Поле боя - Арктика.

Савицкий Георгий

— Хоть что-то хорошее...

— Вообще, действительно — за державу обид­но, — подхватил нить разговора полковник Олег Щербина. — Взять вот, например, те же самые подлодки. Люди в Советском Союзе после войны в голоде и холоде создавали подводные атомохо­ды, развивали индустрию. Моряки эти подлодки осваивали зачастую ценой жизни. Но вот нако­нец научились, создали исключительно надежные, эффективные и просто непревзойденные атомные подводные ракетоносцы. И что? Пришел к власти этот меченый ублюдок Горбачев и уничтожил труд сотен тысяч людей! Также и с самолетами. Это во­обще уму непостижимо! Порезать боевые

ракето­носцы Ту-160, Ту-95МС и Ту-22МЗ на металлолом. Самолеты, которые еще и половины своего ресур­са не вылетали!!! Летчики тогда в Полтаве плакали, глядя на эту казнь, по-другому и не скажешь, кры­латых машин. Но ничего сделать не могли — при­каз украинского командования...

— Да, — поддержал командира один из летчи­ков. — Причем Россия тогда просто просила: про­дайте нам эти самолеты за очень большие деньги! Нет, б... дь, уничтожили, чтобы только «москалям» досадить и под «янкесов» прогнуться! Дерьмо!

— Точно! И так везде!

Федор Дмитриевич Штерн повертел в пальцах пустую рюмку:

— Вот всегда таю чтобы осознать, казалось бы, простые, присные истины — нужно сто раз умыть­ся кровью и потом. И лишь только после этого на­чать новый, тяжелый и долгий путь наверх.

Глава 9 «NUCLEAR HAWK»

Атомная подводная лодка «Мэн» класса «Огайо», переоборудованная в подводный авиадесантный корабль, получила приказ высшего приоритета. Она патрулировала полярную акваторию от мыса Моррис-Джесуп у северо-восточной оконечности Гренландии и до Земли Франца-Иосифа.

После переоборудования в герметичном ангаре на палубе и в отсеках она несла четыре истребителя вертикального взлета и посадки F-35B «Лайтнинг II», десантный конвертоплан V-22 «Оспрей», оснащен­ный складывающимися крыльями и лопастями кон­цевых винтов, и два вертолета огневой поддержки AH-1Z «Кинг Кобра». Боевой отряд насчитывал пять­десят «морских котиков» — бойцов элитного под­разделения Корпуса морской пехоты США.

АПЛ «Мэн» на полной скорости следовала в район падения беспилотного разведчика «Глобал Хоук». При этом командиру атомной подвод­ной лодки коммандеру Майклу Дэвису приказа­ли любой ценой вернуть обломки беспилотного аппарата и при этом использовать любые сред­ства — вплоть до прямого боевого столкновения с русским флотом и авиацией. Что там такого в этой безмозглой крылатой железяке, из-за чего коммандер, по сути, получил право развязать Ми­ровую атомную войну, ему не сообщили. «Ваш допуск не позволяет разглашать подобного рода закрытую информацию». Его допуск! Да у него под командованием совсем недавно было два­дцать четыре баллистические ракеты, способные превратить любой участок суши в радиоактивную стекловидную пустыню! А теперь он даже не име­ет права знать, за что эти «вайлд рашнз» поджарят его «афроамериканскую» задницу!

Хорошо еще, что до района падения было со­всем близко.

Коммандер снял микрофон корабельной транс­ляции:

— Внимание по кораблю, боевая тревога! Авиа­ционной группе — готовность № 1, десантной груп­пе — готовность № 1! Боцман, всплываем в над­водное положение для обеспечения взлета авиа­группы.

— Йес, сэр!

* * *

Высота восемь тысяч метров, ледяное простран­ство скрывается за пеленой дымки, ровно гудят двигатели, сейчас предстоит самое сложное — до­заправка в воздухе в условиях, максимально (мак­симальнее некуда) приближенных к боевым.

Штурман «колдует» над электронно-вычисли­тельной машиной и «по старинке» проверяет свои выкладки с помощью карты и навигационной ли­нейки. «Мне ее дед подарил, он в войну штурманом на Ил-4 летал на Балтике», — как-то сказал Сашка.

— Командир, ворочай влево двадцать пять гра­дусов.

Понял. Сколько до района встречи с танке­ром?

— Две минуты.

На экране радара и на индикаторе на фоне ло­бового стекла появилась светящаяся метка самоле­та. Игорь переключил режим работы бортовой РЛС переднего обзора, появились параметры полета. Ромбик захвата остался зеленым — система опо­знавания идентифицировала самолет как «свой».

— Я «Второй», обнаружил цель, иду на сбли­жение.

— Я «Первый», понял.

Вскоре отчетливо стал виден силуэт воздушно­го танкера Ил-78 из отдельного полка самолетов- заправщиков.

— 278-й, я «Чайка-1», прием. Сообщите условия дозаправки.

— Я 278-й, курс двести сорок, высота шесть тысяч, скорость — шестьсот пятьдесят.

— Вас понял, «коровка», подхожу.

— Давай, «теленочек», держись за титьку крепче.

— Начинаю процедуру дозаправки. Штурман?

— Снижение на две тысячи курсом двести со­рок Осторожно подходи под него... — момен­тально отозвался Шурка, контролируя сближение с танкером.

Дозаправка в воздухе — один из самых слож­ных пунктов боевой подготовки строевых лет­чиков. Только сравнительно недавно ее стали массово осваивать в бомбардировочных и истре­бительных авиаполках ВВС. До этого дозаправка в воздухе была уделом лишь пилотов самой высо­кой пробы — настоящих асов.

Две многотонные крылатые машины осто­рожно, по метрам, сокращают дистанцию, а их скорость при этом составляет более пятисот километров в час. Одно неверное движение — и столкновение неизбежно, оба самолета в одно мгновение превратятся в пылающие обломки.

Игорь сейчас чувствует сорокатонную маши­ну обнаженными нервами, точными движениями ручки управления и педалей он парирует рывки Су-34 в спутных струях турбулентности воздуш­ного танкера. Саша, впившись взглядом в силуэт Ил-78 за остеклением кабины, вполголоса счи­тывает дистанцию. Нужно выполнить эту заправ­ку «на пятерку с плюсом», с первого раза попав в венчик конуса топливного шланга.

Из подвешенного под крылом танкера УПАЗа, универсального агрегата заправки, потянулся по­лосатый черно-белый шланг с венчиком приемной горловины. Штурман нажал несколько клавиш на приборном щитке, и слева перед пилотской каби­ной поднялась телескопическая штанга дозаправки.

— Увеличь скорость, — говорит Саша.

Игорь чуть двигает вперед РУДы.

— Нормально. Подходим.

Теперь для летчиков сверхзадача — поймать заправочным конусом штанги венчик горловины шланга. Вот он — бьется в воздухе всего в не­скольких метрах от остекления кабины. Попро­буйте вдеть нитку в иголку, которую держит ваш товарищ, да еще и на бегу. Вот именно это и нуж­но было сделать летчикам.

Игорь чуть подал самолет вперед, штанга скользнула в конус, щелкнули автоматические замки. На приборной панели загорелись зеленые индикаторы.