Полдень, XXI век (июнь 2011)
Шрифт:
Настало время изменить мир.
У нас с Ирой было первое тайное свидание. Я обещал Вовке сводить его в воскресенье на бульвар, покатать на колесе обозрения, но у меня оказались дела более важные. Позвонил Лёва и, как мы договорились, попросил срочно приехать: обвалилась доска на антресолях, хлам вот-вот посыплется на голову, и, если я не приеду помочь, случится катастрофа.
– Извини, сын, – сказал я. – Не получается сегодня. Другу надо помочь, верно?
Вовка насупился
– К ужину вернешься? – спросила Лиля.
С Ирой мы встретились у метро и пошли в сторону Губернаторского сада. День был теплый, в саду гуляли мамы с колясками, и я вспомнил (покосившись на Иру, понял, что она вспомнила тоже), как мы прогуливались здесь с Женечкой. Дочь уже сама переставляла ножки, держась за наши руки, и вскрикивала всякий раз, когда мы поднимали ее, чтобы перенести через препятствие.
Мы нашли свободную скамейку, и я рассказал о книге Типлера, полагая, конечно, что Ира впервые слышит это имя и ничего не знает об идее Точки Омега.
– Точно, – сказала она. – Сейчас вспомнила, когда ты рассказывал. У меня память ассоциативная – помню, в тот день была жара, а у меня вирус, температура, ты вернулся из университета уставший, мы сидели на кухне… Типлер, да, вспомнила фамилию. Ничего больше, я плохо слушала, меня знобило.
Я тоже вспомнил, как Ира закашлялась и пошла принять лекарство. Я размышлял о выводах американского астрофизика и пришел к мысли, что проверить, живем ли мы в реальной, «первичной» Вселенной или в какой-то ее эмуляции, можно очень простым способом, о котором Типлер не упомянул. Или не знал.
Или не придал значения.
– Понимаешь, – сказал я. – Если мы живем не в настоящей Вселенной, а в ее эмуляции…
– Мне все равно! – воскликнула Ира. – Я люблю тебя! Не хочу всю жизнь вспоминать, как нам было… могло быть хорошо.
Я хочу быть с тобой. Как была с тобой всю жизнь.
Целовались мы долго, я не мог прийти в себя, но, в конце концов, все-таки сказал:
– Давай не будем торопиться с решением, хорошо? Я хочу сначала получить доказательство того, что мы живем в эмуляции. Что Вселенная эволюцию закончила и пришла к конечной остановке в Точке Омега.
– Ты всегда был нерешительным, – с легким презрением сказала Ира. – Всю жизнь мне приходилось важные для семьи решения принимать самой.
– Я не могу так сразу… – пробормотал я. – Сын…
– У нас будут свои дети, – Ира посмотрела на меня в упор. – Помнишь, как у нас получилась Женечка?
Мы еще ни разу не были вместе, нам не довелось хотя бы остаться наедине в более или менее замкнутом пространстве.
Но нашу первую брачную ночь я помнил тоже, разве такое забывается?
– Я хочу знать, на каком мы свете, – упрямо сказал я. – Если мы живем в эмуляции…
– То что? Мы менее реальны? Ты только что меня целовал.
Думаешь, я призрак?
– Конечно, нет! – воскликнул я. – Эмуляция так же реальна, как реальность, которую она воспроизводит. Те же атомы, поля, частицы, те же законы физики, только собран этот мир, как огромная мозаика. Он не развивался миллиарды лет. Он возник, когда мы осознали себя, понимаешь?
– Какая? Мне? Разница? – выделяя каждое слово, произнесла Ира.
– Ну как же! Если мы в эмуляции, то есть способ – физический, простой, он обязан быть простым! – перейти от одной эмуляции к другой. К той, где мы вместе, где все у нас иначе!
– И там, – Ира посмотрела мне в глаза, – мы будем помнить тот мир, где мы уже умерли, и этот, где ты оставишь ничего не подозревающую Лилю с ребенком на руках? Просто однажды исчезнешь из ее жизни?
– Э… Нет, наверно, – я не подумал об этом. – Если мы с тобой перейдем в другую эмуляцию, то и Лиля окажется в другой, той, где она меня вообще не встретила.
– И с памятью о том, как была с тобой и родила тебе сына?
– Не знаю. – Я действительно не знал этого.
– Пойдем. – Ира поднялась со скамейки и поправила прическу. – Ты нерешителен, как кролик, но упрям, как тысяча хаморим.
Почему она сказала «ослы» на иврите, которого здесь знать не могла?
– Сколько времени нужно тебе, чтобы найти доказательства?
Я прикинул. Прочитать подборки Astrophysical Journal за последний год, чтобы найти нужные ссылки. Отыскать первоисточники и разобраться в наблюдательных данных. Выписать и получить из Москвы недостающие журналы. И еще я хотел узнать, действительно ли в Нью-Орлеане работает физик по имени Фрэнк Типлер.
– Думаю, – вздохнул я, – месяца хватит.
Скорее всего, я и за два не управлюсь.
– Значит, – отрезала Ира, – до семнадцатого июня ты не будешь мне звонить, не будешь пытаться меня увидеть, а я, если увижу тебя, перейду на другую сторону улицы.
В отличие от меня, она всегда отличалась решительным характером.
– Семнадцатого мы встретимся утром в холле, и ты сообщишь мне, что собрал чемодан.
Или что нашел способ оказаться в другой эмуляции, где мне не нужно собирать этот проклятый чемодан.
– Хорошо, – согласился я, поскольку другой ответ был невозможен.
Ира поцеловала меня в щеку и пошла к метро. Я не стал ее догонять, помнил, что это бессмысленно: что-то для себя решив, Ира поступала так, как считала правильным, не думая о последствиях.
Из таксофона я позвонил домой и сказал Лиле, что заеду минут через двадцать, и мы втроем (если она не занята по дому) отправимся на бульвар, поскольку я обещал Вовочке…
– У Лёвы потолок еще не обвалился? – ледяным тоном спросила Лиля, но, смягчившись, сказала: – Молодец, что быстро освободился. Мы будем готовы.