Полет Стрижа
Шрифт:
В голубых глазах его блестели слезы.
— А где ребенок? — осторожно спросил Винтер.
— У матери, на Урале. Завтра должна была встречать.
— Плохо, — вздохнул Винтер, положил руку на плечо Анатолия, потом встал. — Поехали, мне надо заскочить в отдел, да и еще дела есть. Тебя к дому подкинуть?
Стриж кивнул головой.
Когда Винтер подъехал к дому Нади, там уже вовсю шло следствие. Тело убитой увезли, в прихожей остался только его силуэт, очерченный мелом. Навстречу Винтеру повернулся высокий черноволосый парень с легкой склонностью к полноте и густыми аккуратными усиками скобочкой.
— Нет, Сань,
Владимир Василенко из всех работников прокуратуры был самым толковым, и Винтер только развел руки в знак вины.
— Прости, Володя, но пришлось немного заняться психотерапией. Я к твоим услугам.
— Тогда начнем сначала?
— Нет, начнем с конца. Покажи-ка мне нож, с ним уже поработали?
— Да, он уже упакован.
Винтеру подали аккуратно запакованный в полиэтиленовый пакет нож, и он снова удивился его необычной форме. Кроме деревянной ручки его отличало еще и необычной формы лезвие. Практически это был один из видов стилета. В сечении он представлял собой ромб, не более полутора сантиметров шириной. В отличие от небрежно сделанной ручки, лезвие сверкало зеркальной чистотой. Рассмотрев нож со всех сторон, Винтер прикинул его на центр тяжести. Лезвие явно перевешивало. Василенко с интересом наблюдал за манипуляциями коллеги из ФСБ.
— Ну и что? — спросил он Винтера.
— Тебе не кажется, что он не предназначен для ближнего боя? Это типичный метательный нож. И, кажется, я даже смогу тебе назвать убийцу. Ты можешь отлучиться на пятнадцать минут?
— Конечно. Вить, продолжай осмотр, я уйду.
Они спустились вниз, сели в машину Винтера. Через пять минут он вводил Василенко в ту самую комнату, где принимал Стрижа с Андреем. Следователь присвистнул, увидев собранное тут богатство.
— Слыхать слыхал, но не представлял, что это так вот… — он сделал неопределенный жест руками. Пока он, покачивая головой, разглядывал коллекцию, Винтер снял что-то с ковра, положил на стол, довольно хмыкнул и позвал следователя:
— Володя, иди посмотри.
Василенко подошел, глянул на стол и снова выразительно свистнул. Два ножа, лежавших на столе, отличались только тем, что один из них был в полиэтиленовом пакете.
— Ну вот, а теперь можешь записывать имя, — сказал Винтер следователю.
22
Ночью Стриж почти не спал. Долго ворочался в постели, прислушиваясь к могучему храпу друзей. Затем не выдержал, вышел на кухню, машинально поставил на газ чайник. Вскоре на кухне появилась заспанная, с всклокоченными волосами Ленка.
— Ты чего не спишь? Время четвертый час.
— Не спится.
— Переживаешь насчет этой своей проститутки?
Анатолий угрюмо покосился на жену.
— Ты как хочешь ее обзови, но она была неплохой женщиной, тем более матерью.
Ленка зашла со спины сидящего за столом Стрижа и, положив руки на плечи, спросила:
— У тебя ведь с ней что-то было?
— Почему ты так думаешь?
— Ну, а с чего бы иначе ты так переживал?
Стриж мысленно признался, что это именно так. Слишком явно он помнил плотное, страстное в любви тело Нади.
— Ну так что, ведь было? — продолжала допрашивать Ленка.
— Было-было, успокойся, — согласился Стриж.
Руки Ленки, в этот момент ворошившие волосы Стрижа, мгновенно сжались. Анатолий вскрикнул от боли, но сопротивляться не стал.
— Кобель, ты и есть кобель! Так тебе и надо, сиди вот, мучайся!
И она ушла, оставив его снова один на один со своей совестью. Впрочем, вскоре поднялся Андрей. Сел рядом, некоторое время сидел молча.
— Не ложился еще?
— Нет.
Они помолчали.
— Может, зря ты так переживаешь? Вдруг это случайность? Зашел грабитель, а она дома… — начал было Андрей.
— Ладно, Андрюха, брось меня утешать. Ленка верно сказала, так мне и надо. Зарекался ведь женщин не втягивать в свои дела, и вот… Надо было хотя бы домой съездить, да отсюда позвонить. Все равно это будет висеть на мне. Пошли спать.
Под утро Стриж все-таки придремал, но приснилась ему убитая женщина, только не Надя, а почему-то Ольга, там, на родине, в своем окровавленном халатике. Встал он, конечно, абсолютно разбитый, с тяжелой головой и в плохом настроении. Обстановка и за завтраком была тягостной, Ленка старалась не смотреть на мужа, зато взгляды Зои казались весьма колючими. Только Илья с Сергеем тихонько перешептывались и сохраняли весьма загадочный вид. Вчера они допоздна проторчали в гараже, колдуя над непослушной «Явой».
Вскоре позвонил Винтер. Вежливо поздоровавшись с поднявшим трубку Андреем, он первым делом спросил про Стрижа.
— Да не очень, — покосившись на друга, ответил тот.
— Ну что ж, тогда подъезжайте ко мне домой. Есть интересные новости.
Из подъезда они вышли в том же самом установленном Винтером порядке. На улице все было спокойно, погода, как всегда, радовала. Сначала Андрей подумал, что за ними уже не присматривают, но оглянувшись уже на повороте, заметил мелькнувший знакомый силуэт.
Открыв гараж, Илья с Сергеем выкатили оба мотоцикла, переглянулись.
— Толян, проверь качество ремонта, — предложил Илья.
— Да ладно, верю, — отмахнулся было Стриж, но друзья в один голос настаивали, и он нехотя сел за руль. Привычным движением завел двигатель, включил скорость и дал газу. Мотоцикл под ним не то что взревел, скорее рявкнул. Стриж машинально крутанул рукоять газа, и буквально через три метра его подняло на заднее колесо. Анатолий, не ожидавший от своей смирной кобылы такой резвости, еле усидел в седле. Тут же сбросив газ, он вернул мотоцикл в нормальное положение и уже осторожно начал гонять «Яву» по длинному ряду между гаражами. Вскоре он подъехал к ребятам, заглушил двигатель и, переведя дух, спросил:
— Что вы с ним сделали?
Илья с Сергеем довольно рассмеялись.
— Долго рассказывать.
— Да уж ладно, послушаю.
— Ну во-первых, купили мы прошлый еще раз другой карбюратор… — начал объяснение Сергей. "Разбор полетов" продлился чуть не полчаса. Все, включая Андрея, остались довольны: Стриж наконец-то отвлекся от своих невеселых дум.
Наконец с техосмотром было покончено, и оседлав своих «пегасов», они помчались к Винтеру. Остановились за соседним домом, Сергей и Илья остались с мотоциклами, а Стриж с Андреем поднялись в квартиру. Открыв дверь, капитан молча посмотрел на часы, но ничего не сказал. Проводив их, как обычно, в кабинет и усадив в кресло, он внимательно посмотрел на Стрижа.