Полигон
Шрифт:
— Ром, может, не надо?
— Надо, Федя, надо! Все, это не обсуждается. Собирайся.
Ровная лента машин ползла в город по грязно-рыжей от песка трассе. Бен отвернулся к окошку и уныло разглядывал присыпанные черным налетом сугробы. Мокро… Сыро… Рановато еще для весны — последняя неделя февраля… Это всего лишь оттепель, а потом опять хряпнет мороз… Весна еще нескоро. И в Зону ему еще нескоро.
Незнакомец в старомодной штормовке не шел из головы. Тот сон был реален до невозможности…
Все непонятным образом изменилось. Бен чувствовал себя очень странно, вроде бы и не плохо — но не так, как обычно.
— Ром… Слушай, я до сих пор никак не мог спросить… Все забывал…
— О чем? — Роман бросил на него взгляд через зеркало заднего вида.
— Про твою семью, родных… Ты ведь ничего про них ни разу не говорил. И я знаю только то, что ты живешь один…
— Ну, и?
— Я просто подумал — как-то это… Неравномерно. Ты про меня все знаешь, а я про тебя — ничего.
— Хе, «неравномерно»… Хорошо сказал. Неплохое определение. «Несправедливо» — слишком уж глупое слово. Ладно… За хорошее определение, пожалуй, заслужил… Хотя для нашей работы это не имеет совершенно никакого значения.
Бен молча ждал. Роман сбросил скорость перед поворотом на боковую трассу, куда уходила добрая половина автомобильного потока.
— Мои родители погибли. Давно, еще в девяносто седьмом. С отцом разобрались конкуренты по бизнесу — тогда это было обычное дело. Заминировали машину. Мать случайно оказалась там же… Она не должна была в тот день ехать с отцом, то есть — ее эти разборки не касались, это вышло незапланированно… Но факт — они оказались в машине вместе… Я тогда учился в выпускном классе. После случившегося, естественно, школу закончил кое-как, ни о каком вузе и речи не шло — и на оценках не выехал, и денег уже не стало, папашин бизнес сразу же прибрали к рукам конкуренты. А потом военкомат про меня вспомнил… Попал в Забайкалье, в пограничные войска — а они же по ведомству ФСБ. Офицеры у нас периодически подбирали перспективные кандидатуры, агитировали после армии в академию поступать. Рекомендации давали, некоторым даже помогали пройти вступительные экзамены… Ну, и я рассудил, что для меня это единственный способ получить высшее образование. А со временем, может быть, возродить семейный бизнес — отец же руководил сетью охранных предприятий. Он сам был из ментов, уволился в начале перестройки и свою фирму открыл…
— Ты хотел мстить, — тихо сказал Бен. Не спрашивал — просто отметил, как само собой разумеющийся факт.
— Я прошел все психологические тесты, — так же безразлично ответил Роман.
— Ну и что…
— Странный ты какой-то сегодня. В самом деле заболел, что ли?
— Не знаю, — вздохнул Бен. — Всё как будто не наяву. Как будто я еще не проснулся.
— Оно на то похоже… Такую пургу гонишь…
— Потому, что во сне можно все, что угодно и говорить, и делать, — Бен отвернулся к стеклу.
Роман свернул к обочине и заглушил двигатель. Развернулся на сиденье боком, насколько позволяли бортики кресла:
— Ну-ка, давай рассказывай, что было во сне, — коротко потребовал
«Ишь ты, просек фишку», — не то чтоб удивился, скорее уж — снова просто отметил про себя Бен. И рассказал все подробно, в деталях.
— Ты веришь в вещие сны? — наконец спросил Роман. После того, как Бен закончил рассказ, он несколько минут сидел молча.
— То есть, ты не считаешь все это бессмысленной чепухой, — вопросом на вопрос ответил Бен.
— Через сны обычно наше подсознание хочет нам что-то сообщить…
— И о чем же мое хотело сообщить мне?
Роман пожал плечами:
— Может, ты действительно заболеваешь? Переутомление, все такое…
— Ром, я стал по-другому чувствовать. Не могу объяснить, как… Просто по-другому. Ощущения какие-то непривычные.
— Ладно, — Роман повернул ключ зажигания, — поехали все-таки к врачу. Пусть он с твоими необычными ощущениями разбирается.
Терапевт в окружном госпитале долго тыкал Бену в грудь и спину холодным кругляшом фонендоскопа, отправил снять электрокардиограмму, потом разглядывал зигзаги на распечатке. В итоге объявил, что никаких признаков заболевания он не видит, возможно — небольшое переутомление, и посоветовал на недельку снизить нагрузки.
— Ну, я же говорил, что ничего у меня не найдут, только зря протаскались, — бурчал себе под нос Бен, когда они с Романом шли к машине.
— Радуйся, что завтра-послезатра бегать не придется, — фыркнул ему в ответ Роман. — А потом все равно на полосу погоню. Чтоб не расхолаживался.
— Ладно, — Бен был странно равнодушен, даже, кажется, ничуть не огорчился перспективе слишком короткого отдыха. — А сегодня, может, хотя бы постреляем?
В тире он встал с пистолетом напротив мишени — поднял руки, небрежно и расслабленно. Нажал на спусковой крючок, совершенно не целясь. Мысли не то чтобы гуляли где-то далеко — их, кажется, и вовсе не было. Он не думал о том, правильно ли целиться, и, наверное, впервые с самого начала тренировок не ловил момент, когда следовало спустить курок. Бен просто выпустил всю обойму в мишень — плавно, с короткими равномерными промежутками между выстрелами, которые он тоже не отсчитывал, они просто отмерялись сами собой.
— Вот это да, — Роман оторвался от подзорной трубы с очень озадаченным видом и поскреб подбородок. — На тебя что, снизошел великий Силос?
— А что? Сколько я выбил?
— Сам посмотри, — Роман подвинулся, уступая место.
Бен приник к окулярам — на мишени разлохмаченные дырки плотно скучковались в маленьком кружочке с цифрой «десять».
— Наверное, да… — сказал Бен, с трудом вымучивая вялую улыбку. — Наверно, Силос на меня снизошел… Теперь мне лазерный меч полагается в качестве штатного оружия?
Вскоре подопечный выдал Роману еще один сюрприз. Несколько дней спустя, в столовой Бен незаметно подошел и нагнулся к самому его уху.
— Ты чего?!
— Ром, тихо… — Бен старался говорить так, чтоб не было слышно соседям. — Ты котлеты еще не ел?
— Не успел пока, а что?
— И не ешь. Нехорошие они…
Роман недоверчиво обнюхал котлету:
— Да вроде ничем подозрительным не пахнет…
— Не пахнет, но у меня такое странное чувство… Как посмотрю на эти котлеты, так понимаю — не надо их есть, а то плохо будет. Может, мясо несвежее?