Политолог из ток-шоу
Шрифт:
– Алло! Альберт Борисович! Это Сергей Алексеевич, был у вас по поводу Политсовета. Да он самый, Алексей Сергеевич, который. Да! Есть предложение. Всем, кто едет на рыбалку обязательно одевать спасательные жилеты. Да! Для их же собственной безопасности. Как автомобильные ремни! Да! И неважно с лодки или с берега. Только в жилете. А на жилет – сертификация, – неожиданно для самого себя, по вдохновению развил идею Сергей Алексеевич. – Кто без жилета – штраф. Жилет без сертификата – штраф. Сколько рыбаков по стране? Под это дело можно целую госструктуру создать.
Только через полтора часа Боб вышел из ресторана с видом могильщика после работы. Над смрадной городской суетой висел вечерний купол бабьего лета, расписанный косыми пунктирами птиц, но это было в параллельном мире, не имеющего ничего общего с нижним асфальтовым царством, где люди пропалённые делами и раскаленные машины на приколе смотрят устало только лишь вниз.
Пробираясь по парковке, Боб нажал на трубке вызов.
– Алло, слышь, Калиостро, ты же рядом. Я прав?
– Прав, – голос Эндерса за спиной звучит ясней, чем в телефоне. – А наш преследователь покрутился, постоял и удалился.
– Я говорил, что не надо ехать за мной.
Залезли в машину, Эндерс достал пачку сигарет, но не закурил, Боб барабанил пальцами по рулю, потом словно нехотя протянул соседу ресторанную салфетку.
– Какая красивая цифирь! – восхитился Сергей. – И что-то мне подсказывает, что цифирь скорее грустная.
– Развлекаешься? Вы взрослый человек, Жанна Бальзамова, а занимаетесь дешевыми провокациями. Жену генерала до слез довели.
– Вон оно как, – Эндерс убрал салфетку в карман. – А не слишком велика неустойка за слезу генерала? Генералы обнаглели.
– Генералы обмельчали, – с неприязнью сказал Боб. – Сергей Алексеевич этот тоже. Задолбал да невозможности. Жрет самый дорогой коньяк и мне говорит: «Как поет Расторгуев, «Россия без нас обойдется, но мы без нее не могём обойтись», ха-ха-ха, понимаешь, о чем я? Понял да? Ха-ха-ха». Мудень. Хорошо – помог.
– Я заплачу в таком раскладе.
– Мне потом отдашь, все равно идти извиняться. Жанна Бальзамова, хех!
– Ненавижу ханжество! – буркнул Эндерс. – У них шаг в сторону – кощунство. Веселое слово – святотатство.
– Старая нация держится за свои фетиши, как дряхлая бабка за платье из юности. У немцев не так?
– Пес их знает этих немцев! Я жил в Германии в русской среде. И то! При первых признаках совершеннолетия вернулся. Родители, конечно, в шок.
– А почему вернулся? Ты так и не рассказывал.
– Так до дому, батьку, до дому! – усмехнулся Сергей. – Есть такая легенда, что мамелюкскому султану Египта, бывшему рабу-кыпчкаку, который находился на пике богатства и могущества, принесли пучок сухого ковыля, и султан бросил царство, войско, гарем и рванул до дому в Половецкую степь. Вот и я… пока, правда, не доехал. Сейчас бабла поднакоплю,
– Никуда ты не поедешь.
– Я хотя бы об этом мечтаю! – возразил Сергей. – Степь сниться. А тут…
– Здесь далеко не степь. Здесь арктическая пустыня. Ничего, – сказал Боб, тряхнув головой. – Ничего, разберемся. Тебя куда подвезти?
– В Тургород. Не по пути? Тогда я сам. Пока.
– Пока, – они обменялись рукопожатием, Эндерс вышел, а Боб еще некоторое время смотрел через лобовое стекло на краешек неба, синеющего между серыми высотными домами.
Боб долго открывал входную дверь домой, проходя по гостиной…
…………….
… изучал в интернете славную биографию генерала Шустрова, когда на первом этаже раздался дробный звон, который бывает, когда лупят ложкой по кастрюле. И голос Артура, вопивший «сюда, сюда!».
Боб выскочил в коридорчик. С мансарды по винтовой лесенке скатилась испуганная Лора в розовой пижаме. Они устремились на первый этаж.
Посреди обеденной зоны стоял Артур, производивший дикий грохот, подкрепляемый собственным криком.
– Добрый вечер, мама с папой, – поприветствовал он ошеломленных родителей. – Сразу попрошу: без ругани!
– Арти, что случилось?! – озабоченная до нельзя выдохнула Лора.
– Присаживайтесь, – он сделал приглашающий жест к столу.
Посредине ярко освещенного стола развалилось большое блюдо, в котором, пересыпаясь и дымя, поблескивал морковно-слезящийся рис, рядом – три пиалы для чая.
– Я решил, что у нас сегодня семейный ужин. Это плов, – объяснил Артур вытянувшимся лицам с округлившимися глазами. – Пап, садись.
– Ну что ж, – Боб неловко занял место за столом. – А зачем такая… воздушная тревога?
Артур развел руками:
– Как иначе вас от компьютеров оторвать? Мам, – Лора присела с краю, готовая в любой миг вскочить.
– Ты снимать будешь? Я тогда бы переоделась и накрасилась. Некрасиво получится.
Артур поправил блюдо с пловом, стал разливать по пиалам чай.
– Не буду я ничего снимать. Просто предлагаю поесть. Данное кушанье приготовлено лично мной. Да как! По классическому узбекскому рецепту. Мало того! Приготовлено на живом огне в настоящем казане. Сюда я, правда, уже в пластике дотащил. Но…. Даже дымком тянет. Вы понюхайте!
– Похоже, – согласился Боб. – Тянет.
– А! Это конкурс какой-то, – высказала догадку Лора. – Конкурс, да?
Артур сел приподнял высоко пиалу, отхлебнул, поставил.
– Вы попробуйте, – попросил.
Лора все озиралась в поисках съемочной группы или иного подвоха. Боб тоже имел замороченный вид.
– Это вкусно, – уговаривал Артур.
– Я такое жирное вообще-то… – нерешительно сказала Лора. – Если только ложечку.
– В идеале плов едят руками. Но для дам можно сделать исключение, – Артур передал матери ложку.