Политическая коммуникация: опыт мультимодального и критического дискурс-анализа
Шрифт:
Т. ван Ливен совместно с Г. Крессом выделили ряд закономерностей репрезентации и интерпретации отношений чужеродности посредством изображения. В основе подхода лежат два вопроса: «Как изображенные люди соотносятся с тем, кто смотрит на изображение (с наблюдателем)?» и «Как изображены люди?». При ответе на первый вопрос исследователи предлагают рассматривать изображение в трех измерениях:
• социальная дистанция между изображенными людьми и наблюдателем;
• социальные отношения между изображенными людьми и наблюдателем;
• социальное взаимодействие между изображенными
Социальная дистанция на изображении, так же как и в реальной жизни, маркирует межличностные отношения: мы держимся на расстоянии от незнакомцев и близки с родными. На изображении дистанция становится символичной. Люди, показанные на дальнем плане, представлены незнакомыми, «чужими», в то время как люди, показанные крупным планом, представлены «одними из нас».
Второй параметр – это положение, из которого мы видим человека на изображении. Положение может быть вертикальным, то есть мы смотрим на человека сверху вниз, на одном уровне или снизу вверх;
и горизонтальным, когда мы смотрим на человека «в лицо» или со стороны. Эти положения выражают два аспекта социальных отношений между наблюдателем и людьми на изображении: власть и вовлечение. Вертикальное положение соотносится с властью: смотреть сверху вниз – значит проявлять символическую власть над человеком, занимать относительно этого человека своего рода «более высокое» положение. Смотреть снизу вверх на кого-то означает, что некто на изображении обладает символической властью над наблюдателем (авторитетная личность, образец для подражания и т. п.). Смотреть на кого-то на одном уровне означает равенство. Горизонтальное положение демонстрирует символическую вовлеченность или отчужденность. Эквивалентом такого положения в реальной жизни может быть общение «лицом к лицу», буквальное или образное столкновение людей друг с другом, а также позиция «в стороне».
При социальном взаимодействии ключевым фактором является то, направлен ли взгляд изображенных субъектов на наблюдателя или нет. Если они «не смотрят» на нас (наблюдателей), мы выступаем в роли пассивных зрителей, не участников взаимодействия. При этом люди на изображении как будто не осознают, что на них смотрят. Если же взгляд изображенных людей обращен непосредственно к нам, это можно интерпретировать как символическое требование. Люди на изображении хотят чего-то от нас, а что именно, часто актуализировано другими элементами изображения: выражением лица, жестами, положением тела и т. п.
Таким образом, все три параметра должны присутствовать на изображении – дистанция, положение и взгляд. Градация и многочисленные комбинации, допустимые этими тремя измерениями, могут актуализировать разные способы представления людей как «чужих».
С точки зрения второго вопроса «Как изображены люди?» Т. ван Ливен приводит пять способов визуальной репрезентации людей в качестве «чужих»:
• намеренное исключение людей из контекстов, которые в реальности предполагают их присутствие;
• изображение людей как действующих лиц в ситуациях, оцениваемых с позиции понижения самооценки, подчинения, отклонения от нормы, криминала, порочности;
• изображение людей в виде гомогенных групп, тем самым отрицая их индивидуальные характеристики и различия;
• негативные культурные коннотации, связанные с образом человека на изображении (прическа, одежда и т. п.);
• негативные расовые стереотипы, ассоциируемые с объектом изображения [Leeuwen, 2008: 137–147].
Попытаемся проанализировать мультимодальные тексты, актуализирующие отношение к «чужим» в монокультурной и межкультурной перспективах британской политической коммуникации.
Рис. 4. A united Europe is the most effective way to deal with Russia // New Statesman. – 14.08.08
В качестве примера репрезентации чужеродности в межкультурной перспективе представим иллюстрацию в британской газете New Statesman от 14 августа 2008 года (рис. 4). Передаваемая через изображение и вербальный компонент информация коннотативна, то есть «основывается на различных ассоциативных связях, ее понимание предполагает наличие у адресата знания культурного кода, социальных связей, национальной специфики, при этом информация коннотативного типа допускает многовариантность своего толкования» [Анисимова, 2003: 11].
Статья, к которой относится данное изображение, опубликована после боевых действий в Осетии в августе 2008 года. Метафорически Россия представлена через образ огромного (около 2/3 рисунка) косматого медведя с суровым насупленным видом; когтистые лапы попирают флаг Грузии, из-под лап вырываются клубы дыма от разорвавшихся бомб, на которые медведь не обращает внимания. Угрожающий взгляд животного исподлобья направлен прямо на реципиента. Композиция рисунка построена таким образом, что солдаты, сидящие на голове или спине медведя, ружьями образуют своеобразную корону, намекая на главенствующее место, которое Россия якобы определила для себя в грузино-осетинском конфликте. Реплика медведя построена на игре слов: неграмотный мишка путает фразы in pieces («на куски») и peace plan («мирный план»). Итак, мы полагаем, что общая интенция текста и изображения заключается в стремлении негативно представить образ России в грузино-осетинском конфликте в августе 2008 года.
Рис. 5. Steve Bell on David Cameron’s privilege pledge – cartoon // The Guardian. – 11.10.12
Для иллюстрации реализации чужеродности в монокультурной перспективе британской политической коммуникации мы используем изображение в газете The Guardian, опубликованное 11 октября 2012 года (рис. 5).
Данное изображение является реакцией на реплику премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона, сделанную им в выступлении на ежегодной конференции партии консерваторов 10 октября 2012 года. Рисунок вызвал большой ажиотаж среди читателей издания и собрал более 200 комментариев. В своей речи Д. Кэмерон говорит о системе образования в стране:
And to all those people who say: he wants children to have the kind of education he had at his posh school…
…I say: yes – you're absolutely right.
I went to a great school and I want every child to have a great education.
I'm not here to defend privilege, I'm here to spread it.
Ссылаясь на то, что сам премьер-министр получил прекрасное образование, Д. Кэмерон подчеркивает, что хотел бы того же для каждого ребенка, завершая свою мысль словами I'm not here to defend privilege, I'm here to spread it
Конец ознакомительного фрагмента.