Полчаса искренности
Шрифт:
Как бы то ни было, когда он успокоился, ни Снейп, ни Джеймс не напоминали ему об этом, словно все было так, как надо.
А потом, на полпути к подземельям, Гарри вдруг почувствовал невероятный прилив сил, ликование: получилось! Он отлично понимал, какой разнос ему предстоит, когда об этом узнают Дамблдор или Люпин, но готов был вытерпеть все, начиная от годовой отработки и снятия всех баллов, до исключения из школы.
Вскоре на смену ликованию пришел страх. Когда он при ярком свете увидел раны Снейпа, когда ему в голову пришла страшная мысль: «А что, если он все-таки умрет?»
Страшно
А ночью Гарри сидел у кровати, разглядывая в темноте бледное лицо, и его переполняла режущая нежность к этому человеку, который так много сделал для него, и невыносимая тоска, потому что Снейп любил другого.
«Простите, Поттер, что вам приходится это терпеть». Он сказал это так, будто считал, что Гарри противно к нему прикасаться. Гарри снова усмехнулся. Это было похоже на насмешку над его чувствами. Хотя, скорее всего, неприятно от его прикосновений было самому Снейпу. «Не трогайте меня, Поттер»– какую боль вызвали в Гарри эти слова! Только спустя некоторое время он вспомнил, как сам реагировал на прикосновения в начале года.
От размышлений Гарри отвлек звон стекла и шипение Джеймса. Придя в себя, Гарри понял, что мальчик уронил себе на колени кружку с горячим чаем.
– Ты в порядке?
– запоздало поинтересовался Гарри. Джеймс бросил не него раздраженный взгляд, и Гарри заметил, что у мальчика дрожат губы.
– Нормально, - буркнул он. Гарри снова почувствовал себя виноватым - Джеймс до сих пор сердился, что Гарри не пускает его к Снейпу.
– Evanesko! Reparo!
– пробормотал Гарри. Чашка вернулась на стол, одежда Джеймса высохла.
– Сильно обжегся?
– Немного, - Джеймс, заметив виноватое выражение лица Гарри, попробовал улыбнуться, - поможешь мне? У Северуса мазь для ожогов высоко стоит.
– А призвать с помощью Акцио не можешь?
– удивился Гарри, выходя за Джеймсом в кабинет. Плечи мальчика дрогнули.
– Ты знаешь, у меня, кажется,… снова… магия пропала.
– А разве такое может быть?
– осторожно спросил Гарри. Джеймс, не поворачиваясь к нему, пожал плечами. Гарри покосился на него и привстал на цыпочки, чтобы достать нужную баночку с одной из верхних полок.
Когда Джеймс протягивал Гарри обожженные руки, он старательно отворачивался. Гарри видел, как подозрительно блестят его глаза.
Он искренне жалел Джеймса, хотя и не мог его понять. Он знал его именно таким - лишенным магии, беспомощным в магическом мире.
– Может, тебе лучше пока поспать?
– неуверенно предложил он, - хватит уже бодрящее зелье пить.
Джеймс молча кивнул и направился к себе в комнату. Гарри проводил его взглядом и подошел к дверям спальни Снейпа.
Прежде, чем войти, он постучал. В конце концов, Снейп сам выгнал его недавно. Только постучав, Гарри понял, что сам не знает, зачем он пришел сейчас. Однако из комнаты не донеслось ни звука, и Гарри приоткрыл дверь и вошел.
Снейп спал. Поднос с едой стоял
Гарри торопливо поправил одеяло, чтобы не искушать себя, убрал поднос со стула, чтобы случайно не уронить - тот стоял на самом краю - и сел, не отрывая взгляда от Снейпа.
Окон в подземелье не было. Лицо зельевара освещал только огонь камина. Гарри казалось, что лицо Снейпа было совсем другим при этом неверном свете. Если когда-то давно он мог назвать его уродливым, то теперь он мог только удивляться себе, как он мог так ошибаться.
Снейп был… прекрасным. И сейчас, даже просто глядя на его лицо, Гарри почувствовал, как внизу живота зарождается абсолютно неуместное в данной ситуации, на его взгляд, чувство. Он невольно вспомнил, что за эти полгода, кроме того случая в душевой с Симусом, он ни разу не кончал - он не мог даже сам к себе прикоснуться, помня о том, через что ему пришлось пройти.
Видимо, именно этот момент организм выбрал, чтобы потребовать, наконец, разрядку после долгих месяцев воздержания.
Гарри бросил взгляд на дверь ванной, думая снять напряжение там, но, снова взглянув на Снейпа, понял, как ему не хочется уходить.
И тут в голову пришла абсолютно безумная мысль.
– Профессор!
– негромко позвал Гарри. Снейп не реагировал, - профессор Снейп!
Молчание. Гарри судорожно вздохнул и лег на кровать рядом со Снейпом.
* * *
Пробуждение было… необычным. Я бы мог подумать, что это сон - настолько все это было невероятно - но сны мне не снились уже много лет.
Рядом со мной кто-то лежал, тяжело и прерывисто дыша. Причем, не просто лежал, а еще и весьма активно терся пахом о мое бедро.
Я, конечно, понимал, что это Поттер - больше некому - но все же не мог поверить в это до конца. Конечно, он уже не испытывал ко мне ненависти, но настолько кардинально переменить чувства…
Поттер негромко застонал, скользнув ладонью по моей груди. Я собрал все свое самообладание, чтобы он не догадался, что я не сплю. Он явно не ожидает, что я проснусь, а в данной ситуации несвоевременным дерганием несложно мальчишку и импотентом сделать. Я-то потерплю, тем более, наверняка недолго осталось, в конце концов, Поттеру шестнадцать лет.
Правда, спустя пару минут я понял, что явно поторопился с утверждением о своем «терпении». Ерзание рядом со мной возбужденного парня привело к вполне закономерной реакции. Мерлина мать, только бы он не заметил!
Мои опасения оказались напрасными. Поттер был настолько занят своей проблемой, что вряд ли его могло отвлечь что-то менее масштабное, чем землетрясение… ну, или мое пробуждение.
Вскоре Поттер судорожно всхлипнул, дернулся и прижался ко мне сильнее. Я почувствовал его учащенное дыхание на шее и мокрое пятно на бедре. Возможно, именно в этот момент можно было бы открыть глаза и высказать Поттеру все, что я о нем думаю… нет, все, что мне положено о нем думать в данной ситуации. Но почему-то я не мог пошевелиться и разрушить что-то, что удерживало его рядом со мной.