Полдень, XXI век, 2009 № 01
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, что он ждал у больницы три дня? — с сомнением сказал Маркиш. — Глупая версия. Самая глупая версия из тех, которые когда-то высказывались при мне. Впрочем, чего еще ждать от почти коренного еврея? Бог слишком ласково гладил вас по голове. Это с его-то ручкой! Но то, что они были вместе, не вызывает сомнения. Все трое из одной группы. Хотел бы я знать, зачем им нужен новорожденный еврейчик, который никогда не видел папы и еще не привык к материнскому молоку!
— Я все-таки думаю, что все дело в неизвестном нам отце. Быть может, заказ на ребенка поступил именно от него. Мы пока не знаем, с кем эта девица спала. Быть может, папа его из этих крутых новых
— Выглядит красиво, — снова засомневался Маркиш и принялся смотреть, как уплывают кольца сигаретного дыма в сторону окна, за которым плавило асфальт солнце. — Только вот писано это вилами по воде. Лучше отправляйся и собери информацию по этим двум туристам, — Маркиш щелкнул пальцами. — На этого Германа Вахта и второго… Его установили?
— Еще вчера, — сказал Григорович. — Зря ты говорил, что мы работаем медленно. Это русский. Точнее — грузин. Мачарашвили Мелитон Гочиевич. Представлял русскую фирму «Элегант». Двадцать семь лет, мастер спорта международного класса по вольной борьбе. В 2006 году, после того, как получил серьезную травму на ковре, ушел из спорта. Некоторое время подвизался в комитете по физической культуре, потом ушел на вольные хлеба в этот самый «Элегант». К нам прилетел рейсом «Ганзы» в качестве туриста. Захотел поскорбеть у Стены плача. Между прочим, прилетел он одним рейсом с Вахтом, но места у них в разных салонах.
— Это ни о чем не говорит, — вздохнул Маркиш. — Кто еще летел этим рейсом? Подходящие кандидатуры есть?
— Подходящие в смысле чего? — поднял брови Григорович.
— В смысле третьего трупа… Того, кто сгорел в машине.
— Я попросил полицию принять меры к местонахождению каждого из пассажиров, прибывших этим рейсом, в возрасте от двадцати одного года до тридцати пяти лет, среднего роста, среднего телосложения и к тому же блондина. Таких набралось семь человек. Двоих можно отбросить сразу, они приехали в Министерство сельского хозяйства. Остается пятеро. Их данные я списал из заполненных при въезде деклараций. Результаты проверки обещали сообщить к вечеру.
— Работайте, работайте, — покивал Маркиш. — И запросите у русских информацию об этом борце. Что у них есть на него. Сейчас их бывшие спортсмены часто начинают криминальную жизнь. Заодно узнайте, имел ли гешефт в России Герман Вахт, и не пересекались ли там его пути с некой Эллен Гриц?
Террористы опять обстреляли Хайфу.
Шесть ракет легли почти в центре города, наполовину разрушив жилой дом, и сожгли два автомобиля на платной стоянке. Маркиш пил кофе и думал, что все это будет продолжаться долго. Ненависть долговечна. И дело было даже не в образовании Израиля, не в захваченных в ходе Шестидневной войны территориях, все упиралось в менталитеты и уклад жизни, который у обеих сторон был слишком разным, чтобы эти стороны поняли друг друга.
Араб относится к женщине, как к добыче, а для израильтянина она — все, не зря же происхождение ведут по женской линии. И это препятствие, которое не дает еврею и арабу понять друг друга, а все усугубляется взаимными несправедливостями и делением храмов, у каждого свой бог, и каждый требует своей жертвы.
По телевизору, подвешенному к потолку кафе, показывали, как выносят на носилках и грузят в санитарные машины пострадавших при взрывах и освобожденных из завалов людей. Обстрел был произведен днем, поэтому пострадали в основном старики и дети, и от этого зрелища комок подкатывал к горлу, и еще — рождалась ненависть, которую Маркиш
Сам он был родом из Баку, там прошли его детство и половина жизни. К тому времени, когда Союз распался, Маркиш работал в азербайджанской милиции, поэтому ему воочию пришлось столкнуться с армянскими погромами в городе. Мусульманская ненависть обжигала. И пусть потом кричали, что это были не мусульмане, а экстремисты, которые поклоняются зеленому знамени джихада и Азраилу, но Маркишу самому довелось увидеть двенадцатилетнюю окровавленную девочку, которая бежала на цыпочках из-за того, что у нее срезали пятки. И как людей выбрасывали с девятого этажа только за то, что они были армяне, тоже видел, сожженных на кострах людей сам в грузовики грузил. И на бездействие азербайджанской милиции насмотрелся. В то время Маркиша потрясла готовность новой общности людей, воспитанных развитым социалистическим обществом, резать друг друга. Это потрясение и подвигло его к отъезду. А здесь он столкнулся все с тем же противостоянием двух миров, поэтому его возмущали европейские резолюции по израильско-арабским конфликтам. А позже он не скрывал злорадства, когда полыхнуло в Европе и сытые немцы и французы столкнулись с проблемой мультикультур.
Он боялся надвигающегося столкновения. Мусульманский мир рос стремительно, Израиль казался песчинкой, правда, не такой уж беззащитной, но будущее его пугало, как и безрассудный оптимизм, с которым его правительство шло на возобновление конфликтов.
Все чаще и чаще в Израиле гремели взрывы, устроенные шахидами. И это тоже пугало — отношение к жизни и смерти. Маркиш скучал о своей бакинской жизни до потрясений, но прежний мир распался вместе с империей, и надо было приспосабливаться к новой жизни.
От таких мыслей и нерадостных телевизионных репортажей настроение у Маркиша испортилось. Он допил кофе, расплатился и неторопливо направился в отдел.
Сотрудники уже приступили к работе.
— Что нового? — поинтересовался Маркиш. — Третьего покойника установили?
— Работаем, — неопределенно сказал Григорович.
— Мне нужен результат, — отрезал Маркиш.
— А сенсации тебя не интересуют? — хмуро усмехнулся Григорович.
— Разве я похож на журналиста? — удивленно поднял брови Маркиш. — Еще что-то случилось?
Вот и не верь после этого предчувствиям. Не зря у него сердце ныло, а еще он три раза сегодня споткнулся на правую ногу и порезался утром при бритье.
— Случилось. — Григорович притушил сигарету в пепельнице. — Сегодня в девять утра в автобусе арабский террорист пытался взорвать бомбу. Привел в действие взрывное устройство, народ принялся молиться Иегове, но тут террорист кого-то заметил. По крайней мере, свидетели утверждают, что у него челюсть отвисла. Террорист бросился в пустой хвост автобуса и там накрыл взрывное устройство собственным телом. Его, конечно, разнесло в клочья, но благодаря этому странному самопожертвованию пострадало всего три человека.
— Ну, и что в этом особенного? — недовольно сказал Маркиш. — Бывали случаи и похлеще. Помнишь, как один араб пытался взорваться в автобусе два года назад? Сначала, разумеется, «Аллах Акбар!» орал, а когда взрывное устройство не сработало, он вдруг завизжал и стал требовать от водителя, чтобы тот немедленно остановил автобус и выпустил его. Каких только идиотов не рожает земля!
— В это я верю, — сказал Григорович. — Но в нашем случае все сложнее.
— Террорист оказался евреем? — хмыкнул Маркиш.