Полет дракона
Шрифт:
Интересно! Ты нас приглашаешь?
– Да. Я уже обо всем договорилась с мужем.
– Но, нам надо успеть подготовиться!
– У вас есть вечер и все утро завтрашнего дня.
– Этого мало!
– Этого более, чем достаточно!
– Разумеется, достаточно! – Поддержала подругу Валерия. – Даже для такой кокетки, как ты, Флавия! Ты лучше скажи, Корнелия, отчего твой муж пригласил их?
– Ему интересно. Ты же знаешь, он интересуется всем на свете, и готов ехать на край света, ради редкой книги или занятной встречи.
– Не лукавь, Корнелия! Твоим мужем движет нечто большее, чем простая любознательность. Я, вообще, не удивлюсь, если в скором будущем он станет консулом Рима.
Корнелия сделала большие глаза.
– Ну, мои любезные подружки! Вы преувеличиваете. Если он даже чего-то и ищет в этой встрече, то мне ничего не говорил.
А в каких он отношениях с консулом Марием?
– Экие ж вы любопытные! Впрочем, секрета здесь нет. Отношения у них весьма доброжелательные. Вы же знаете, Мария: его недостижимая мечта – стать патрицием. Но, знать его презирает. Мой супруг выгодно отличается от них тем, что разговаривает с ним на равных. Марий это ценит. Не меньше этого он ценит и капиталы моего супруга. Скажу вам по секрету: он уже не раз одалживался у Корнелия. Впрочем, и возвращал в положенное время.
– Говорят, Марий способен сдать самого преданного союзника, если ему это выгодно. – Заметила Валерия.
– Мы говорили с мужем на эту тему. Он считает Мария весьма сложным человеком. Когда Риму понадобилась помощь, консул вел себя, как герой. В делах же консульских и сенатских он выглядит мелким интриганом.
– Муж советуется с тобой в делах?
– А, как же! Мы же с ним единое целое. Недаром у нас и имена одинаковы: он – Корнелий, и я – Корнелия!
– А, это правда, что нас ожидают серьезные события? Может быть даже гражданская война?
– Спроси что-нибудь попроще, Флавия! Ты спрашиваешь меня так, как если бы я была посвящена во все государственные дела Империи.
– Но, все же твой муж…
– Конечно, он что-то рассказывает мне, но далеко не все.
Многое зависит от того, как Марий договорится с Сенатом.
– Ты можешь простым языком объяснить нам, кто из них чего хочет? – Попросила Флавия.
– Нет ничего проще! Вечная вражда богатых и бедных. Одни хотят землю и привилегий, другие делают все для того, чтобы они этого не получили. Первых представляет плебс и солдаты, желающие получить земли в собственность. Вторых – патриции. Между ними – Марий, которому нужна власть и еще раз власть!
– А Сатурнин и Главция?
– Демократы?
– Корнелия махнула рукой. – Я им не верю. Они ратуют за реформы и льготы для неимущих. Но, по-моему, ищут в них своей выгоды.
– И твой муж…
– Он уверен в том, что знает способ, как примирить тех и других.
– Мечтатель!
– Боюсь, что – да. Хотя, кто знает!
КОРНЕЛИЙ ЛЕНТУЛ
Прождав еще недели три, Ли получил, наконец, от консула Мария лаконичный и ни к чему не обязывающий ответ Сыну Неба.
Секретарь консула, Октавий, передавший письмо, вручил Ли также и подарки от Мария. Рассмотрев их, Фэй язвительно сказал:
– Консул очень бережливый человек.
Ли, неискушенный в дипломатических тонкостях, но достаточно сообразительный для того, чтобы понять причину скупости римского консула, покачал головой.
– Нет, Фэй. Боюсь, дело в другом. Марий просто ничего не понял. Или не поверил. А мы не смогли его убедить.
– Думаешь…
– Да. Я в этом уверен. Скажи мне: что представляет собой Рим? – Исполин в окружении малых и средних царств, с которыми у него сложные отношения и множество хлопот. А тут появляемся мы, и рассказываем сказки о таком же, или еще большем царстве, чем они сами, да еще и расположенном там, где, как они полагают, ничего нет. Если бы к тебе, в Хань, пришел иноземец, и начал повествовать о Риме, вряд ли бы ты так легко ему поверил.
– Но, именно так и произошло! Из путешествия на Запад вернулся Чжан-цянь и рассказал Императору о Риме!
– Чжан-цянь – офицер Сына Неба, его преданный слуга. Ему и в голову не придет обмануть Повелителя, или что-то придумать. И Император это знает.
– А наши физиономии? Здесь таких нет. Разве он не видит, что мы – сыновья неизвестного ему народа?
– Какое ему дело до твоей физиономии? Он не сможет отличить даюаньца от хань-жэнь, и их обоих от хунну или даюэчжи. Мы для него такие же варвары, как и кимвры, с которыми он воевал. Я бы сказал так: он нам поверил, но только чуть-чуть. Возможно, думает, что мы какое-то кочевое племя; накупили у проезжих купцов подарки, и жаждем покровительства Рима. И уж совершенно точно он не поверил в то, что именно мы делаем шелк.
– Что же делать? Выходит, что мы не выполнили приказ Сына Неба…
– И да, и – нет. Послание Величайшего мы передали. Ответ получен. Но, пошлет ли Марий посольство – неизвестно. Думаю, нам пора возвращаться.
– Может быть, нам все же обратиться к Сенату?
– К этим…? – Ли не смог подобрать подходящее слово. – Собственный народ забрасывает их мусором и объедками!
– И все же, тебе не раз говорили: по законам Рима переговорами занимается Сенат.
– Хорошо! Я подумаю.
Разговор между двумя друзьями происходил в то самое время, когда они шли по одной из улиц, ведущей к Форуму.
– Господин Ли! – Послышался чей-то голос сзади.
Друзья оглянулись. Их догонял тот самый пожилой грек Аристид, с которым Ли подолгу беседовал у книжных лавок.
– Господин Ли! Как хорошо, что мы вас встретили. Мой господин, Корнелий Лентул, просит вас уделить ему немного времени.
Ли повернул голову. Шагах в тридцати от них в носилках, влекомых восемью рабами, под роскошным балдахином сидел средних лет человек с властным выражением лица. За носилками виднелось несколько крепких, вооруженных мужчин.
– Я – секретарь господина Лентула. – Пояснил Аристид. – И много рассказывал ему о вас и вашем посольстве.
Несколько мгновений Ли раздумывал.
Следует сказать, что его реакция на Рим, римлян, их праздность и развращенность, недоверчивость консула Мария и, наконец, гибель одного из офицеров посольства, достигла определенного состояния, за которым человеку уже трудно сдерживать свои эмоции.
«Если вашему господину это необходимо, пусть он сам подойдет к нам!» - Уже готов был произнести Главный Посол, как патриций, словно прочитав его мысли, приказал опустить носилки, вышел из них и направился в сторону ханьцев.