занесены ни в один человеческий учебник по естествознанию.
Горы — это множественные следы пребывания древних народов на их поверхности в виде развалин, замёрзших на высоте в ледниках охотников, что выискивали добычу, безымянных костей на дне глубоких ущелий, каменных панцирей могильников могучих вождей, живших прежде в плодородных и не очень долинах.
Горы — это загадки и миражи во всевозможном виде, что порой видятся в очертаниях хребтов и скал, которые кажутся взгляду прилёгшими отдохнуть чудищами из страшных сказок, что спят с незапамятных времён.
Горы видели многих тех, кто мнил себя их покорителями. Только горам было всё равно — для них сменяющиеся живые существа были даже не насекомыми: скорее что-то вроде микробов, что копошатся на и в них, исчезая порой со временем, а горы этого даже и не заметят в миллионах лет своего существования.
Вот и сейчас можно было наблюдать как вооружённый отряд хвостатых грызунов, вытянувшись, следовал по каменистой тропинке, огибая скалы и различных сильных зверей/чудовищ, что сидели в засадах или занимались прочими интересными делами.Порой отряд этих воинов рассылал во все стороны дозорных, но всё было тихо.
Для кого-нибудь их вид был бы дик — насколько вообще диким можем быть образ вооружённых прямоходящих крыс, но мало ли необычных кланов и других сообществ у этой настолько малоизученной расы, что многие с негодованием отвергают любые слухи об их существовании, называя это всё бредом и игрой воспаленного воображения, а редкие следы существования человекообразных крыс объясняют мутациями простых грызунов под воздействием искажающего камня, экспериментов колдунов, действиями хаоситов, плохой экологией и просто обычными сказками. Впрочем, многие и знали об их существовании — но что в этом такого? Разве мало в мире более чудных вещей, чем кучка ободранных прямоходящих крыс, шугающихся от собственной тени?
Эти, правда, собственной тени не пугались — вооружённые до зубов зубастые короткошёрстные горбатящиеся грызуны, что держали в лапах разнообразное оружие от алебард всех типов, копий и щитов, до длинных, видно, что самодельных, грубоватых огнестрельных конструкций. Насчёт оборванности да — отряд под две сотни хвостов носил всякую рвань, поверх которой были натянуты местами порванные кольчуги, затянутые проволокой на скорую руку, исцарапанные шлемы-маски, помятые кирасы и поножи: причём всё оружие и доспехи были вполне качественные с виду.
И да — они явно были помяты в бою, а не просто сняты с чьих-то трупов — что воины этой расы любят и умеют делать. Подтверждением этому служило то, что у многих из них ещё не до конца затянулись их раны, перевязанные и зашитые кое-как.
Отряд двигался вперёд, распугивая всяких сусликов и мелких хищников, туда, где их ждали более многочисленные товарищи.
Когда небо со временем очистилось от серых облаков, отряд увидел горы во всём их великолепии. С запада на восток, насколько было видно, протянулись цепи могучих горных вершин. Солнце освещало их чёткие контуры, и лишь отдельные вершины, покрытые вечным снегом, были скрыты плывущими облаками, а по их подножию тянулись тёмные следы от этих туч. Ряд горных вершин, казалось, находится совсем рядом. Они, возвышаясь над собратьями, словно вожди, уверенно и гордо возносили к небу свои массивные тела.
Час за часом перебирать ногами было скучно, и среди отряда возникали разнообразные беседы, наподобие:
— Вон, смотри, что за гора?
— Не знаю…
— А кто знает?
— Гунулы.
— А они где?
— Вонючек где-то там ловят.
— Тогда, получается, никто не знает их название?
— Нет.
— Тогда надо самим назвать как-то.
— Как?
— Давайте думать.
Напряженно думали.
Камушки перекатывались под подошвами. Солнце пригревало, а ветерок остужал. Доспех натирал кожу.
— Может назвать в честь кого-то из наших?
— Нее… Возгордятся.
— Тогда, может, по внешнему виду?
— То есть, на что смахивает?
— Ага.
— Ну и на что похоже?
Думали.
— Вон та большая белая острая громадина — как зуб!
— Как клык, да-да!
— Белый клык!
— Я слышал, что сарвуухи клыки фангами называют.
— Белый фанг? Ерунда какая-то.
— Нууу, это самая большая с виду гора, так пусть просто Фангом будет.
— Они все фанги!