Полководцы Древней Руси
Шрифт:
Рассказывают, что набег печенегов подобен удару молнии, а отступление их тяжело и легко в одно и то же время: тяжело от множества добычи, легко от быстроты бегства. Нападая, печенеги предупреждают молву, а отступая, даже не дают преследователям возможности взглянуть на себя, столь они стремительны. Жизнь мирная для них несчастье, а верх благополучия — когда они имеют удобный случай для войны или когда насмехаются над мирным договором. Самое худшее то, что печенеги своим множеством превосходят весенних пчел, и никто еще не
Князь Святослав знал обо всем этом, но он знал и другое: опустошая набегами соседние земли, печенеги сами много страдали от хазар. Ежегодно хазары совершают походы в страну печенегов, захватывают пленников и продают их в рабство мусульманским и иудейским купцам. Поэтому печенеги ненавидят хазар и вредят им как только могут. Не обернется ли давняя вражда печенегов к хазарам дружбой к нему, князю Святославу? Враги общего врага могут сговориться…
Зимой печенеги кочевали далеко от русских земель, на берегах теплого моря, откуда с наступлением весны начинали двигаться со своими табунами и стадами к северу, и так все лето, по мере того как солнце выжигало пастбища. Поэтому осенью они оказывались совсем близко от вятичских земель, и посольству было легче их найти.
После долгих раздумий Святослав назвал имя посла: Лют Свенельдович. С ним отправились в Печенегию толмач-переводчик и крепкая охрана из ближних дружинников князя.
До реки Прони посольство ехало по лесам. Леса были здесь не дремучими и хмурыми, как на Руси, а нарядными, веселыми, насквозь прошитыми солнечными лучами. Часто попадались поляны, такие просторные, что казалось — они тянутся до самого горизонта. Но всадники поднимались на возвышенности, и снова впереди открывались леса. Настоящая степь начиналась только за рекой Пропей.
На пронском берегу Лют Свенельдович велел надеть кольчуги и шлемы, которые дружинники везли привязанными к седлам, и решительно направил коня к броду.
Зашуршала под копытами жесткая степная трава.
Всадники сбились плотной кучкой, готовые отразить неожиданное нападение. Лют Свенельдович был серьезен и озабочен, безлюдье в степи не успокаивало его. Печенеги умели подбираться незаметно, как волки. Правда, обычай защищал жизнь послов, но откуда знать диким степнякам, с посольством или с войной пришли чужие всадники? Все решала первая встреча…
Беспокойство Люта передавалось дружинникам, и они настороженно поглядывали по сторонам, вздрагивали и поднимали копья, когда из травы с шумом вырывались птицы.
Но все равно встреча с печенегами оказалась неожиданной. Из низины высыпали всадники в длинных черных одеждах, в остроконечных колпаках, тоже обтянутых черной тканью; не понять было, шлем под ней скрывался или просто шапка из плотного войлока. Всадники на скаку натягивали луки, размахивали копьями и трехгранными кривыми мечами.
Дружинники
Печенеги закружились вокруг посольства диким хороводом, почти касаясь наконечников копий своими развевающимися черными одеждами, устрашающе визжали, скалили большие желтые зубы. Казалось, еще мгновение, и они закружат и сомнут горстку дружинников.
Лют Свенельдович поднял над головой зеленую ветку.
Хоровод печенежских всадников постепенно замедлил свое бешеное вращение. Умолкли крики и визг. Наконец печенеги остановились, опустили)копья.
— Мы идем посольством к вашим старейшинам! — выкрикнул толмач по-печенежски. — Не убивайте нас, но дайте проводников! Жизнь послов неприкосновенна!
Подъехал печенег с длинной черной бородой, в которую были вплетены красные ленточки. Под его одеждой угадывались неживые складки кольчуги, на запястьях покачивались массивные серебряные обручи. Браслеты из серебра и нарядный пояс свидетельствовали о знатности рода, и Лют понял, что именно от этого человека зависит их судьба.
Толмач повторил свою просьбу, добавив, что посольство прибыло от славного и непобедимого князя Святослава. Бородатый печенег прокричал что-то резким, срывавшимся на визг голосом, указал пальцем на землю.
— Он требует, чтобы мы бросили копья, — перевел толмач. — Тогда он выслушает нас…
Лют Свенельдович кивнул дружинникам. Копья полетели на землю. Печенег снова заговорил, но уже спокойнее, дружелюбнее:
— Если вы действительно послы, то ваша жизнь в безопасности. Завтра вы предстанете перед старейшинами печенежского племени. Следуйте за моим конем и не пытайтесь убежать!
Кольцо печенегов разомкнулось, пропуская посольство. Лют Свенельдович облегченно вздохнул, обтер платком испарину на лбу. Начало было положено, первый мостик к печенегам перекинут…
Печенежский стан находился в низине и открылся взглядам путников неожиданно, когда они поднялись на гряду холмов. За составленными кольцом и связанными между собой повозками теснилось множество юрт из бурого войлока, а посередине — большой белый шатер, жилище печенежского вождя. Едкий кизячный дым струился над круглыми кровлями. Развевались на ветру лошадиные хвосты, привязанные к длинным жердям, — бунчуки.
Из-за телег высыпала огромная толпа печенегов, которые с пронзительными криками, размахивая топорами и обнаженными мечами, побежали навстречу посольству, грозя растерзать его, изрубить на куски, затоптать в пыльную землю. Лют и его спутники остановились, захлестнутые бушующей толпой, и уже прощались с жизнью, столь страшной была ярость обступивших их печенегов. Всадники, которые захватили посольство в степи, отталкивали своих сородичей древками копий, что-то кричали, но толпа продолжала напирать. Вопли, визг, лязг оружия, испуганное лошадиное ржанье…