Полдень, XXI век (июль 2012)
Шрифт:
– От кулака рока не спрячешься.
Дыров поморщился:
– Шути-шути… пока. С утра поднимется такой хай, копать начнут…
– А кто шутил? – восстал Виктор.
В коридор высунулась девица, глядя вопросительно. В кабинете звонил телефон.
– О смысле жизни задумался? – осведомились в трубке. – Чего не отвечаешь?
– Я отвечаю за всё, – парировал Неживой.
Это был Матвей Лобок. Фамилия та ещё, почище, чем у Конды. Папин подарок ко дню рождения. Как он, бедолага,
– Ты сейчас где? – спросил майор Лобок.
Ну и ну. Звонить по служебному с вопросом: ты где? – это как же надо мозги засрать.
– Як тому, что не выходил ли ты куда, – пояснил Лобок.
– Я вообще только что пришёл.
– Не вступал ли кто с тобой в контакт? На улице или, может, в Управлении?
– Только в половой.
– Балбес! – сорвался дед Матвей. – Я тебе не в игрушки играю!
– А во что ты играешь? Объясни по-человечески, потом ори.
Голос в трубке помедлил.
– Сделаем так, Витя… Я сейчас на свой перезвоню.
Грянули короткие гудки. Так-так, подумал Неживой. По телефону Лобка, значицца, говорить можно. А по остальным – с оглядкой и опаской… Он положил трубку на рычаг и посмотрел на гостью. Та демонстративно скучала, сидя на одном из столов и помахивая голой ножкой. Дурочка… По-прежнему не воспринимала ситуацию всерьёз, думала, кавалер – приколист.
В кабинете было четыре стола, четыре сейфа и столько же телефонных аппаратов – по количеству офицеров в группе. Когда ожил аппарат у окна, Неживой развёл руками и снял трубку:
– Сам-то откуда звонишь, дед?
– Сам-то? – переспросил майор Лобок. – Из сортира. Сижу вот и думаю, как бы подтереться без бумажки.
Чудной был у него голос. Не милицейский какой-то. Не лисий и не волчий, не свинцовый и не пуховый, не кислотный, не щелочной… пустой.
– Что случилось? – изобразил Неживой беспокойство.
Опять тянулась пауза.
– Идиотская была задумка, – сообщил человек с того конца телефонной линии. – Скажи спасибо, салага, я не пустил тебя в это дело. Выбросил из списка отобранных кандидатов. А то завинчивал бы ты сейчас свою башку потуже, как я свою завинчиваю. Чтоб не открутили…
Виктор глубоко вдохнул носом и медленно выдохнул.
– Из какого списка?
– Из списка баранов для шашлыка… Антоныч, я кое о чём попрошу. Когда тебя сменят, поедешь в Сестрорецк. В шесть утра, так? Машина будет ждать у Дворца.
– Это куда?
– В лабораторию одну. Научную. При НИЦе.
– При вашемНИЦе?
– При нашем, при нашем.
– Зачем?
– Собирают всех, кто проходил по спискам. Хотят поговорить.
– А спать когда? – взбеленился Неживой. – Спать у нас теперь не по уставу?
– В машине поспишь.
– У меня на завтра – две реализации. А с утра – плановая встреча с агентом. Поеду только по согласованию с шефом.
Врал, конечно. Никакой реализации, то есть сдачи готового дела в суд, он на завтра не планировал, но Лобок об этом знать не мог.
– Не пыли, Антоныч, слили шефа. Кто следующий – вопрос. Пока – не ты. Пока.
– Я поеду домой.
– Ты не понял, Витя. Что тебе шеф? Я тебя прошу.
Старший сделал ударение на слове «я».
Виктор непроизвольно подтянулся, просчитывая в голове ситуацию, и ситуация эта заключалась в том, что несгибаемому деду Матвею нечем было подтереться. Причина серьёзная, чтобы держаться от него подальше. С другой стороны, если он выкарабкается из дерьма, то не простит.
Вилы.
С третьей стороны, и это самое опасное, – кнопка в кармане да чехол на стволе.
Что же делать? Как стряхнуть с себя прилипшую паутину?
– Дал бы ты расклад, Матвей Игнатьич, – осторожно подтолкнул Неживой. – Или по твоему телефону тоже нельзя?
– Можно, Витя, можно…
Лобок решился. А то, блин, и правда байда получается. Просто на объекте, к которому его прикрепило начальство, случилось ЧП, практически катастрофа. Некий эксперт слетел с резьбы – укокошил сначала начальника ЭКУ из гэбэшного Главка, потом своего же коллегу по лаборатории и сбежал, гнида. Вдобавок, хочет ещё и заведующего лабораторией грохнуть… Матвей Лобок выжимал из себя фразы медленно, бережно, остерегаясь сболтнуть лишнее. Неживой, между тем, впитывал весь этот триллер, лихорадочно думая, думая, думая – в какую бы щель половчее юркнуть? Чтоб о нём забыли, чтоб временно стать мелким и ненужным… Ничего не придумывалось.
– Так ты «личник», что ли? – пошутил он, когда Лобок замолчал. – Охраняешь заведующего лабораторией? Опустили тебя, дед.
– А может, повысили. Доверили межведомственную координацию… Ладно. Хочу тебя предупредить, Витя. Есть основания предполагать, что гадёныш попробует встретиться с кем-то из списка. В том числе с тобой. Квартира твоя уже под наблюдением.
– Ни фига себе. Как у вас серьёзно.
– Не парься, это вряд ли надолго.
– Там родители и сеструха с сыном, практически коммуналка. Я там почти не бываю, – сказал Неживой.
– Если он и вправду на тебя выйдет, ты, главное, не поведись. Лапшу на уши он тебе с гарантией будет вешать, большой мастер по этому делу. Сразу вырубай его и зови наряд.
– Особые приметы есть?
– Завтра увидишь фото. А пока что… Ну, если при тебе какой-нибудь хер добавляет к месту и не к месту: «Если вы понимаете, о чём я», – бей в рыло и вяжи. Словесный сорняк у него такой.