Политолог из ток-шоу
Шрифт:
– Эндерс. Убью, – шипит Боб.
– Еще пишет, что такая реакция людей представляет собой базар старых бабок, но есть и еще вариант, что подобное внимание к мелочам, свойственно сидящим на зоне, там любой пустяк может быть западло. Этих старух выстебали жестко. И всё бы ничего, но среди этих бабок была и жена генерала Шустрова. Она ему пожаловалась, а тот велел разобраться. Вышли на твою академию, где и компьютер этот, стали изучать. И это хорошо, что у нас законность восторжествовала! Лет десять назад Петр Петрович дал бы указание отмудохать вас всех до полусмерти. А теперь,
– А? Да. Спасибо. Сергей Алексеевич.
– Значит, что значит. Там еще писали, что по поводу Жанны Бальзамовой читайте Дюма. Я не понял только, причем здесь эти мушкетеры. Петр Петрович тоже не понял.
– Да…. Кто его знает, – вздохнул Боб.
– А у меня же тоже проблема, —сказал Сергей Алексеевич, словно удивляясь этому факту.
И завел путаный рассказ о том, как он хотел попасть в политсовет одной партии, а они, значит, его совсем без уважения приняли, запросили денег, как у последнего генерал-губернатора. Вот падлы, подумал Сергей Алексеевич, распечатал, значит, заначку и повез тому, кому сказали. Заходит, значит, в гостиничный номер.
В кресле у журнального столика сидит представительный отутюженный мужчина в очках. Возле окна стоит юноша с наметившейся плешью на макушке, одетый в розовую распашонку и обтягивающие светлые брючки. Потом так:
– Присаживайтесь, – предложил деловой мужчина, указав в кресло напротив.
«Шутки шутим? – подумал Сергей Алексеевич, – нас не проведешь».
– Добрый день, Альберт Борисович, – обратился он к юноше и отрекомендовался. – Сергей Алексеевич.
– Угадал. Молодец, – похлопал юноша в ладоши. – А этот ваш конкурент Щукин минут десять с Ромой беседовал. Пока мы сами не раскололись.
– Вы просто на дядю похожи, – сказал Сергей Алексеевич.
– Ромочка, освободи местечко, – томно приказал юноша. – Итак, Алексей Сергеевич. Скажу вам прямо. Есть заказ на обновление кадров. Н-да. То есть, планируется несколько усилить состав политсовета. Чтобы было не скучно. Это понятно?
– Э-э, да, но…
– Есть мысли привлечь пару футболистов из «Спартака», возможно пару балерин или фигуристок. Поэтому при формировании новой команды будем учитывать индивидуальные показатели каждого. Вы у нас депутат, – Альберт Борисович водил пальцем по бумаге. А как вы депутатите? Процент посещаемости – нормальный, почти пятнадцать. Голосование – тоже неплохо. Хотя, это что? По поправкам в бюджет воздержался. Воздержался?!
– Да это не я, – обиженно сказал Сергей Алексеевич. – Это Флягин сосед нажал не туда.
– Но мы-то не знаем Флягин, не Флягин. Публичность. Так. Первый канал – шесть эфиров, Второй– два.
– Это я там еще Америку назвал мировым злом, – ввернул Сергей Алексеевич.
– Хорошо, хорошо. О! Передача с Андреем Малаховым. Туда-то вас, зачем понесло? Тема передачи: девочка – фу! – забеременела от родного отчима. Еще раз фу! Местная пресса… А это что?! Депутат против открытия гей-клуба. Вы что против?
– Кто я?! Нет, конечно! Я только за! – Сергей Сергеевич стремительно покрывался испариной. – Я и сам тоже…бывает… если что. Обеими руками за!!
– Ну, зачем же руками? – интимно произнес Альберт Борисович.
Тут Сергей Алексеевич, старый аппаратчик непозволительно покраснел, а Альберт Борисович дальше свое:
– Я вижу, что коэффициент полезности у вас приемлемый и при других условиях проблем бы не было. Но новые правила. Поэтому я вас спрашиваю: что вы предлагаете сделать для города? Для страны?
–Э-э, а что надо?
– Предложения какие-нибудь. Законопроекты.
– Подскажите, – попросил Сергей Сергеевич. – Какие предложения?
– А я и сама не знаю, – сказал Альберт Борисович. – Креатив нужен. Наше дело – это шоу-бизнес, а законотворчество – ваше дело. Вы же несколько сроков депутатом отыграли, должны же чему-то научиться.
– Хоть намекните, – умоляюще промямлил Сергей Сергеевич.
– Сами, Алексей Сергеевич, сами. Ваш конкурент Щукин тоже хочет в Политсовет, и средствами располагает для этого. И программы у вас одинаковые: зарплату поднять, цены снизить, дороги отремонтировать. Один в один. Видели такое шоу «Один в один»? Наша работа. Ром, подтверди, а то он не верит.
– Я верю…
– Да по фиг! У вас со Щукиным программы одинаковые, а кого брать? Я хотел сказать: за кого народу голосовать? Даже агитация. Смотрите: за вас агитирует группа «Лесоповал», Щукин планирует группу «Бутырка». А избиратель хочет, чтобы вас на лесоповал, а Щукина в Бутырку. Или наоборот.
– Что же делать?
– Думать, Сергей Алексеевич, думать. Предложения. Законопроекты. В интересах страны. Что еще можно запретить? Во втором округе кандидат предлагает запретить на приусадебных участках яблони выше метр семидесяти. И финансовый расчет есть и обоснование хорошее – борьба с преступностью.
«Да, яблони запретить, это круто, – уныло подумал Сергей Сергеевич. – Такое не переплюнешь. Действительно, креатив».
– Так что, жду ваши предложения, – Альберт Борисович встал, давая понять, что аудиенция окончена. – Держите мою визитку. Мой прямой телефон. У Щукина такая же. Думайте, Алесей Сергеевич.
И теперь Сергей Алексеевич пребывает в расстроенных чувствах, так как за восемнадцать депутатских сроков он этих законопроектов в глаза не видывал. Что делать? Уснул?
– Нет, – Боб все это время смотрел на огромный аквариум за спиной собеседника. – Говорите надо запретить?
– Так я тебе битый час…
– Жилетка.
– Что!?
– На официанте жилетка, – произнес Боб. – И рыба. Рыбалка, жилетка, запретить. М? По аналогии с ремнем безопасности.
Есть! Есть в верхах сообразительные люди! Недаром они – элита управления! Люди с умом острым, как меч и космическим кругозором, хватающие на лету, молниеносно принимающие решения. И Сергей Алексеевич, претендующий на теплое место один из них. Он прищурился, шмыгнул носом и рванул из кармана телефон, как копы в фильмах выхватывают из подмышки пистолет. Набрал номер, ему ответили.