Полицай
Шрифт:
Размягчённый Климов рассеянно посмотрел на меня, углубившись в свои расчёты и думы, и спросил меня просто по инерции.
Хоть мне и не хотелось нарушать возникшее хлипкое к себе доверие и вновь ощутить вполне предсказуемое встречное возмущение и недоверие, но подполковника явно нужно опускать на землю и настраивать на большее.
– Юрий Сергеевич, вы вообще-то внимательно посмотрели маршрут убитых немцев? Куда они ехали?
Климов оторвался от рассматривания чистой карты, посмотрел на меня и вновь полез в глубину коричневого портфеля, доставая карту с нанесённым маршрутом. С бумажным шелестом развернул её полностью и уткнулся в условные обозначения: – Это что – Псков что ли? – Неверяще и протяжно протянул
– Да, Псков, и он уже почти три недели под немцами.
– А ты откуда об этом знаешь? – Сразу с вызовом вскинулся Климов.
– У нас дома хороший приёмник стоит и периодически слушаю Совинформбюро. Вот оттуда и знаю. – Сказал всё это спокойным голосом, чтобы не усиливать раздражение и возмущение оппонента.
– Брехня и немецкая пропаганда, – отмахнулся подполковник. – Я про такое совбюро и не слышал….
– Но ведь маршрут проложен туда!? – Вкрадчиво произнёс и терпеливо поправил подполковника, продолжая спокойно растолковывать ситуацию, – только не совбюро, а советское информационное бюро, образованное сразу после начала войны. Утром, днём и вечером оно зачитывает сводки с фронта и информирует советский народ, как ежедневно проходят военные действия на фронте от Мурманска до Чёрного моря. Сколько за день сбито самолётов, сколько подбито танков, сколько уничтожено немцев. Ну и естественно, какие города и населённые пункты нашими войсками оставлены при отступлении. Приёмник по понятным причинам я сюда принести не смогу. Могу только рассказать, что знаю из этих сообщений. Мне продолжать? А то боюсь, вы вспылите и навешаете на меня помимо уже сказанной «продажной суки», клеймо паникёра и клеветника на доблестную Красную армию.
– Подожди…, подожди, Тимофей. Я ведь не красноармеец и должность у меня довольно приличная и информацию черпал и имел не из радио. И сейчас считаю, что немцы сосредоточили все свои силы на Белорусском направление и ударили всей мощью, поэтому у них такой и получился локальный успех… Неужели, вот так…? От Мурманска до Чёрного моря? Ну, этого ведь не может быть. Откуда такие силы и где наша армия?
– К сожалению, Юрий Сергеевич, всё так как я вам говорю и Красная армия отступает. Вот какая хронология войны за этот месяц – 26 июня взят Минск, а это уже за старой границей. 14 июля взята Орша, а это практически граница Белоруссии и Смоленской области. Про Псков я сказал, он был взят в первой декаде июля, а значит, к этому времени немцы захватили всю Прибалтику и половину Украины. Киев пока наш.
– Что значит пока? – Вяло вскинулся Климов и беспомощно оглянулся на красноармейцев, считавших, что пока мы обсуждаем наши вопросы, они могут отдохнуть. Да и не слышали они нашего разговора, а то бы им было не до сна.
– Пока, Юрий Сергеевич, могу сказать только Пока. А на данный момент немцев остановили только под Смоленском и там идут очень тяжёлые оборонительные бои. А на остальных направлениях, немцы наступают. Конечно, не так стремительно, как в первые дни, но к сожалению наступают…, – я замолчал, молчал Климов, переваривая услышанное. И как я понял, он всё-таки вынужден был поверить моим словам, хотя бы частично.
– Это ж до Смоленска километров семьсот будет, – убито пробормотал Климов, – мы ведь хрен когда дойдём, если вообще дойдём…
Подполковник вновь замолчал и надолго, потом встрепенулся, всем телом повернувшись ко мне: – Так тогда и смысла нет идти на восток. Останемся и будем вместе организовывать партизанскую борьбу.
– Не получиться, Юрий Сергеевич, – сразу и сходу разочаровал его, чуть подправив своё заявление, – здесь и сейчас не получиться. Нету поддержки от местного населения. Тут советской власти и двух лет нету, да ещё колхозами напугали. А здесь люди привыкли веками жить своими хозяйствами. Так что пока немцы не начнут прижимать местное население, никакой поддержки здесь не будет. Вот на следующий год можно начинать.
Климов вспылил, но уже не так уверенно, запальчиво заявив довольно тихо, чтобы не слышали бойцы: – Это ты так заявляешь, потому что казак, да ещё от белых не отошёл и не знаешь возможностей советского народа, Советского Союза. Сейчас тогда у Смоленска станем, подтянем резервы, вдарим и к декабрю выгоним эту нечисть из страны. Как в Финскую войну. За полгода сделали финов.
– К сожалению, Юрий Сергеевич, вот только в декабре и вдарим, но только первый раз. И от Москвы отгоним и то только на 150-200 километров. А выгоним из страны только в сорок четвёртом году. – Климов резко вскинул голову и пристально посмотрел на меня. Я уж думал – сейчас он мне даст просраться. Но нет, сдержался, лишь спросил сдержано и с сарказмом.
– Откуда такая уверенность? Тоже от совинформбюро!?
Вдруг мне до жути захотелось поделиться с подполковником информацией о будущем. Сломать я его военным негативом не сломаю. Мужик он крепкий. А с другой стороны – А зачем ему это говорить? Но и я психологически устал, нося в себе такую информацию. Даже поделиться не с кем. И это очень здорово угнетало. А тут свой, офицер или как ещё пока в Красной армии говорят – красный командир. Вот расскажу, душу облегчу и ни чем не рискую. В лучшем случаи он надо мной просто посмеётся. Обзовёт деревенским дурнем. В другой крайности – смачно обматерит. Да даже если немцы его в плен возьмут и он расскажет об этом – ну кто ему поверит? Что какой-то парень из глухой провинции знает ход войны на целые годы вперёд!? А с третьей стороны – К чему разными бреднями, по их мыслям, к себе внимание привлекать? И правильней бы было промолчать. Но…, но прямо в заднице свербит, как хочется рассказать… Да и пошло оно всё…. Всё равно рано или поздно кому-то про это придётся рассказывать.
Поэтому начал мягко: – Да нет. Если об этом диктор по радио сказал – его после эфира мигом арестовали, чтобы панику не распространял… А вам, товарищ подполковник, интересно знать моё видение хода вот этой войны?
Климов, нахмурив брови, посмотрел на меня, потом оглянулся на кучку красноармейцев и позвал Назарова.
– Назаров, ну-ка встань рядом с Тимофеем. Теперь поглядите друг на друга. Назаров тебе сколько лет? 21? И тебе, Тимофей, тоже 21. Всё, иди Назаров, а мы тут продолжим разговор.
Сдержанно фыркнул, когда красноармеец снова удобно устроился среди товарищей: – Что!? Думаете потыкали носом в мой возраст. Типа, а что ты можешь мне, подполковнику, который оттарабанил в Красной армии двадцать лет, сказать – пацан? Назаров – Да. Он не сможет. Он кроме советских, пропагандистских штампов ничего нового не скажет. А я продукт другого воспитания и другого окружения, и вижу всё под другим углом. И могу очень интересные вещи рассказать. Если, конечно, хотите иметь немного больше информации? И политработников с особистами тут рядом нету. Так что можете спокойно послушать.
Подполковник скептически пожевал губами и с иронией в голосе, согласился: – Ладно, давай рассказывай про другой угол зрения. Любопытно.
Я присел на подножку машины, рядом с Климовым и стал излагать: – Я сейчас буду рассказывать по этапно. Чтоб вы лучше запомнили и когда дойдёте до своих, по истечению времени, сравнили – Наврал я вам или всё совпадает? Так вот. Первый этап – до декабря этого года. Немцы продвинуться вперёд и дойдут, к сожалению, до самой Москвы. В бинокли будут рассматривать. Но…, Москву не возьмут и в начале декабря, как раз собранными резервами, Красная армия перейдёт в контрнаступление и откинет немцев, как я уже говорил от Москвы на 150-200 километров. На остальных участках будет затишье, благодаря очень холодной зиме. Да…, Ленинград будет в блокаде. И ещё, в начале сентября Красная армия нанесёт контрудар и освободит город Ельню…