Полет Ящера
Шрифт:
Ганс принял пистолет, юрко спрятал под полой. Шагая впереди меня, постарался маневрировать так, чтобы по мере возможностей загораживать от снующих вокруг медсестер. Свое дело он никогда не забывал, позволяя мыслями переброситься в иное. А переброситься, ой, как хотелось! Не навались на меня столько хлопот, было бы скверно и грустно. Самое удивительное, что я и впрямь чуточку ревновал Елену. Сейчас, после случившегося, пожалуй, даже больше, чем десять минут назад. Смерть превратила Витька в героический символ, а я… Я не сумел оттеснить конкурента рыцарским толчком, избавившись от него, как трусоватый подонок, как достойный сын своего времени. Должно быть, именно это Надюха имела в виду, называя меня подлецом.
Внезапно я представил её на месте Елены и улыбнулся. Дама червей легла на даму бубен, и, кажется, такой пасьянс на меня произвел впечатление. Впечатление, надо сказать, благоприятное.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Самая печальная особенность нашего времени в том и состоит, что если Басилашвили сядет на шпагат, аплодисментов он сорвет больше, нежели ещё раз пробежится в своем «Осеннем марафоне…»
Я. Цертих
На стрельбище мы двинулись в неурочный час. «Жигуль» руоповцев браво выкатил из какой-то подворотни, но тут же и загрустил, притулившись к бровке. Парни Ганса успели подложить ментам под колеса пару кусачих сюрпризов. Чтоб отдыхали и не гонялись с высунутыми языками. Тем более, что ехали мы на стрельбище не ради пальбы в картонных кабанчиков, - имелось дельце посекретнее и поважнее.
В дороге я успел вздремнуть, но пробок на пути не встретилось, докатили на удивление быстро, и каких-то особо заманчивых снов не привиделось. В нужный момент Ганс деликатно кашлянул, и, распахнув глаза, я коротко зевнул и выбрался из машины.
По последним разведданным сегодня здесь тренировали толстосумов, и, суетясь возле иномарок, инструкторы осипшими голосами в сотый раз объясняли охране, кто и где должен стоять, кто куда бежать и как толкать драгоценную тушку босса, чтобы убрать последнего с линии огня, однако не вышибить при этом из любимого начальника дух. Для пущей правдоподобности служащие полигона в нужный момент палили в облака из помповиков. Задастые бизнесмены суетливо выполняли полученные команды, на время превратившись в тех, кем и являлись раньше, - в незадачливых туповатых троечников, у которых никак не получалось домашнее задание, не клеилось с сочинением и не вытанцовывалась задачка. Суть - она такая! Никаким смокингом и никакой чековой книжкой её не прикроешь. Вот и падали они не вовремя, и в машину заскакивали неправильно, и в боку у них начинало колоть в самые неподходящие секунды. Очень уж скверно сочетается любовь к пиву с подобными тренировками.
Когда-то весь этот цирк увлекал и меня. По счастью, недолго. Хватило ума сообразить, что время можно потратить с большим толком, а от серьезного покушения не спасет ни взвод автоматчиков, ни даже танк Т-80. Серьезное - оно и есть серьезное, а от несерьезных должно спасать имя.
Другое дело - огневая подготовка. Этим пренебрегать не следовало и нам. Поэтому, хихикая над тренирующимися, парни Дина-Гамбургера принялись расчехлять черненную сталь стволов, сам же Дин скоренько оформил аренду полигонного сектора на час-полтора. Часто кивая, администратор подмахнул росписью в толстенном, смахивающем на амбарную книгу журнале, привычно натянул на голову пенопластовые наушники. Точь-в-точь - улитка, ныряющая под прикрытие хитиновой брони.
Торчать возле бетонированных кабинок не имело смысла, и я отправился погулять. В глазах рябило от плакатов с разрезами боевых машинок, с перечнем скучноватых правил по проведению соревнований. Стрельба лежа, с колена и стоя, с руки, с упора и в упор. Последнего, (шучу!) разумеется, не было…
Откровенно скучая, я продолжал скользить глазами по крытому клеенкой пожелтевшему ватману, по испещренным надписями стенам. В одном месте возле сваленных грудой дермантиновых матов разглядел агрегат, мечущий тарелочки, - кажется итальянской конструкции, совсем новехонький. Стало быть, ребятки богатели не по дням, а по часам. Помнится, ещё пару лет назад стрелковый бизнес прозябал, не принося никакой прибыли. Но времена меняются, страна спешно вооружалась, наскоро корректировала законы и снова вооружалась. Боевой патрон становился дешевле газового, а люди, тянувшиеся некогда к знаниям, почитавшие за счастье бесприютную геологию и целинные подвиги, теперь радовались эргономике витиеватых оружейных форм, заглядывая в мощные оптические прицелы, искренне недоумевали, почему при столь передовой технике погибал всего-навсего каждый четвертый президент Соединенных Штатов, когда показатели можно было наверняка удвоить и утроить. Времена диктовали нравы, последние влияли на умы и сердца поколений.
Очередная репетиция на плацу началась. Я остановился. Играли сцену снайперского покушения. Без особого вдохновения, но с должным прилежанием. Верзила, якобы первым узревший далекого стрелка, сиганул вперед, героически заслонил рыхловатую фигуру шефа. Одновременно взвизгнула покрышками подкатившая «Мазда», второй охранник распахнул дверцу. Двое бритоголовых сноровисто швырнули хозяина на заднее сиденье, отчего последний неловко Ударился макушкой о крышу автомобиля и юркнули следом. Еще двое, упав на колено, принялись имитировать энергичную стрельбу по мифическому противнику. Выглядело это крайне забавно, и я припомнил, что именно таким макаром пробовал смыться от моих парней Бес. Увы, автомобиль его не проехал и пяти метров, потому что внезапно вообразил себя самолетом и резко пошел на взлет. Сначала от корпуса отделились колеса, потом дверцы, а мгновением позже незадачливые пассажиры превратились в пылающие головни…
За спиной зычном голосом Дин подал нужную команду, и бригада пошла крошить фанерные и пластиковые щиты на том конце полигона. Парни совмещали приятное с полезным. Приятным представлялось популять по безопасным мишеням, полезным - сопроводить босса до места в целости и сохранности. Хотя за сохранность отвечали в сущности не они. Здесь же на полигоне меня прикрывала парочка старичков - он и она, упрятавшиеся под серенький зонтик. «Чип и Дейл», как прозвал их когда-то Ганс. У старика поблескивал в руках германский бинокль, в который он бдительно озирал окрестностями, «старушонка» головой без толку не вертела, сберегая энергию для главного. Именно она в критическую минуту должна была, прикрываясь стариком, продемонстрировать главную артиллерию.
Блеклая эта парочка всегда находилась на отдалении, не приближаясь ко мне ближе чем на сотню шагов. Большое видится на расстоянии, как, впрочем, и затеваемый криминал. Нет большей глупости, чем торчать вблизи потенциальной жертвы. И именно эта парочка однажды успешно подтвердила свою квалификацию, уложив троих мокрушников, выскочивших с «Калашниковыми» перед бампером моего автомобиля. «Дедушке», кажется, тогда даже не пришлось пострелять, хватило бабулиной погремушки. Лишь одному из парней «она» впопыхах угодила в грудь, остальные получили свое законное в голову.
Я сердито крякнул. Ко мне бежал со всех ног Толик, один из инструкторов стрельбища. Долгонько же он заставил меня ждать! Обычно кавалькаду моих лимузинов узнавали издалека.
– Ящер?.. Какими судьбами?
– он шумно дышал.
– Пострелять заехали?
– Пострелять, ага, - я издевательски закивал, указательным пальцем ткнул в Толиково пузцо.
– Пух-пух! Попал, верно?
Он неестественно рассмеялся.
– Там возле машинок, случаем, не помощник Поэля резвится?
– Ну да, это Ромула.