Покров
Шрифт:
– Скит – это просто скит. Туда уходят монахи и схимники от суеты. Только и всего.
– А вам туда зачем?
В этот момент раздался ноющий звук, от которого по спине побежали мурашки. Но подскочили только Василиса и Гаврил. Новиков, на которого глянула Василиса, сжал губы и кивнул на парня, которого волок вместе с Сергеевым.
– Кто это?– спросила Василиса, почему-то шёпотом.
– Это мой брат, – сказала Настя. Голос её стал сдавленным, но ей как будто хотелось выговориться, поэтому слова полились потоком. – От него врачи уже отказались, сказали, он фактически труп. А ведь был беспроблемным ребёнком,
Василиса посмотрела назад через плечо, Гаврил тоже заинтересованно оглянулся. Действительно, руки, которые сжимали Новиков и Сергеев были совсем тоненькими – кости, обтянутые желтоватой кожей, с выпирающими острыми суставами.
– А причём тут этот отец, как его, Фома?
Некоторое время Настя молчала, вглядываясь в сизую дымку, медленно заволакивающую горизонт. Потом тихо произнесла:
– Он сказал, что если привести его в скит до заката, то, может, ещё можно будет помочь.
– Значит, есть всё-таки чудеса, – сказал Гаврил где-то за спиной.
– И вы в это верите? – спросила Василиса. Сама она с трудом представляла, чем в такой ситуации сможет помочь старенький монах.
– А что, есть другие варианты? Мы всё уже испробовали.
– А если… – Василиса хотела сказать про лунного кролика, но вдруг передумала.
А Гаврил, видимо, понял, что осталось несказанным, и рассмеялся в голос.
– Тебе смешно? – сипло, с прерывистым дыханием спросил Сергеев.
– Да нет, я не о том, – смутился Гаврил. – Просто она хотела сказать, что лунный кролик мог бы помочь.
– Эта тварь никогда и никому не поможет. – Настя как будто выплюнула эти слова.
– Но… – У Василисы проснулось чувство протеста, хотя она сама не знала, почему рвалась защищать этого зверя.
– Да прекрати, – отмахнулась Настя. – Когда до тебя уже дойдёт, что нет никакого лёгкого исполнения желаний?
– Как это нет, когда… – Василиса размахивала руками, перед глазами стоял успешный совхоз с вычурными домами и солнечными батареями на крышах.
– И какую цену они за это заплатили? – мрачно спросила Настя через плечо. – Ты под горой-то прогулялась?
– Ну и что? – огрызнулась Василиса, всё ещё не понимая, с чего вдруг так разволновалась.
– А то, что всё это – зло, имеющее своей целью обман. И если люди становятся его поклонниками, то обратной дороги может и не быть. Выбраться из болота мало кому удаётся. Это только кажется, что можно просто протянуть руку и взять то, чего тебе хочется.
– А почему нельзя?
– Потому что это не бесплатно, – откуда-то из-за спины ответил Гаврил, пока Настя, сдвинув брови, всматривалась в горизонт.
– В магазинах тоже не бесплатно, – сказала Василиса через плечо. – Можно иногда и чем-то пожертвовать.
– Смотря чем, – пробормотала Настя, прикладывая руку ко лбу козырьком.
– Это же ваш брат.
– Понимаешь, не все желания исполняются на пользу. Говорят же – бойся своих желаний.
– Не на пользу? – Василиса обернулась и глянула на Настиного брата, повисшего
– А если он после этого убьёт кого-нибудь? – довольно громко произнёс Гаврил. Когда Настя, широко раскрыв глаза, повернулась назад, он чуть сбавил тон: – Вы сами сказали.
– Да, в общем-то, ты прав. О том и речь. – Настя шумно выдохнула и указала вперёд. – Вон он, скит.
Василиса присмотрелась. Вдалеке, среди сизых холмов, темнела небольшая точка. Солнце потихоньку начинало клониться к закату, и процессия, подгоняемая Настиным нытьём и близостью конечной точки, пошла быстрее.
Грунтовка стала понемногу спускаться, потом последовал небольшой подъём, и скит оказался виден как на ладони. Довольно простенький двухэтажный деревянный дом, какие-то сарайчики рядом, огород. Это никак не вязалось с рассказами Гаврила о чудесах, после которых воображение рисовало чуть ли не резиденцию Деда Мороза. А здесь – всего лишь одинокое хозяйство в лугах, окружённых густыми болотистыми лесами.
По мере приближения к скиту сильнее стал ощущаться ветер, несущий прямо в лицо пыль с дороги. Вспотевшая кожа теперь покрылась шершавым налётом, крупинки скрипели на зубах и забивали глаза.
– Почему нельзя было на машине приехать? – спросила Василиса, отплёвываясь.
– Она заглохла сразу за совхозом, – проговорила Настя, поворачиваясь спиной к сильным порывам пыльного ветра.
Сквозь коричневатую пелену уже проступили очертания скита. У невысокого забора стояли две фигуры в чёрном. Та, что пониже – это старец Фома, Василиса его сразу узнала. А второй, наверное, его помощник, которого она тоже видела в монастыре.
Оставалось только перейти пересохший ручей по мостику с перилами.
Василиса продолжала с трудом передвигать ноги, прикрывая лицо от разраставшейся пыльной бури, но в какой-то момент оказалось, что она идёт одна. Обернувшись, она рассмотрела, как Сергеев, Гаврил и её отец втроём пытались поднять с земли Настиного брата, а сама Настя бежала к ним.
Василиса развернулась, чтобы предложить и свою помощь, но внезапно Настин брат поднялся сам. Причём его тело будто вытолкнула какая-то сила, он даже взмахнул руками и завалился назад. Потом подался вперёд, схватил Сергеева за грудки и швырнул прямо в Настю. Та, вскрикнув, присела, так что тёмная фигура Сергеева пролетела прямо над ней. Василиса тоже успела увернуться, только услышала глухой звук падения. Но стоило ей снова повернуться назад, как пришлось отпрыгнуть в сторону, потому что теперь на неё кубарем летел ещё один смятый ком. Судя по стону после падения, это был Гаврил.
Отца Василиса не увидела, поэтому просто побежала вперёд, когда на её плечо легла мягкая ладонь. Тело само собой остановилось, и старец Фома, кивнув, прошёл мимо. Он так же мягко отодвинул Настю и смело подошёл к её брату, беспорядочно выбрасывающему конечности в разные стороны. Испугавшись, что маленького пожилого батюшку зашибёт, Василиса прижала руки ко рту, но очередной выпад пролетел мимо.
Отец Фома вплотную подошёл к парню, что-то тихо сказал и положил ему руку на лоб. Тот дёрнулся, как от удара током, вытянулся по струнке и рухнул плашмя на землю. Настя тут же подлетела и села рядом с ним на колени. Отец Фома сказал что-то и ей, погладив по голове.