Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2
Шрифт:
Выражая свой осторожный скептицизм, не хочу быть понятым так, будто вообще отрицаю возможность подобного рода высказывания со стороны вождя. Однако, повторяю, речь идет о том, что четких, не допускающих и тени сомнений, высказываний самого Сталина на этот счет не обнаружено. Возможно, за исключением одного, приведенного в знаменитом докладе Н. Хрущева о культе личности на XX съезде КПСС. И хотя свидетельства Н. Хрущева как совершенно надежный исторический источник воспринимать нельзя (неспроста одна американская газета снабдила рецензию на мемуары Хрущева, опубликованные под названием «Хрущев вспоминает», таким иронически-издевательским заголовком — «Хрущев вспоминает, забывая»), тем не менее в данном конкретном случае они едва ли должны ставиться под вопрос.
Итак, Сталин в конце своей жизни говорил своим соратникам буквально следующее: «Вы
В данной главе я не буду конкретно анализировать это высказывание и давать ему историческую оценку. Об этом пойдет речь в последующем. Здесь же мне кажется вполне уместно провести своеобразную аналогию с одним из персонажей исторических описаний, принадлежащих перу Н. Макиавелли. О некоем Каструччо — правителе одной из средневековых областей Италии — знаменитый итальянский мыслитель писал: «Когда он был близок к смерти, кто-то спросил, как он хочет быть погребенным. «Лицом вниз, — сказал Каструччо, — ибо я знаю, что, когда я умру, все в этом государстве пойдет вверх дном»» [8] . Мне почему-то думается, что Сталин имел достаточно веские основания сказать нечто аналогичное тому, что в свое время сказал упомянутый итальянский правитель. Впрочем, смысл слов Сталина в передаче Н. Хрущева не многим отличается от того, что говаривал итальянский правитель эпохи средневековья.
7
Доклад Н.С. Хрущева о культе личности Сталина на XX съезде КПСС. Документы. М.2002. С. 99.
8
Никколо Макиавелли. Избранные сочинения. М. 1982. С. 298.
Я лишь вскользь коснулся всего нескольких аспектов концептуального характера, которыми руководствовался в своей работе при написании политической биографии Сталина. И даже эти аспекты дают определенное представление о сложных и внутренне противоречивых моментах, с которыми сопряжена любая попытка дать более или менее полное освещение многосторонней государственной и политической деятельности Сталина на протяжении полутора десятков лет — начиная с кончины Ленина и вплоть до начала 1939 года, когда четко обозначился радикальный перелом как в международной обстановке, так и во внутренней политике СССР. Период с 1924 по 1939 год — это целая историческая эпоха, как бы спрессованная в полтора десятилетия. Для истории 15 лет — не столь уж большой отрезок времени. Но история, помимо чисто календарного, временного измерения, имеет еще более значимое измерение, а именно — измерение, определяемое масштабностью и исторической значительностью произошедших за данный отрезок времени событий. Вот почему некоторые, казалось бы и не столь протяженные во времени периоды, бывают несопоставимо более важными, чем многие другие исторические отрезки времени.
Чтобы понять личность, надо понять эпоху, в которой этой личности пришлось жить и действовать. Без учета этого принципиального постулата любое историческое исследование как бы априори обречено на ущербность, а в конечном счете и на неудачу. Но это — лишь одна сторона вопроса. Другая ее сторона состоит в том, что и историческая эпоха в своем преломлении через личность становится более понятной, более доступной для объективной оценки. Здесь как раз и коренится глубокая внутренняя диалектика взаимосвязи и взаимозависимости эпохи и исторической личности. К сожалению, диалектика ныне не в почете, поскольку ее совершенно необоснованно увязывают преимущественно с марксизмом-ленинизмом или же со сталинской ее интерпретацией, изложенной им в ряде его работ.
Я не боюсь упрека в ретроградстве, а тем более — в наличии определенной мировоззренческой позиции. Без такой позиции бессмысленно браться за любое исследование, связанное с политической проблематикой. Да, собственно говоря, обойтись без определенной мировоззренческой позиции при рассмотрении и оценке любого исторического события или факта не удавалось еще никому. Поскольку отсутствие (хотя бы чисто декларативное!) такой позиции само по себе уже является вполне определенной позицией. Здесь, как говорится, и заключается сермяжная правда, от которой никуда не уйти и не уехать.
Любое крупное историческое явление (а таким, вне всякого сомнения, представляется рассматриваемая эпоха в истории Советского Союза, в которой доминирующей фигурой был Сталин и которая в силу объективных фактов получила название сталинской эпохи) вызывает множество толкований и различных оценок. Разночтение исторических оценок, разумеется, не случайно, а вполне закономерно. Здесь играют свою роль как исходные политико-идеологические позиции различных авторов, так и факторы объективного свойства: чем сложнее и противоречивее по своей природе общественное событие, тем больше споров разгорается вокруг них, тем больше скрещивается мечей (здесь уместнее было бы употребить — перьев) спорящих сторон. Предосудительного здесь я ничего не вижу.
Но есть такие события в жизни каждой страны и каждого народа, о которых принято говорить с чувством благородной признательности и почтения. Они не то что стоят вне поля критики и объективного анализа, а просто являют собой своего рода сакральную зону. К ним относится Великая Отечественная война. Хронологически этот период относится к следующему тому, по предпосылки для победы были созданы именно в тот период, который рассматривается во втором томе. В дальнейшем я еще не раз коснусь вопроса о том, какое значение для создания предпосылок великой победы сыграли годы индустриализации, коллективизации, бурного развития науки и техники, масштабной подготовки специалистов самого широкого профиля, без которых само функционирование советской военной промышленности было немыслимо.
Однако в нашей стране, да и во многих других странах, само существование которых было бы немыслимо без победы советского народа в этой величайшей из всех войн, находится немало людей, причисляющих себя к поборникам исторической правды и радетелей объективной истины, чьи писания и откровения, в том числе и в электронных средствах массовой информации, мягко говоря, пропитаны чувством ненависти и злобы по отношению к этому периоду нашей истории. В дальнейшем мне представится повод более подробно остановиться на данной проблеме. Здесь же считаю уместным высказать общую оценку позиции таких «разоблачителей» Сталина. Думаю, что тенденциозно и крайне односторонне характеризуя предвоенный и военный периоды нашей истории, временные неудачи, а также порой самые серьезные просчеты сталинского руководства в период войны, они пытаются переписать реальную историю на свой лад. В их интерпретации победа Советского Союза в войне предстает чуть ли не в качестве исторического поражения, поскольку, мол, она укрепила сталинский режим, сохранила тоталитарную систему и отдалила народы России от долгожданной цели — вступления страны на путь западной либеральной демократии. Больше того, они договариваются до столь чудовищной вещи, что ставят на одну доску гитлеровский фашизм и коммунизм и заявляют, что не видят особого блага в том, что победил последний. Наконец, ссылаются на несоизмеримые людские потери, связанные с войной. Что, мол, можно было бы добиться победы и не ценой таких колоссальных потерь. Разглагольствуют и о многом другом, непосредственно связанным с военными страницами советской истории.
Лично меня охватывает чувство негодования и омерзения, когда мне приходится читать и слышать такого рода рассуждения, облаченные, как правило, в псевдонаучную оболочку, в одежды правдоискательства. Последнее обстоятельство особенно отвратительно. И оно было в полной мере продемонстрировано в период подготовки и празднования 60-летия победы. Само собой понятно, что при этом они выказывали внешние признаки благодарности тем, кто своими жизнями спас мир от порабощения и уничтожения фашизмом, но главный акцент делали на том, чтобы доказать недоказуемое — победа над гитлеровской Германией была одержана не благодаря, а вопреки советскому строю.
Если говорить откровенно и без всяких экивоков, то с подобными людьми и отстаиваемой ими позицией, вести серьезную дискуссию просто недостойно. Слишком уж явно во всех их взглядах и концепциях просматриваются нечестные, по существу антигражданские, антипатриотические мотивы, маскируемые мантией мнимой объективности. Им можно поставить простой вопрос: из каких темных подземелий потустороннего мира они могли бы возглашать и защищать свои концепции, если бы победителем в войне не оказался Советский Союз? Многие из них сами (или их прямые потомки) стали бы пеплом, удобряющим землю, если бы не победа советского народа в Великой Отечественной войне. Эти псевдоисторики и псевдописатели клевещут не только на прошлое, они оскорбляют и настоящее. Они подобны озлобленным хищникам, показывающим свой звериный оскал, как только речь идет о победе советского народа и Советской Армии.