Полет дракона
Шрифт:
– Господин Главный Посол рассказал мне всю историю вашего путешествия вплоть до его несвоевременной болезни. – Произнес У-ди, пытливо разглядывая заметно возмужавших офицеров. – Но, как я понимаю, главные события происходили уже после того, как заботы о его здоровье взял на себя мой брат, Владыка Хорезма. Поэтому я попрошу вас, господин Главный Посол (У-ди подчеркнул эти слова выразительным жестом руки) рассказать мне в точности и без прикрас все, произошедшее с вами после того, как вы покинули Хорезм.
Ли говорил долго, стараясь уместить огромное количество событий и впечатлений в строгую логическую канву своего рассказа. Повествуя о пребывании в Риме, он не преминул сказать и о своих собственных ошибках в оценке государственного устройства этой страны.
– Я не мог поверить в то, что страной могут управлять триста человек одновременно, и вступил в переговоры с еще одним значимым человеком, консулом Марием, облеченным, как оказалось еще какой-то очень большой частью власти. Впрочем, именно это мне и советовали большинство римлян, с которыми я разговаривал. К сожалению, в это время он был занят борьбой за первенство с этими тремястами человек, и еще с десятком им подобных, и, по-моему, недооценил ни вашу добрую волю, Государь, ни возможности Хань. Впрочем, это не помешало ему ответить посланием сыну Неба, и на наш взгляд, довольно скудными подарками.
Ли зачитал послание Мария, перевел его на язык хань-жэн,ь и сложил к ногам У-ди вместе с дарами консула. Возложил он к трону и богатые подарки парфянского царя Митридата.
К скаредным дарам Мария У-ди отнесся спокойно.
– Каждый дает то, что может. – Заметил он. – Либо в силу особенностей своей души, либо по размеру сумы, который так же зависит от этих особенностей. Но, я перебил тебя. Рассказывай далее.
– Говорил я и со многими из трех сотен управляющих Римом. Там их называют сенаторами. Ими так же написано письмо Сыну Неба, и выражена готовность к торговле шелком и обмену товарами. Но, более всего, к торговым отношениям готова та часть знати, которая имеет возможность и хочет зарабатывать деньги.
Ли рассказал о встрече с Корнелием Лентулом, о его желании в любых количествах приобретать шелк и прочие ханьские товары, а так же о поездке в Египет, и своем знакомстве с Александрийской библиотекой. О встречах с Амен-эм-хэ и времени, проведенном в Долине Пирамид, он не упомянул ни слова, полагая, что к делам государственным и переговорным, они не имеют ни малейшего отношения.
– Я так же собирал ценные рукописи, содержащие множество неизвестных нам событий и знаний. Среди них есть и сказочные, такие, как если бы они были привезены с далеких восточных островов.
Этой фразой-намеком на Острова Великих Старцев и Эликсир Бессмертия Ли дал У-ди возможность понять, что привез нечто важное на интересующую его тему.
– Насколько воинственен великий Рим? – Поинтересовался У-ди.
– Он очень силен и воинственен. Соседние страны либо ненавидят его, либо опасаются.
– Могу ли я, опираясь на твои слова, считать римлян плохими людьми?
– Вовсе нет! Римляне дружелюбны, отзывчивы, и в большинстве своем, всегда готовы оказать помощь попавшему в беду человеку. Но, при этом они превозносят свою страну, и уверены в том, что именно они должны главенствовать в ожерелье окружающих их народов. Тем, разумеется, такие взгляды не нравятся, и они ищут союзников для того, чтобы противостоять Риму. Именно поэтому парфянский царь встретил нас, как желанных друзей.
И Ли подробно рассказал Сыну Неба о встречах с Митридатом II, и о его желании быть посредником в торговых делах с Римом.
– Я полагаю, что его посольство прибудет в Хань в самое ближайшее время.
– Мы примем его. Как полагает господин Главный Посол, способен ли Запад прийти к нам с военными целями?
– Не думаю. Расстояния огромны.
– А, если предположить, что их инженеры изобретут повозки, способные быстро преодолеть путь?
– Тогда они придут.
– Но, смогут ли они завоевать нас?
– Нет. – Уверенно ответил Ли. – Мы заставим их потерять лицо {289} .
У-ди остался доволен ответом.
– Я думаю, господин Посол и его спутники справились с возложенными на них обязанностями. – Обратился он к своей свите. – И их труд заслуживает самой высокой похвалы.
Если бы Ли при этих словах не склонился бы низко перед Сыном Неба, он увидел бы, как вспыхнуло множество завистливых красно-оранжевых сполохов, вплетенных в Нити Жизни над головами придворных.
289
Потерять лицо – то есть, оконфузиться.
Но в свите были и те, чья Нить Жизнь осталась неизменной, или просияла ярким светом одобрения. Среди них был и первый министр Ни-цзы.
На следующую встречу с Императором Ли был приглашен один.
Они разговаривали вдвоем, и У-ди с неослабевающим вниманием выслушал историю о Клеоне, собаке римского патриция, потерявшей ногу под колесом телеги.
– Они называют его «Эликсиром Бессмертия». – Рассказывал Ли. – По-видимому, у всех народов сохранилось предание об этом чудодейственном средстве.
– Судя по твоему рассказу, это, действительно, чудесный рецепт, если он позволяет восстановить утраченный орган. Но, продлевает ли он жизнь?
– Я тоже много раз задавал себе этот вопрос. Если причина смерти в том, что наши органы разрушаются и перестают работать, то Эликсир как раз и даст им новую жизнь. Но, если смерть – веление Неба, то…. я не знаю.
– Что он хочет получить за рецепт Эликсира?
– Тайну шелка.
У-ди задумался.
– Одно другого стоит. Удивительно, что этот человек отдал рецепт просто так, не зная, соглашусь ли я на обмен.
– Он сказал, что полностью доверится решению Сына Неба. И, если согласия не будет, предложил пользоваться рецептом мне и моим близким.
– Поступим так: найди одноногого или однорукого ветерана. Проверим рецепт на нем. Ну, и еще нескольких просто больных людей. Если все будет происходить так, как ты рассказываешь, и это действительно, Эликсир Бессмертия, то следующее посольство в Рим возьмет с собой то, что он просил.
У-ди поднялся и прошелся по залу, разминая ноги.
– Господин Советник рассказал мне вчера, что тебе пришлось смастерить змея, и перелететь через пропасть для того, чтобы спасти себя и свой отряд. Почему ты не говорил мне об этом?