Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2
Шрифт:
В резолюции конгресса четко и недвусмысленно подчеркивалось: «Германские фашисты, являющиеся главными поджигателями войны, стремящиеся к гегемонии германского империализма в Европе, ставят вопрос об изменении европейских границ посредством войны, за счет своих соседей. Авантюристические планы германских фашистов простираются весьма далеко и рассчитаны на военный реванш против Франции, на раздел Чехословакии, на аннексию Австрии, на уничтожение самостоятельности прибалтийских стран, которые они стремятся превратить в плацдарм для нападения на Советский Союз, на отторжение от СССР Советской Украины. Они требуют для себя колоний, стремясь разжечь настроения в пользу всемирной войны за новый передел мира. Все эти затеи зарвавшихся зачинщиков войны способствуют обострению противоречий между капиталистическими государствами и создают беспокойство во всей Европе» [1048] .
1048
Резолюции VII
Коммунисты правильно определили не только природу фашизма как открытую террористическую диктатуру наиболее реакционных, наиболее шовинистических сил. Они своевременно и даже заблаговременно обозначили главные направления будущей гитлеровской агрессии. В некоторых отношениях политические прогнозы коммунистов были удивительно прозорливы. Я имею в виду предсказанную судьбу Польши. Так, например, в докладе Эрколи (П. Тольятти) мы читаем: «Заключая договор с кликами, правящими в Польше, германский национал-социализм ни на одну йоту не отказался от своих антипольских требований; он лишь хотел завербовать помощников для своей преступной антисоветской авантюры. План, сводящийся к тому, чтобы отвратить от Польши угрозу экспансии национал-социализма за счет направления этой угрозы в сторону Советского Союза, представляет собой план, достойный реакционных авантюристов, готовых поставить на карту даже независимость польского народа. Совершенно очевидно, что, если бы германскому фашизму удалось с помощью польского фашизма укрепиться в Европе и осуществить хотя бы часть своих территориально-захватнических стремлений, участи польского народа отнюдь нельзя было бы позавидовать. Достаточно минимума дальнозоркости, чтобы предвидеть, что нынешние хозяева Германии могут только лишь еще раз поставить под вопрос национальную независимость польского народа и еще раз подвергнуть его угрозе насильственного раздела» [1049] .
1049
Эрколи. О задачах Коммунистического Интернационала в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны. М. 1935. С. 33.
Но, как свидетельствует история (история, а не исторические фальсификации), именно сами польские правящие круги ориентировались на союз с гитлеровской Германией и начисто игнорировали открытые притязания последней на Данциг, да и не только на Данциг. Именно они своими собственными руками подготовили почву для раздела страны, о чем еще в 1935 году открыто предупреждали коммунисты.
В докладе Эрколи была озвучена и мысль Сталина о характере и возможных вариантах надвигавшейся войны. Он подчеркивал: «Борясь за мир, мы тем самым наилучшим образом защищаем Советский Союз. Ни для кого не может быть сомнения в том, что грядущая война, даже если бы она началась как война двух великих империалистических держав между собой или как война какой-нибудь великой державы против малой страны, неизбежно будет иметь тенденцию вылиться и неизбежно перейдет в войну против Советского Союза. Каждый год, каждый месяц отсрочки является для нас гарантией того, что Советский Союз сможет дать более сильный отпор нападению империалистов. Таким образом наша борьба за мир непосредственно связывается с политикой мира, проводимой СССР» [1050] .
1050
Там же. С. 55.
Лейтмотивом практически всех выступлений на конгрессе была тема консолидации сил для отпора грядущей угрозе войны со стороны Германии. Тот же Эрколи заявил: «Сосредоточить огонь нашей борьбы против германского фашизма, как главного поджигателя войны, смертельного врага Советского Союза и пролетарской революции, — долг каждого революционера» [1051] . Делегаты азиатских стран акцентировали внимание на агрессивной политике Японии. Впрочем, оба эти акцента были обоснованны и правомерны. У всех ораторов на устах были слова, выражавшие решительную и безоговорочную поддержку Советского Союза и его политики.
1051
Эрколи. О задачах Коммунистического Интернационала в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны. М. 1935. С. 31.
Не обошли вниманием делегаты конгресса и вопрос о том, кто своими действиями фактически поощряет рост агрессивных тенденций в политике гитлеровской Германии. Речь шла в первую очередь о Великобритании. «Руководящие круги английской буржуазии поддерживают германские вооружения, чтобы ослабить гегемонию Франции на европейском континенте, повернуть острие германских вооружений с запада на восток и направить агрессивность Германии против Советского союза. Этой политикой Англия стремится создать в мировом масштабе противовес США и одновременно усилить антисоветские тенденции не только Германии, но и Японии и Польши. Эта политика английского империализма является одним из факторов, ускоряющих взрыв мировой империалистической войны» [1052] . Дальнейший ход событий в полной мере подтвердил обоснованность и правомерность данной оценки.
1052
Резолюции VII конгресса Коммунистического Интернационала. С. 27.
Можно сказать, что на VII конгрессе Коминтерна Сталин как бы официально был возведен в ранг одного из классиков марксизма-ленинизма, когда Эрколи в своем докладе провозгласил здравицу — «Выше знамя пролетарского интернационализма, знамя Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина!» [1053] . Разумеется, причисление Сталина к разряду классиков имело место в советской пропаганде и раньше, однако уровень конгресса — формально высшего форума мирового коммунистического движения — придавал этой идеологической инаугурации уже вполне официальный статус. То обстоятельство, что Сталин лично не принял участия в дискуссиях, развернувшихся на заседаниях, лишний раз как бы подчеркивало его высший статус — статус верховного вождя, которому принадлежало последнее слово. Но поскольку каких-либо серьезных разногласий и даже различий во мнениях на конгрессе обнаружено не было, ему не приходилось выступать в роли высшего арбитра. Кроме того, подбор основных докладчиков из числа иностранных коммунистов (Димитров и Тольятти) должен был подчеркнуть якобы независимый характер Коминтерна, создать впечатление, что не одни советские коммунисты заправляют всеми делами в этой всемирной организации.
1053
Эрколи. О задачах Коммунистического Интернационала в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны. С. 106.
Хотя в целом решения конгресса и сыграли положительную роль в деле сплочения трудящихся для борьбы против опасности новой мировой войны, но было бы ошибочно преувеличивать их реальное воздействие на ход мировой политики в те годы. Воздействие решений конгресса охватывало скорее область агитации и пропаганды, но никак не могло решающим образом повлиять на то, чтобы изменить разворот событий в сторону от дальнейшего усиления опасности новой мировой войны.
Москва в полной мере учитывала постоянно возраставшую опасность агрессии со стороны Германии. Стремясь что-либо противопоставить этой тенденции, СССР продолжал прилагать усилия к подписанию Восточного пакта, участие в котором ряда европейских стран должно было, по замыслам Москвы, существенно оздоровить обстановку на континенте и поставить заслон на пути неконтролируемой гонки вооружений. 2 ноября 1934 года Политбюро ЦК ВКП(б) отметило возможность его заключения и без участия Германии и Польши в случае согласия Франции и Чехословакии или одной Франции. В решении Политбюро говорилось о необходимости предложить Франции подписать соглашение об обоюдном обязательстве не заключать никаких политических соглашений с Германией без предварительного извещения, а также о взаимном информировании о всякого рода политических переговорах с Германией.
Твердая и обоснованная позиция Советского Союза не могла не сыграть своей позитивной роли. Широкие круги французской общественности выступили за принятие советского предложения. Все это в целом, а главное — нараставшая угроза со стороны проявлявшей агрессивные устремления Германии — заставили французское правительство пойти на заключение пакта с Советским Союзом. Но для Сталина было ясно, что правящие крути Франции считают пакт своего рода козырем, который можно использовать во франко-германских отношениях. В те дни глава правительства Французской республики Лаваль откровенно заявил: «Я подписываю франко-русский пакт для того, чтобы иметь больше преимуществ, когда я буду договариваться с Берлином» [1054] . Советско-французский договор о взаимной помощи был подписан в Париже в мае 1935 года. Согласно договору, в случае нападения на одну из договаривающихся сторон другая должна была немедленно оказать помощь. К договору могли присоединиться другие заинтересованные государства.
1054
Цит. по История дипломатии. Т. III. М. 1965. С. 606.
Аналогичный документ был подписан СССР и Чехословакией. От советско-французского договора он отличался лишь тем, что в нем оговаривалось оказание взаимной помощи только в случае выступления Франции. Этим правительство Чехословакии ставило безопасность своей страны в прямую зависимость от политических комбинаций французских правящих кругов, что, несомненно, снижало ценность заключенного договора. Однако в той обстановке оба эти документа, несмотря на их очевидные недостатки, были все же весомым вкладом в дело создания необходимых предпосылок для организации коллективной безопасности на континенте.
Если говорить обобщенно, то можно констатировать, что несмотря на активное противодействие реакционных кругов западных стран, настойчивая борьба Советского Союза за мир в тот период сыграла большую роль в укреплении международных позиций и росте престижа нашей страны. Были не только сорваны планы изоляции советского государства, но и расширены его международные связи. В 1934 году СССР установил дипломатические отношения с Венгрией, Румынией, Чехословакией, Болгарией и Албанией, в 1935 году — с Колумбией, Бельгией и Люксембургом.