Полчаса искренности

Настик

А еще я любил заливать травы кипятком и греть вечно холодные ладони у стеклянных стенок чайничка, любил разливать его по чашкам и, в конце концов, нести на маленьком подносе к камину, перед которым стояли столик и диван с креслами, где мы всегда сидели с Джеймсом.

Я любил заваривать чай и любил все, связанное с ним. Я любил эти вечера в Хогвартсе и любил маленькую гостиную, которая на самом деле гостиной не была.

Когда четыре дня назад Джеймс впервые попал в мои комнаты, его удивило странное расположение: кабинет был неожиданно большим, и из него вели три двери, в

гостиную и спальни. И тогда я рассказал ему, что когда мне достались эти комнаты, гостиная была там, где сейчас у меня располагается кабинет. Но я слишком не любил - или боялся, как предположил Джеймс, - допускать кого-то в свою личную жизнь, к которой относилась и гостиная. Я был для всех угрюмым и нелюдимым Мастером Зелий, и поэтому никто из учителей и редких учеников, попадающих сюда, не удивлялся, когда попадал в черный мрачный кабинет с высокими стеллажами книг, шкафами с зельями и скрытыми за чёрными портьерами дверями. И никто не знал, что моя гостиная была оформлена не в чёрных или серебристо-зелёных тонах - именно такие слухи ходили между учеников - а в мягких, пастельных оттенках бежевого с добавлением красного.

Я поставил поднос с чашками и сахарницей на низкий столик, и сел в кресло.

– А печенье?
– разочарованно протянул Джеймс.

– Возьми сам, если хочешь. Между прочим, ты еще не сказал мне ни слова по поводу того, что случилось с тобой сегодня на Трансфигурации.

– Ну… - Джеймс заерзал, - Да ничего особенного.… Не сердись, а? Ну, кровь пошла, подумаешь.… Ну, Северус!

– Я уже и думать боюсь, чем закончится твой учебный год, если он начался с крови.

Джеймс обиженно засопел. Я с помощью Акцио призвал из шкафчика мисочку с его любимым печеньем и поставил перед ним. Джеймс улыбнулся, а я устало попросил:

– Пожалуйста, будь осторожнее.

* * *

Это утро для Гарри началось с чьих-то трусов, лежащих у него на одеяле.

Сначала Гарри даже не заметил их, по крайней мере, до тех пор, пока не откинул одеяло, и трусы с тихим шорохом не упали на пол. Гарри с недоумением поднял их: трусы, как и вчерашняя футболка, были не его.

– О! Это мои! Как они у тебя оказались, Гарри?
– подал голос со своей кровати Симус, вызвав мрачное выражение на лице Рона.

Гарри проигнорировал вопрос, так же он не заметил ни блеска в глазах Симуса, ни его прикосновения, когда он забирал свое белье из рук Гарри. И абсолютно никаких подозрений ему не внушило то, что Рон тут же утащил Симуса вниз, в гостиную, как он выразился «на пару слов».

Когда Гарри оделся, окончательно проснулся и спустился в гостиную, то нашел там рассерженную Гермиону с палочкой взъерошенного Рона и обескураженного Симуса, держащегося за левое ухо.

– Что тут произошло?
– поинтересовался Дин, выходя следом и подталкивая Гарри вниз по лестнице.

– Два болвана!
– прошипела Гермиона и убрала палочку.

– Исчерпывающий ответ, - не мог не согласиться Дин, награждая Гарри тычком посильнее.
– Да иди, давай, тормоз!

Гермиона подняла голову и сердито посмотрела на Гарри.

– Иди быстрее, я не хочу из-за тебя опоздать на завтрак!
– бросила она и снова

взглянула на Рона.
– А ты! Если что-то подобное еще раз повторится, я тебя в хомяка превращу!

Симус хихикнул и удостоился не менее грозного взгляда Гермионы.

– Пошли!
– еще раз позвала она Гарри и вышла из гостиной.

– Так что случилось?
– тихо спросил Гарри у друга, когда они вышли вслед за Гермионой.

– Я дал ему в ухо, - неохотно ответил Рон.

– Ну, это я понял. А из-за чего?

К его удивлению, Рон невнятно что-то пробормотал и бросился догонять Гермиону. Гарри почувствовал обиду: Рон всегда был для него больше, чем просто друг, скорее даже брат, а теперь что-то происходит, явно происходит, а он даже не хочет рассказать.

* * *

На Защите от темных сил, которая была сегодня первой парой у Гриффиндора и Рейвенкло, Роберт, вызвавший сенсацию среди учеников, сидел совсем рядом с Дамблдором, спиной к окну и лицом к классу. Дамблдор закрыл дверь и встал у доски.

– Занятия в этом году, - негромко начал он, - у вас будут практическими. Я помню, что благодаря мистеру Поттеру и мисс Грейнджер, - он улыбнулся и кивнул Гермионе и Гарри, - почти все вы прошли программу первого семестра шестого курса. Поэтому я предлагаю начать урок с небольшой практической работы.

Практическая работа заключалась в нескольких элементарных на взгляд Гарри защитных и атакующих заклинаниях. Сам Гарри был доволен: все гриффиндорцы и большая часть рейвенкловцев без труда справились с ними.

– Отлично, - подвел черту Дамблдор.
– Я этого и ожидал, и поэтому приготовил несколько заклинаний, официально не входящих в школьную программу. Однако я считаю, что вы должны их знать, потому что эти заклинания при должном уровне подготовки в бою оказываются очень эффективными. Кто-нибудь знает, что такое парные заклинания?

К всеобщему удивлению, руку поднял Невилл. Дамблдор одобрительно кивнул.

– Парные заклинания - это когда два человека объединяют свои магические силы.

Дамблдор снова кивнул.

– Да, несмотря на небольшую неудачность формулировки, определение вполне точное. Для выполнения парных заклинаний магам необходимо объединить свою магическую силу. При этом один маг отдает свою силу, а другой создает заклинание. Заклинания в этом случае, конечно, становятся гораздо сильнее. На изучение этих заклинаний у нас есть полгода - именно на этот срок ваш курс опередил общую программу. А теперь мы начнем отрабатывать самое сложное в парных заклинаниях: процесс объединения магических сил. Для этого, как вы уже поняли, надо разделиться на пары.

После тренировки, которой началось занятие, парты были отодвинуты к стенам класса, освобождая место, и теперь ученики беспорядочно столпились возле них. Гарри огляделся, отыскивая Рона, и заметил Симуса, который явно был настроен позвать в пару Гарри.

Рон оказался рядом с Симусом, и, прежде чем Финниган подошел к Гарри, схватил его за руку и сообщил:

– Я буду с тобой.

Гарри с обидой и непониманием посмотрел на лучшего друга, который виновато пожал плечами и отвернулся, и окликнул Гермиону.