Покойник в кювете
Шрифт:
– Ты как бабочка, – недовольным тоном сказала она Никите. – Залетишь утром в ДЭЗ на пять минут и потом тебя только и видели.
«А что там делать среди вечно занятых чаепитием баб? Но разве скажешь такое Светке?»
– Вот что ты сделал за эти три дня на работе?
– Видишь ли, Светик, я не стою у станка и не выдаю продукцию на-гора.
– И все же?
– Обхожу ДЭЗы. Вникаю в работу, – пробормотал Никита.
– Вник?
Черта с два вникнешь в работу этой крепости, где все связаны круговой порукой и дружно стоят в каре, ощетинившись штыками. Это неприступный Измаил, а он не Суворов.
– Никита, Никита, – вздохнула Светлана, глядя на его поникшую голову. – Ты уже не мальчик и вроде как неглупый мужик, а главного понять до сих пор не можешь.
– Что же такое главного я не могу понять? Как неглупый мужик.
– Простой вещи. Главное в работе – отчетность. А разве ты не мастер писать всякий вздор?
– Ты предлагаешь мне изложить в художественной прозе повседневную жизнь вантуза и разводного ключа?
Светик посмотрела на него долгим и ясным взглядом. Ничего хорошего он не сулил.
– Работа тебе неинтересна. Это очевидно. Чем же ты живешь?
– Видишь ли, Светик, я втянулся в одного расследование и не могу его бросить на полпути.
– Сиквел из жизни Лагоева?
– К черту Лагоева! Он ворюга. Но ловкий ворюга. Замазал глотки мои информаторам изуверским способом. Он не уволил их. Нет! Он просто пригрозил им увольнением. А где бы в наше время они нашли работу, не имея ни специальности, ни квалификации, ни образования – и к тому же с подмоченной репутацией продавщиц и кассирш, продавшихся закону? Таких торговля отторгает. Мало того. Он еще прибавил им в зарплате. Теперь они за него стоят горой. Стоит ли удивляться, что при таком уровне нравственности у нас в городе процветает коррупция?
Информаторами Никиты были три девушки, вышедшие покурить на задний двор универсама. Волею судеб Никита оказался там же и не смог пройти мимо них, таких симпатичных, переминавшихся с ноги на ногу возле мусорных баков. Они разговорились. Девушки были раздражены: их, таких молоденьких и смазливеньких, заставили заниматься неквалифицированным трудом: отмывать и перефасовывать давно просроченную продукцию. Потом весь день от рук воняет «свежезамороженной» рыбой. Никита выразил им сочувствие и с сомнением посмотрел на только что купленную «свежайшую» нарезку из колбасы и сыра из универсама Лагоева.
По дороге домой Никита, не раз отоваривавшийся у Лагоева до этой нечаянной встречи с его работницами, вознегодовал душой от подобной наглости и написал разоблачительную статью о работе его универсама.
Света поморщилась.
– Во-первых, коррупция у нас в городе не процветает, а имеют место только отдельные ее проявления, – сказала она.
– Ну да, конечно, – вяло согласился Никита.
– Во-вторых, теперь ты сам видишь, чем всё могло кончиться для девушек, доверившихся тебе. Безработицей. И в-третьих, наконец, если это не Лагоев, то кто же?
– Есть такой Юрий Петрович Смагин. Это имя тебе о чем-нибудь говорит?
– Нет. Но это неважно. Так в чем он провинился перед тобой?
– В том, что его убили.
– О господи, – передернув плечами, сказала Света. – И ты, конечно, хочешь найти убийцу?
Никита соврал наполовину. Он сказал:
– Нет. Я просто хочу помочь полиции разобраться в этом вопросе.
– Ну да, конечно. А то она без тебя не разберется.
– Ну, точнее говоря, слегка подтолкнуть ее к более активным действиям.
– Сначала продавщиц подставил, теперь взялся за единственного друга, Сергея.
– Не он ведет следствие.
– А кто?
– Петро. Петро Гребенка.
– Значит, его можно?
– Да нет… Он неплохой, я бы даже сказал, славный парень, но не вполне на своем месте, – сказал Никита и подумал: а ты на своем месте?
– И ты решил ему помочь.
– Некоторым образом.
– После чего его уволят за несоответствие.
– Перестань! – возмутился Никита.
– И каким же образом ты решил ему помочь и вообще подтолкнуть полицию к более активным действиям?
– Я подготовил для нее ряд наводящих вопросов. Кстати, Сергей обещал мне дать на них ответы.
– Так в чем дело? Позвони ему. Сергей всегда в курсе всех дел в отделении. Он с ходу даст тебе ответ на любой вопрос. Не тяни время, Ники, – так ласково называла она Никиту, когда хотела его приласкать. – Ты ведь профессиональный репортер и знаешь, как оно дорого. Горячие новости стынут быстрее горячих пирожков с капустой. А тебе ведь нужно чем-то заполнить колонку уголовной хроники, так восторженно читаемую жителями нашего города. Не томи их души долгим ожиданием.
Никита нехотя взял трубку. Света не спускала с него глаз, и в уголках губ у нее таилась улыбка.
– Сергей, это я. Никита.
– Понятно.
– Как там насчет моих вопросов? Помогают следствию?
– Какому следствию?
– Я имею в виду убийство Смагина. И мои наводки в виде вопросов.
– А… Ты у Светки, – догадался Сергей. – Слушай, Хмель. У нас без тебя хлопот хватает.
Серега понизил голос:
– Мы ожидаем инспекцию из министерства. Сам понимаешь. А тут ты… – дальше Сергей перешел на обычную тональность, – со своим Смагиным, будь он неладен. Узнал я о нем следующее: он вышел из заключения три месяца назад. Отсидел срок за грабеж. Кстати, за ним числится не одна отсидка. Да, вот еще: у нас в городе он был прописан на Первомайской, 10, квартира 3. Не знаю, как это поможет твоему следствию, но прошу тебя в ближайшие несколько дней не дергать меня. Усек?
– Усек, – ответил Сергей. – Гребенка еще в командировке?
– Да. Всё, Хмель, извини. Правда, не до тебя и твоих проблем. Своих хватает.
Никита услышал в трубке короткие гудки.
– Ну и что? – спросила Светлана.
– Как что?! Не на кого положиться. Тем более в местном отделении полиции. Каждый занят сам собой. Совсем как у Маяковского: «каждый свою воду толчет в своей ступке». Одним словом, полиция умыла руки и погрязла в своих разборках. Придется мне во всем разбираться.