Полицейская история
Шрифт:
Последние дни в отношениях между Деккером и Бюиссоном возникли напряженность и враждебность. Это началось в конце сентября, когда в квартале появился сияющий Франсис Кайо. Он распахнул полы плаща, сунул руку в карман брюк и вынул из него кольцо с большим бриллиантом, которое он с осторожностью, словно это было яйцо, положил на стол.
— Откуда оно у тебя? — подозрительно спросил его Бюиссон.
— Ты мне не поверишь! — ответил Франсис, опускаясь на стул. — Представь себе, что я зашел в «Хижину» пропустить стаканчик. Неожиданно меня подзывает хозяин и протягивает мне его со словами: «Держи, прошлой ночью вы оставили это в туалете, в раковине».
Франсис вздохнул и добавил:
— И как только мы могли заподозрить Анри!
Деккер побледнел. Бюиссон оставался невозмутимым. Накануне под предлогом похищения картин из замка он заманил Рюссака в лес Ла Фэ, и Деккер стал свидетелем расправы.
После ухода Франсиса между Деккером и Бюиссоном вспыхнула ссора. Нюсу с трудом удалось унять их. Начиная с этого дня мужчины испытывали друг к другу жгучую ненависть.
Сюзанна открывает окно, чтобы проветрить помещение, и неожиданно замечает во дворе прыгающие лучи света карманных фонариков. Она быстро закрывает окно и кричит мужчинам:
— Уходите! Полиция!
Первыми бросаются к двери Нюс и Деккер. Слишком поздно! На лестничной площадке уже раздаются шаги полицейских. Эмиль открывает окно, перешагивает через подоконник и смотрит на водосточную трубу соседнего дома, находящуюся в пяти метрах от него. Он колеблется. В этот момент раздается сильный стук в дверь, сопровождаемый властным возгласом:
— Полиция! Откройте!
Эмиль решается на прыжок. Несколько коротких секунд свободного падения кажутся ему вечностью.
Его пальцы впиваются в трубу с нечеловеческой силой. От удара у него потемнело в глазах, но он не разжимает пальцы, несмотря на адскую боль в суставах. Из квартиры Сюзанны, через открытое окно, до него доносятся мужские голоса. Эмиль осторожно подтягивается на руках и распластывается на крыше. С кошачьей ловкостью он переползает за высокую трубу. Как нельзя вовремя: через секунду черепицы крыши освещаются лучом света электрического фонаря и Эмиль слышит ворчливый и раздосадованный голос:
— Черт! Не мог же он в самом деле спрыгнуть с крыши. Он где-то здесь…
Полицейские продолжают поиски всю ночь: снуют по квартирам, осматривая каждый угол, заглядывая в каждый чулан…
Бюиссон неподвижно сидит за трубой. Час спустя он перебирается на крышу соседнего дома, фасад которого выходит на набережную Жеман. Разбив оконное стекло, он спрыгивает в мансарду, взламывает замок, открывает дверь и выходит на улицу. На берегу канала сидит рыбак, не спускающий взгляд с поплавка. Бюиссон спокойным шагом доходит до площади Республики и спускается в метро.
ВТОРОЙ РАУНД
16
— У вас неприятности, господин Борниш? — спрашивает меня мясник.
Я убираю газету, из которой только что узнал об арестах, произведенных на улице Биша, и о побеге Бюиссона.
— Да, неприятности, — отвечаю я. — Знаете, я очень спешу. Не могли бы вы отнести это мясо Марлизе?
Поразительно, что я спешу получить головомойку, в то время как по всей логике мне следовало бы оттянуть этот момент. Более того, несмотря на то что сейчас конец месяца и я, как всегда, на мели, я беру такси.
На протяжении всего пути я думаю р том, что меня ждет в кабинете Толстого. Не успеваю я переступить порог, как он набрасывается на меня.
— Прекрасная работа, Борниш! Поздравляю! — гремит он. — Браво! На этот раз вы превзошли самого себя. Продолжайте в том же духе, и вы очень скоро станете старшим инспектором.
Я пытаюсь защищаться:
— Но вчера вечером, господин комиссар, вы сказали…
— А вы мне сказали, что наши друзья из префектуры полиции окопались на улице Биша!
— Но их там не было!
— Не было? Это потому что они не крикнули вам «ку-ку» из своего грузовика?
— Послушайте, патрон. Судя по газете, полицейских было более двадцати, не считая участковых. Они оцепили весь квартал. Что же я мог сделать один? И тем не менее они упустили Бюиссона!
— Да, это верно, — неожиданно смягчается Толстый. — Что вы собираетесь теперь делать?
Я думал об этом по дороге, поэтому мой ответ готов:
— Я нанесу визит судебному следователю Гольти и попрошу у него разрешения на допрос Деккера и Нюса.
— Мое почтение, господин следователь.
— А! Борниш, садитесь, дружище.
Гольти резким жестом выпроваживает адвокатов, запирает дверь на ключ и возвращается на вращающееся кресло.
— Что вас привело?
— Мне нужно разрешение, господин следователь. Я хотел бы допросить сам Деккера и Нюса, которых передала в ваше распоряжение префектура полиции.
— Но, Борниш, ваша служба не имеет никакого отношения к их аресту. Это не в вашей компетенции.
— Я знаю, господин следователь, но я веду расследование убийства одного мошенника, Анри Рюссака, сообщника Деккера и Нюса.
— У вас есть доказательства?
— Рюссак был убит из пистолета тридцать восьмого калибра. Из этого же оружия стреляли во время перестрелки после совершения налета в ресторане «Арбуа». Следовательно, убийца является сообщником Рюссака в вооруженном ограблении.
— Убедительно, Борниш, — одобрительно кивает головой судья, протягивая мне пачку «Голуаз».
— Спасибо, но я курю только «Филип Моррис», — говорю я и добавляю: — Это тем более убедительно, господин следователь, что одна проститутка, подружка Рюссака, сообщила мне о том, что последнее время он жил на улице Биша, у Сюзанны Фурро. Таким образом, если мне удастся заставить говорить Деккера или Нюса, то я смогу закрыть свое дело.