"Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель
Шрифт:
– Милорд, мне позволено будет возразить?
– Нет.
– Могу ли я хотя бы высказать свои соображения?
– Ты получишь право высказаться завтра. Но знай заведомо, что это не изменит моего решения. Сегодня время встречи истекает, я жду еще одного посетителя.
Эрвин вздрогнул, когда осознал еще один аспект отцовской задумки.
– Поход до Реки и обратно займет около четырех месяцев. Я вернусь в столицу лишь в октябре! Помолвка императора и заседание Палаты будут уже позади!
– Ты вовсе не вернешься в столицу. По возвращении из
– Милорд, – взмолился Эрвин, – это лето – поворотный момент в истории! Возможность, которая не повторится! Я осознал свою ошибку, я покаюсь перед владыкой и докажу ему нашу верность. Я не посмею больше ступить ни шагу без вашего согласия. Но умоляю, позвольте мне провести лето в Фаунтерре!
Его светлость отрезал:
– Я твой отец и сюзерен. К счастью, мне нет нужды убеждать тебя. Ты просто выполнишь мою волю.
Да, милорд. Да, милорд. Разожми зубы, пошевели языком и выдави наружу эти слова: да, милорд. Пока ты еще носишь титул, а твоя спина – кожу.
– Да, милорд, – процедил Эрвин.
– Хорошо. Вы отправитесь в поход, как только закончатся свадебные торжества. Теперь ступай.
Когда Эрвин отворил дверь, снаружи, вместе с караульными, стоял еще человек – очевидно, тот самый посетитель, которого ожидал отец. Герцог увидел его в проем и сказал:
– Познакомься, сын. Это один из твоих будущих спутников.
– Я к вашим услугам, милорд, – гость отвесил поклон. – Луис Мария из Отмели, имперский механик второй гильдии.
Эрвин скороговоркой отрекомендовался и поспешил удалиться, но перед тем механик успел взглянуть ему в лицо – бескровное, уродливое от гнева и досады.
Позже Эрвин не раз думал: сколь многое Луис Мария слышал сквозь дверь? Она тяжела и прочна, но говорили внутри на повышенных тонах, а каменные стены отлично отражают звук.
Глава 3. Искра
Сир Клайв Мария Белла, лорд Стагфорт, погиб так быстро, что не успел ни понять, ни ощутить ничего. Он лишь услышал шорох воздуха, и в следующий миг болт пробил его голову. Когда тело рыцаря, вылетев из седла, коснулось земли, его душа уже очутилась на Звезде.
Большая часть отряда разделила участь Клайва, однако его дочь… Кто-то стеганул ее кобылу и та понеслась галопом. Мира, припав к холке, слышала стук копыт, жаркое лошадиное дыхание, и много тише, вторым планом – людские крики, звон железа позади. Скоро эти звуки угасли. Мира придержала лошадь, пустила рысью и тогда решилась оглянуться. Двое всадников нагнали ее: Гурон – один из воинов отца, и Лиша – служанка девушки.
– Нельзя останавливаться, миледи. За нами может быть погоня, – предупредил
Она и не собиралась останавливаться. Гурон то и дело поглядывал на нее – видно, боялся, что Мира отстанет или расплачется. Ей не хотелось плакать. Она даже не знала, чувствует ли что-то, только все звуки стали глухими, будто слышны сквозь подушку. И лес вокруг – он посерел, как в сумерки.
Через какое-то время Гурон уверился, что погони нет, и сбавил ход. Мира последовала примеру. Усталости она не чувствовала.
Воин со служанкой совещались о том, как быть теперь. «Почему они не спрашивают меня?» – безразлично подумала Мира. Ей было все равно, куда ехать, и спутники как-то знали, что ей все равно. Гурон сказал: возвращаться в Стагфорт опасно – можно вновь попасть в засаду. Лиша согласилась. Гурон сказал: нужно повернуть к лорду Виттору Шейланду, он – сюзерен покойного сира Клайва, значит, и их сюзерен. Лиша сказала: это дурость. До замка Шейландов три дня пути, а то и больше. Надо двигаться прежним путем, и уже к вечеру они будут в безопасности. Гурон согласился.
Когда-то давно, нынешним утром, они направлялись в Нортвуд, в Клык Медведя, по приглашению Нортвудской графини Сибил. «В замке графини варят кофе», – подумала Мира. Еще подумала: «Там есть ручной медведь». То и другое не имело смысла. Но иных мыслей не было, лишь выцветший серый туман в голове. Мира скакала, сжимая коленями горячие бока кобылы.
После полудня они пересекли реку и въехали в графство Нортвуд. Отряд конной стражи встретил их, Гурон пересказал капитану все случившееся. Тот выделил нескольких всадников для эскорта. Вокруг – лес, огромный северный лес. Тусклый и глухой.
Лиша поехала рядом с хозяйкой, заговорила. Речь звучала, как мурчание кошки. «Она хочет меня утешить?..» – предположила Мира. Так странно.
– Не беспокойся, – сказала Мира. – Не волнуйся обо мне.
Лиша говорила и дальше, даже тронула ее за локоть. Мира не знала, что отвечать, и не знала, зачем. Она переждала, и позже Лиша умолкла.
На закате отряд выехал к замку. Клык Медведя всегда возникает неожиданно: дорога петляет в дремучей чаще, за сто ярдов лес уже непрогляден, как вдруг, внезапно, деревья исчезают и открывается город. Склон холма и берег реки покрыт лабиринтом бурых бревенчатых домов, вода пестрит лодками и причалами. Возвышенность занимает замок: огромный, тяжелый и угловатый. Клык Медведя – столица северных лесов.
Позже они ждали в светлице, солнце умирало, все кругом было черным или розовым. Слуга зажигал свечи, от них становилось темнее. «Графиня скоро выйдет к вам, миледи… Не прикажете ли вина или кофе?..» Мира смотрела на свечи. Почему они горят так тускло? Девушка зажала пальцами один фитилек, и он погас. Другой, третий. Отец говорил: «Люби тех, кто тебе дорог. Люби каждую минуту, не теряй времени. Когда-нибудь человек уйдет, и это случится внезапно». Внезапно. Мира погасила последнюю свечу. Боль в пальцах была столь же тускла, как тлеющий фитилек. Это случится внезапно…