Покушение на шедевр
Шрифт:
Его лицо перечеркнула волчья ухмылка. Интересно, подумал Пауэрскорт, уж не были ли его предки пиратами, которые совершали грабительские налеты на французские берега и тащили к себе на корабли вопящих девушек?
— Я чрезвычайно вам благодарен, капитан, — сказал Пауэрскорт, пытаясь оставаться вежливым. — А как насчет художника? Или картин, которые отправляются отсюда в Англию?
— У меня нет сведений об изготовителях фальшивых картин, которые работали бы в Балани, в нашей части Корсики, — сказал капитан. — У нас, — его развеселило собственное остроумие, — у нас нет регистрационной анкеты для мошенников, видите ли! Регистрационная анкета для изготовителей фальшивых картин — я уверен, что полицейские из Франции это оценили бы!
Пауэрскорт
— Картины, которые отправляют из Кальви? — переспросил Империали, снова продемонстрировав дырки на месте утраченных зубов. — Отсюда все время отправляют картины. Эта английская семья — они уже не один раз отправляли в Лондон старые полотна. Но что из этого? Лондонцам тоже надо что-то вешать на стены у себя дома. Жалко, что ни один великий художник не изобразил сцен из жизни Джека Потрошителя. Они были бы очень популярны здесь, на Корсике.
Два дня спустя Пауэрскорт и леди Люси ехали в запряженной лошадьми повозке по главной магистрали между Кальви и Иль-Руссом. Поворот на нужную им проселочную дорогу должен был обнаружиться где-то на полпути. Декурси в их дом на холме была послана открытка с уведомлением, что лорд и леди Пауэрскорт, визитеры из Лондона, хотели бы посоветоваться с миссис Декурси о том, какие проблемы подстерегают здесь экспатриантов. Их кучер, смуглый коротышка, который не улыбался и не разговаривал, был полностью поглощен тем, чтобы миновать колдобины на дороге.
Днем раньше Пауэрскорт в компании леди Люси совершил паломничество на длинный, узкий скалистый мыс, разрезающий воды Средиземного моря в нескольких милях к югу от Кальви. Почва здесь была неровная, волны разбивались о камни со всех сторон, отважные чайки метались над утесами.
— Это место, Люси, называется Ла-Ревеллата, — сказал Пауэрскорт. — Представь себе, что ты британский моряк и живешь около ста лет назад. Британия находится в состоянии войны с революционной Францией. Корсика — исключительно важный стратегический пункт в Средиземноморье. Тот, кто владеет ею, держит под своим контролем морские сообщения: он контролирует не только передвижения военных судов, но и транспортировку всего того, что производится в здешних краях. Оливкового масла, древесины на экспорт. Поэтому британцы хотят захватить этот скалистый аванпост. Хотят взять Кальви под свой контроль. — Пауэрскорт сделал паузу и обвел рукой серую морскую гладь, простирающуюся до самого горизонта. — Ты капитан английского корабля, Люси. Твой адмирал велит тебе высадиться на этом берегу. И взять с собой несколько орудий, имеющихся на борту. Где ты попыталась бы это сделать?
— Не думаю, что из меня вышел бы хороший моряк, Фрэнсис, — сказала леди Люси. — У нас в роду все страдали морской болезнью. Вот почему мои родственники шли служить только в сухопутные войска.
— Представь, что ты хороший моряк, Люси. Где ты причалишь?
— Тут есть только одно место, где можно вылезти на берег без риска вдребезги разбиться о скалы, — рассудительно ответила леди Люси, показывая на крошечную бухточку в сотне ярдов от них. — Вон там. На том песчаном лоскутке.
— Прекрасно, Люси, — отозвался Пауэрскорт, увлекая ее к бухточке. — Допустим, что днем, а может, и в ночной темноте, когда корсиканцы спят, ты высаживаешь на берег своих людей вместе с орудиями. Они затаскивают пушки вон на тот обрывистый склон. Подумай, сколько времени это должно занять: матросы тянут пушки на веревках, ругаются, когда теряют опору, а ведь иные орудия так тяжелы, что их и с места-то трудно сдвинуть. Но ты наконец выбираешься на вершину. Потом волочешь пушки вдоль по берегу вон на тот холм, откуда уже просматривается Кальви. — Пауэрскорт указал на возвышение, с которого была видна городская цитадель. — Пойдем, Люси, — позвал он, стоя на крошечном пляже, где волны докатывались до его ботинок, — мы тоже должны туда подняться. Возможно, тогда было темно. — Пауэрскорт слегка запыхался, торопливо шагая вверх по тропинке туда, откуда они только что спустились, и ведя за собой леди Люси, которую он крепко держал за теплую, мягкую руку. — Возможно, был отдан приказ разместить пушки на высоте до рассвета. Где-то в той стороне, — он махнул на далекую флотилию гор, невозмутимо взирающих на остров сверху вниз, — ты видишь слабые проблески зеленого и голубого. Когда встает солнце, батарея уже на месте и пушки направлены на ничего не подозревающих жителей Кальви, которые вскоре собьются в кучу за стенами своей крепости. Ты делаешь два выстрела, чтобы оповестить флот в заливе, — он указал на пустынное море, — о том, что ты достигла своей цели. Матросы сооружают вышку, чтобы сигнальщик мог посылать сообщения адмиралу. Потом ты начинаешь обстрел.
— Сколько он продолжался? — спросила леди Люси, вдруг решив посидеть на удобном гранитном обломке. Тяжелая работа — таскать на холм все эти пушки.
Пауэрскорт, улегшись на землю, следил взглядом за чайками, которые кружили в облаках над ними.
— Почти месяц. Обстреливая крошечный городок, англичане истратили одиннадцать тысяч ружейных зарядов и три тысячи ядер. Но не это самое главное. — Он встал и помог подняться леди Люси. — Ты, как я сказал, командуешь отрядом. Однажды ты снова берешься за свою обычную работу — например, проверяешь, правильно ли стоят пушки и не покосились ли у них лафеты, из-за чего может сбиться прицел. И происходит страшный несчастный случай: взрыв, в результате которого все лицо у тебя, капитана, оказывается изрезано каменными осколками. С одного из кораблей вызывают судового врача — человека, больше привыкшего отпиливать людям конечности в пылу битвы, чем лечить израненные лица. Многие сомневаются в том, что тебе удастся вернуть зрение. Ты можешь ослепнуть на всю жизнь, превратиться в незрячее, абсолютно беспомощное создание — тогда ты будешь обречена прозябать на скудную пенсию в какой-нибудь забытой Богом деревушке или просить подаяния на улицах Портсмута.
— Так что же произошло? — Перспектива прожить весь остаток жизни в облике слепого капитана явно встревожила леди Люси.
— Он потерял только правый глаз, — улыбаясь, ответил Пауэрскорт.
— А кто был этот капитан, Фрэнсис?
— Мне всегда казалось символичным, что он едва не ослеп именно здесь, на родине его главного врага, — сказал Пауэрскорт. — Там, внизу, — он махнул рукой куда-то на юг, — появился на свет Наполеон. А здесь чуть не потерял зрение не кто иной, как Горацио Нельсон — человек, который остановил его у мыса Трафальгар и не позволил прорваться в Англию.
17
Дорога из Кальви в Иль-Русс бежала параллельно береговой линии. Иногда перед Пауэрскортом и леди Люси мельком открывался полукруглый залив Кальви с его соснами, а иногда они видели только унылую местность, по которой там и сям были разбросаны камни и бродили немногочисленные овцы; кое-где росли оливковые деревья, причудливо искривленные под натиском корсиканского ветра. Когда они спустились с холма, впереди показался еще один чудесный пляж — около полумили песка с крепостью на одном конце и кучкой диких утесов на другом. Кучер указал хлыстом вверх, на холмы и горы.
— Там, наверху, Ареньо, — сказал он, смахнув со щеки муху.
На самом гребне холма расположилось горное селение Ареньо — оно было почти идеально круглой формы и в слабых предвечерних лучах солнца казалось изящным украшением. Только с близкого расстояния можно было заметить искрошившуюся каменную кладку, дырявые крыши, зияющие окна — все эти свидетельства бедности простых корсиканцев. Околица Ареньо находилась примерно посередине склона. Они ненадолго остановились, чтобы пропустить овечье стадо, — пастух поглядел на них сердито, словно они вторглись в чужие владения. Для уверенности Пауэрскорт похлопал себя по карману. Леди Люси очень крепко сжимала в руках сумочку.