Покров
Шрифт:
– Значит, его не нужно бояться?
– Васю? Это смотря кому. С другой стороны, если он явится по твою душу, бояться будет бесполезно.
– Как позитивно, – пробормотала Василиса.
– Ладно, пора идти. Ваши уже собираются. И вот ещё что. Сходи к той девочке.
– К какой ещё девочке?
– К той самой, что одна против всех.
Старец поднялся и пошаркал к двери, Василиса поплелась следом. В коридоре перетаптывался помощник отца Фомы.
– А может, другие тоже хотят… – подала голос
– Ещё успеется, – улыбнулся старый монах.
Все выходили из скита на улицу, где солнце уже успело закатиться, но, что важнее, пылевая буря улеглась, и луга накрыла осенняя ночь. Правда, особенной прохлады она не принесла – воздух всё равно оставался душным.
Настя повернулась и хотела что-то сказать старцу Фоме, который, взяв под руку Новикова, что-то шептал ему на ухо. Отпустив Фёдора Сергеевича, старец ухватил за рукав отца Павла и тоже стал что-то тихо ему говорить. Настя беспокойно приплясывала рядом, но как только она открыла рот, чтобы обратиться к старцу, тот поднял вверх указательный палец:
– Нельзя.
– Но я только на секундочку, – умоляюще проговорила Настя.
– Ни-ни, – строго замотал головой старец. – Через полтора месяца приходи.
– Ладно, – обречённо согласилась Настя.
Старец и его помощник проводили гостей до мостика и скоро остались позади во мгле. Некоторое время все шли молча, потом Василиса не выдержала:
– Пап, а почему этого… этого типа зовут Вася?
Вообще-то её коробило от осознания того, что отец называл монстра её домашним именем.
– Какого ещё типа?
– Того скелета, который ездит в разбитом автобусе.
Отец Павел, Сергеев и Настя рассмеялись.
– Вообще-то, его зовут Ксерампелин, – подал голос Гаврил.
– Как? – переспросила Василиса.
– Ксерампелин, – повторил Гаврил по слогам. – Это латинское слово. Вроде как ещё веке в тринадцатом приезжали сюда монахи какого-то ордена из Европы. Они то ли услышали легенду о нём, то ли сами на него напоролись. Скорее, последнее. Они имя и придумали.
– А что оно значит?
– Это цвет такой. Вроде бордового.
– Всё, я запуталась, – призналась Василиса.
– Шляпа и перчатки у него такого цвета, – донёсся откуда-то из темноты голос Сергеева.
– По-моему, скорее вишнёвые. – Василиса попыталась припомнить одежду этого Васи-Ксерампелина, но из-за усталости воспоминания путались. – Так почему он всё-таки Вася?
– А почему он носит ботинки? – спросил отец Павел. – На два вопроса один ответ.
– Понимаешь, – наконец сказал Новиков, – мы как-то рассуждали, зачем ему ботинки. И тогда я сказал, что если бы он оставил следы на месте преступления без ботинок, то сразу стало бы понятно, кто там побывал. Не хватало только записки «Здесь
– Записки он, кстати, иногда оставляет, – сказал где-то рядом отец Павел.
– Это косые кресты? – подал голос Гаврил.
– А ты откуда знаешь? – быстро спросил Новиков.
Но Гаврил упрямо молчал. Василиса тоже ничего не говорила – не хотелось, да и сил не было.
Скоро в ночной осенней мгле стали проступать маленькие огоньки посёлка. На выезде стояла белая машина Насти, которая завелась сразу, как только они с Сергеевым в неё забрались.
Глава 13. Покровская церковь
Утром следующего дня Василиса проснулась отдохнувшей, полной сил и в хорошем настроении. И только когда вспомнились вчерашние приключения, внутри снова завязался узел.
«Принимай обстоятельства такими, какие они есть, и не суетись», – прозвучал где-то рядом тихий голос старца Фомы.
От этого неожиданно стало легче. Василиса просто заставила себя принять существование этого Васи, автобуса и «Черноречья» как каких-нибудь обычных вещей вроде тротуара, фонарного столба или автомобилей.
Вон, стоит стул, сидя на котором Василиса делает уроки. А вот Вася, скелет в костюме. Вот оконная рама. А вот – Вася. Вот шкаф и комод. А где-то едет разбитый автобус.
Но старец ведь дал и ещё один совет – поговорить с девочкой, которая «одна против всех». Это, видимо, о Зое. И как с ней поговорить, когда она уже столько времени в школе не появляется? У Василисы даже номера телефона нет. А вот у Гаврила наверняка есть.
Это был первый вопрос, который Василиса задала ему в школе, встретив в коридоре перед занятиями.
– Тебе зачем? – сухо поинтересовался Гаврил.
– Так, хочу спросить, как она там, – промямлила Василиса, сторонясь, чтобы пропустить группу ребят помладше.
– И всё? – Гаврил смотрел на Василису сверху вниз.
– И попросить прощения, наверное.
– Далось ей твоё «наверное».
В этот момент Диана как раз открыла кабинет биологии и впустила туда ребят. Гаврил тоже повернулся и пошёл в класс.
– Ты мне номер дашь? – спросила Василиса у его спины.
– Нет.
– Это почему?
– По кочану. – Гаврил даже не обернулся.
Вздохнув, Василиса потащилась следом. Но у самой двери её остановила Диана.
– Доброе утро, – приятно улыбнулась Диана, хлопая длиннющими ресницами. – Как дела?
– Да ничего, нормально. – Василиса тоже постаралась изобразить вежливую улыбку.
– Какой у тебя воротничок классный! – Диана, продолжая улыбаться, провела длинным розовым ногтем по кружевному воротнику, связанному бабой Раей, и почти шёпотом сказала: – На вечер ничего не планируй, есть дело.