Полет над бездной
Шрифт:
– Прости меня, я совсем не думал о твоих чувствах, — говорил неуверенно Ильин. — Я очень надеюсь, что мы сможем, как прежде быть друзьями.
– Ничего, — улыбаясь, шептала Наташа.
Будучи по-настоящему счастлива от таких слов, она обняла верного друга.
– Я рада, что ты можешь меня принять такой, какая я есть.
Володя вскользь увидел ее ярко-алые глаза и в один миг узнал о прошлой ночи, об укусе, о ее счастье. Внутри оседала горечь и боль, но, не взирая на них, он нашел в себе силы улыбнуться.
Наташа отступила, все прекрасно понимая, виновато и смущенно пряча
– Знаешь, если ты выйдешь за него замуж, мы станем родственниками, — бодро сообщил Володя, стараясь убрать напряжение и переломить ход разговора.
Наташа удивленно посмотрела на него.
– Я ведь фактически кузен Сэта, — улыбаясь, говорил Володя.
– И правда, — прошептала растерянно Наташа, не ожидающая ни этих слов, ни думающая прежде о таких деталях их родственной связи.
– К тому же, — продолжал Володя, уже без улыбки, — мне давно пора признать, что он лучше меня.
Наташа аж вздрогнула от такого заявления.
– Он сильнее меня и физически и магически. Он мудрее и… ты любишь именно его.
– Прости…
– Нет! Нет, не проси прощения, — буквально отрицательно махая руками, заговорил Володя. — В этом никто не виноват, я лишь хочу, что бы мы моли общаться.
– Конечно, — согласилась Наташа. — Я сама хочу общаться. Ты ведь мне как брат.
– Тогда я счастлив, сестренка…
Сэт тихонько, что бы не привлекать особого внимания, вошел в коридор, как, впрочем, он делал и всегда, и замер. Как обычно, совсем не вышло. Его уже ждал Илья Николаевич, суровый и явно разгневанный. Тут же пряталась и Лира, и Ник, и даже Норбер небрежно выглянул из-за угла.
Сэт даже затаил дыхание, только теперь все осознав. Он так долго не мог понять, что ж он забыл сделать, а теперь было уже поздно. Он не знал, что ночью Вересов приезжал, не знал, как тот не находил себе места и как потом ругался, зато он знал, что не сдержал данного слова и этого было достаточно для гнева и чувства вины, но все, на что его хватило, это опущенный взор и виноватый вид.
– Все вон отсюда! — закричал Илья, не скрывая гнева.
Сэт знал, что его одного это не касается, поэтому остался на месте, хотя ему очень хотелось просто убежать куда подальше, как мальчишке. Ник тоже остался, пользуясь своими крайне дружественными отношениями с хозяином замка и, как следствие, своим положением. Норбер удалился, не имея ни малейшего желания заводить себе проблемы в этом доме. Лира же, не могла просто уйти, поэтому и спряталась за лестницей в холе, понимая, что они перейдут туда из крайне узкого коридора.
Не говоря ни слова, Илья прошел в холл и сел в кресло. Сэт, со вздохом, последовал за ним. Ник с усмешкой, запер входную дверь и оказался в напряженном воздухе, явно накануне бури.
– Я требую объяснений! — заявил сурово Вересов.
– Я просто совсем забыл, — начал несмело Сэт, не решаясь поднять глаза.
– Меня это не волнует! Почему Иденбург искал тебя?! Что ты натворил?! Вот это куда важнее!!!
Сэт несмело и испуганно посмотрел на Илью, чувствуя в нем не то чужака ни то вообще врага и поражаясь этому, но все равно отвечая:
– Я украл рубины Ремерии из кабинета Иденбурга…
За один миг Вересов оказался на ногах и одарил ученика хлесткой пощечиной.
– Это было часть задания. Я возвращаю ей рубины, она мне сведенья о Норбире, — попытался объяснить Сэту, но получил еще одну пощечину.
– Почему я узнаю об этом только сейчас?!
Сэт не ответил, не зная, что и сказать после всего этого. Молчание еще больше выводило Вересова из себя. Он протянул к Сэту руку, явно чего-то требуя. Молодого человека передернуло и тот едва не начал пятиться, ошарашено глядя то на руку, то на учителя, мешая этот шок и мольбой.
– Илья Николаевич, я ведь…
– Живо!
– Почему я? — совсем обреченно спросил Сэт.
Лира совсем не понимала о чем шла речь, и это ее пугало, а главное тревожило нарастающее дурное предчувствие. Ник же все хорошо понимал, но это ему совсем не нравилось, и он совершенно не скрывал своего недовольства.
– Я дал тебе права выбора, ты от него отказался, — пренебрежительно сообщил Вересов, и в его руке появился кнут.
Сэт вновь опустил глаза. Да, он хорошо понимал, что виноват, но что-то внутри него отчаянно протестовало. Он вновь несмело взглянул на Илью, но увидев в глазах суровую, бескомпромиссную решительность, сдался. Обреченно вздохнув, он медленно расстегнул рубашку и, скинув ее с плеч, стал у стены. Его лоб, как то даже привычно, коснулся стены, и на губах застыла неуместная улыбка.
Лора сжалась в своем убежище, от ужаса и шока. Она знала, но… никогда не вида своими глазами этой жизни возлюбленного.
Илья замахнулся. Сэт неспешно закрыл глаза. Кнут свистнул в воздухе и скользнул по спине молодого человека, будто лизнув его, но рассекая при этом кожу, как лезвие. Сэт прикусил кубу, даже не торопясь сбивать так уже привычную боль. Странное чувство, когда от кровавого следа по спине сочиться несмелая струйка крови. Это походило на опьянение…
Мироощущение Сэта совсем не переменилось, после появления обычного зрения. Даже закрывая глаза, он продолжал чувствовать все вокруг. Он чувствовал каждое дуновение, каждое движение, даже энергию Вересова, скользящую по кнуту, и ничего хорошего она не сулила. Гнев. Призрение. Негодование. Даже разочарование. Это давило сильнее любой физической боли.
Илья вновь замахнулся и вновь ударил. Все повторилось как в тумане. Даже боль для Сэта стала призрачной…
Лира не выдержала. НЕ могла она смотреть ни на эти кровавые полосы, ни на капельки крови на коже. Она покинула свое убежище, с гордо поднятой головой, полная решимости, закрыла собой Сэта, бросая вызов своему благодетелю.
– Уйди! — рявкнул наставник.
– Я не уйду никуда!
– Живо ушла!
Лира же все равно не сдвинулась с места. Илью это окончательно взбесило. Он разгневанно замахнулся, намериваясь одарить и мешающую ему девчонку, долей воспитания, но удар не достиг ее. Очнувшийся Сэт мгновенно, обернулся вокруг Карелиры и, крепко схватив прижал к стене, закрывая от удара, своей все равно битой спиной.