Полчаса искренности

Настик

Вот только после моего предательства сложно ждать от Люциуса чего-то хорошего.

Я проверил кошелек на проклятья и прочую вредоносную магию. Ничего. Еще более подозрительно.

– Джеймс!

Мой сын выглянул из гостиной.

– Подойди. Взгляни, здесь есть какие-нибудь заклинания?

Он смотрит долго, словно не понимая, растерянно поднимает на меня взгляд.

– Тут очень много всего, но атакующих заклинаний вроде нет, проклятий тоже, если ты об этом.

«Много всего» - это наверняка магия кошелька, благодаря которой он связан с

банком. Я понял, что Люциус открыл счет на меня, но зачем?

– А Гарри не приходил?
– посмотрел на меня Джеймс. Я покачал головой.

– Нет.

* * *

Прошло несколько часов прежде, чем он поднялся и направился в Гриффиндорскую башню. Видимо Джеймс так и не дождется его этим вечером. Жаль, что так получилось, он-то ни в чем не виноват,… но Гарри просто физически не мог видеть сейчас Снейпа. Разочарование оказалось слишком горьким.

Он почти не слышал слов окружающих. Гермиона встревожено разглядывала его, но ему было все равно. Дин попытался поговорить с ним о квиддиче - тренировок не было с тех пор, как Гарри попал в медпункт - и это заставило Гарри чуть оживиться.

Квиддич всегда был его спасением. Словно, отрываясь от земли, он отрывался одновременно от всех проблем. Единственное, что волновало Гарри в последние дни, так это то, что постоянно кружилась голова. Однако он был уверен, что свалиться с метлы он из-за этого не сможет.

– …Мы, конечно, тренировались без тебя, но это все равно не то. Ты отличный ловец, а первая игра в этом году - с Хаффлпаффом, но все равно ты должен быть на тренировке…

– Хорошо, Дин, - Гарри, наконец, оторвался от тоскливого и бессмысленного созерцания огня в камине и окинул взглядом гостиную: народу в ней было куда больше, чем ему казалось. На самом деле он различал только Гермиону, Симуса и Дина.
– Когда тренировка, завтра? Я приду. А сейчас я, пожалуй, пойду спать.

– Иди-иди, - тяжело вздохнула Гермиона, все это время не отрывавшая от него взгляда.
– Завтра первой парой зелья, а если ты будешь на них в таком состоянии, Снейп тебя убьет.

Гарри мрачно посмотрел на подругу и торопливо скрылся в спальне. Ну зачем надо было напоминать ему, что завтра зелья? Да еще вместе со Слизерином… И какими глазами ему смотреть на Снейпа и Малфоя?

Проклятье…

Как ни странно, зелья наутро прошли как обычно. То есть - некоторое количество снятых с Гриффиндора баллов, мрачный донельзя Снейп, относительно спокойно комментирующий очередную неудачу Гарри, и улыбка Джеймса. Несмотря на то, что отношение Снейпа к Гарри в корне изменилось, на уроках он продолжал вести себя так же, как раньше, и Гарри вполне понимал это: было бы, по меньшей мере, странно, если «злобный зельевар» изменил свое отношение к Гарри Поттеру.

А после зелий вдруг накатил приступ тошноты. Слава Мерлину, что он пришелся на урок Ухода за магическими существами: без предупреждения не прийти на урок Хагрида можно было без последствий. Гарри недолго гадал, что послужило причиной, вероятно, какие-нибудь испарения из котла Невилла или Рона или несвежая овсянка,

решил он. Главное, что приступ продлился около десяти минут и бесследно пропал. Гарри оставалось только надеяться, что на тренировке этого не повторится.

Но на тренировке все оказалось еще хуже, чем Гарри мог ожидать.

Он поднимался в воздух медленно и неуверенно, на метле было тяжело сидеть - не физически, а морально: как-то страшно было ощущать что-то постороннее между ягодиц. А потом закружилась голова.

Было странно, что он сумел усидеть на метле до конца тренировки. Снитч, кстати, он не поймал, это за него сделала Джинни. Она же и приказала ему спускаться, как только подлетела достаточно близко, чтобы разглядеть его лицо.

И почему-то Гарри совсем не удивило то что, когда он подлетал к земле, окружающий мир странно мотнулся вокруг него, и он выпустил метлу.

Падать было не больно. Он достаточно низко опустился, чтобы ничего себе не сломать. Но и без слов было ясно, что играть он больше не сможет.

И это оказалось еще больнее, чем сломать руку или ногу.

* * *

Со Снейпом он столкнулся в одном из коридоров подземелья. Мужчина был одет так, словно собирался куда-то идти: на нем была теплая черная дорожная мантия.

– Вы куда-то уходите, сэр?
– недоуменно спросил Гарри. Снейп как-то странно на него посмотрел.

– Вы знаете, какое сегодня число, Поттер?

– Тридцать первое октября, - Гарри не понимал, что Снейп имеет в виду.

– И вы не знаете, что это за день?
– Снейп, казалось, не верил своим ушам.

– Нет.

Снейп молчал еще несколько секунд, словно решаясь на что-то. Затем негромко произнес:

– Идите за мной, Поттер. Зайдем к директору.

Гарри подчинился и пошел за Снейпом скорее от удивления: слишком уж неожиданным оказалось его заявление. Гарри решительно не понимал, что происходит.

– А в чем дело, профессор?
– поинтересовался он. Снейп даже не оглянулся.

– Увидите.

Дорогу к кабинету Дамблдора Гарри помнил очень хорошо. Хотя оказалось, что из подземелий туда идти гораздо дольше, чем из Гриффиндорской башни.

Перед кабинетом Дамблдора Снейп остановился.

– Подождите меня здесь, Поттер.

– Хорошо, - дверь за Снейпом закрылась, и Гарри прислонился к стене.

– Северус?
– из-за двери послышался удивленный голос Дамблдора. Гарри не ожидал, что будет так хорошо слышно.

– Здравствуйте, Альбус. Я к вам по делу.

– Что-то с портключом?

– Нет, Альбус, с портключом все в порядке. Просто я хотел бы взять с собой Поттера.

Ответом было недолгое молчание. Очевидно, куда бы не собирался Снейп, Гарри был бы последним, кого, по мнению директора, он хотел бы взять с собой.

– Что же, Северус, я рад, что ты принял такое решение.… Я могу надеяться, что с ним все будет в порядке?
– казалось, Дамблдор был ошеломлен. Снейп фыркнул.

– За шестнадцать лет я научился скрываться, Альбус. Мне нужно от вас только разрешение.