Полночь и магнолии

Пейсли Ребекка

— Ты посмел приложить свои грязные руки к принцессе Авентины, цыган. Наказание за это — смерть.

Тэс побледнел.

— Сенека, — прошептал он, — лучший мастер фехтования. — Ты… принц Авентины…

— Польщен тем, что ты узнал меня, — сказал Сенека и наставил острие кинжала прямо в область сердца.

— Сожалею, но пощады быть не может…

— Нет, Сенека! — закричала Пичи, подбегая к нему. — Ты не сможешь убить его! Не сможешь! Бога ради, дай ему уйти! Сенека, дай ему уйти! Сенека посмотрел в черные цыганские

глаза. — Принцесса права. Кинжал с клинком — слишком хорошее оружие, чтобы лишать жизни таких разбойников, как ты. Я даю тебе и твоей семье одну минуту, чтобы убраться отсюда. Если вы не уложитесь в это время, то я насажу вас, как на вертел, вот на эти деревья, и вы умрете в агонии.

Только тогда, как борзый конь набрал скорость, Сенека разглядел знакомый мешок на поясе у отца цыгана. Сенека сжал зубы. Но ничто в жизни, ни золото, ни драгоценности, не было для него так ценно, как Пичи.

Он повернулся к ней и сгреб ее своими руками.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Я совсем не пострадала, — ответила она и прильнула своей щекой к его щеке, а затем и к его груди, слушая, как бьется ее сердце.

— Ты спас меня от этих цыган-чудовищ, — прошептала она.

Он поднял ее лицо и заглянул в ее прекрасные глаза.

— Я никогда теперь не оставлю тебя одну. Не важно, что я не буду есть свежего мяса, но я не оставлю тебя одну, — сказал Сенека.

Она обхватила его руками за талию.

— Мы сможем покупать мясо в селе. Тебе не надо будет ходить на охоту.

Сенека на минуту закрыл глаза.

— Я никогда не думал, что сам себе когда-нибудь скажу, что у меня нет денег. Не надо ничего говорить. Они украли сумку с золотом, Пичи, — с горечью произнес Сенека.

Пичи сначала нахмурилась, а затем улыбнулась.

— Это тот мешок, что висел у камина? — спросила она.

— Да, я видел его на поясе у старого цыгана. Пичи еще больше улыбнулась.

— Сенека, я все твое золото вынула из той сумки и поместила его в вазу, что стоит в спальне. А тот мешок, что украли цыгане, был с орехами для белки, — сообщила она.

— Так все, что они увезли, был мешок с орехами? — переспросил Сенека и расхохотался.

Он бросил кинжал на землю, поднял Пичи на руки и понес в домик.

— Скажи мне, что с тобой все хорошо, — попросил он ее.

— Действительно, — подтвердила она. — Со мной ничего плохого не случилось. Но я все еще чувствую какую-то досаду.

— Почему? — спросил он ее. — Ну, видишь ли, я, наконец, видела настоящих живых цыган своими собственными глазами. Я видела, как один из них орудовал кинжалом. Но знаешь? Я так и не потанцевала с ними…

Сенека остановился.

— А не хотела бы ты вместо танцев с цыганами, покачаться на деревьях с настоящим принцем?

Она согласно кивнула. Сенека завернул туда, где в лесу висело несколько веревок.

Вдруг раздался знакомый голос. Это кричал мистер Уэйнрайт.

— Я видел фургон с цыганами на дороге. Они что-нибудь натворили?

Сенека повернулся на голос и увидел мистера Уэйнрайта, а с ним еще старую женщину в темно-зеленых лохмотьях, с капюшоном на голове. У женщины в руках была прикрытая корзина.

— Все хорошо, мистер Уэйнрайт, — сказал Сенека.

Он опустил Пичи на землю и обнял ее рукой за талию.

— Ну хорошо, если все хорошо, — сказал мистер Уэйнрайт. — Да, а это миссис Бэлли. Она, как и вы, нездешняя. Я встретил ее и ее племянника вчера в селе. Молодой человек большей частью молчит, но он совершенно очарован моей собакой. Я уверен, что он захотел встретиться с вами обоими, но сейчас он предпочитает бегать с Мортоном по полям.

Орабелла ухмыльнулась под капюшоном, молча благодаря большую собаку, которая так пленила сердце и ум Буббы. Любовь Буббы к животным дала наконец-таки ей возможность встретиться с Пичи одной.

— Миссис Бэлли принесла вам корзину с продуктами, — сказал мистер Уэйнрайт.

Орабелла вытащила корзину с продуктами, тщательно маскируя свое лицо капюшоном.

— Я надеялась познакомиться с вами, — пробормотала она.

Пичи приняла корзину.

— Спасибо, мэм! — сказала она. — Так приятно получать такой подарок. Прекрасная накидка, хочу вам сказать, — произнесла Пичи и сняла накидку с корзины. Ба! Да ведь там же горох! Мне вспоминается гороховый суп, который любила готовить моя матушка. Я выросла на этом супе, знаете ли, — сказала Пичи.

Орабелла закивала головой. Мистер Уэйнрайт улыбнулся и сказал:

— Можно нам у вас немного погостить, мистер и миссис Бриндиси? Мне бы хотелосьуслышать, как вы проводите время здесь.

— Может быть, в другой раз, — сказал Сенека. — Сейчас мы очень заняты.

— О, я вижу. Вас что-то тревожит?

Сенека заглянул Пичи в изумрудно-зеленые глаза и улыбнулся.

— Мы собираемся качаться на деревьях, мистер Уэйнрайт, — сообщил ему Сенека.

— Качаться на деревьях? О… да. Совершенно верно. Качаться на деревьях… — повторил мистер Уэйнрайт и, нахмурившись, пошел по дороге назад.

— Очень странная пара, надо сказать, миссис Бэлли, — сказал Уэйнрайт Орабелле. — Таких чудаков я еще ни разу не встречал. Странно, мистер Бриндиси чего-то заказал гроб для своей жены, а она еще даже не умерла?

Орабелла торжествующе улыбнулась.

Глава 17

— Смотри сюда, — крикнул Сенека Пичи.

Она сидела у дерева, на которое вскарабкался Сенека.

— Я смотрю, — ответила Пичи, снимая тряпку, что покрывала корзину с пищей. В корзине были горох, хлеб, фрукты, овощи и сыр. Все это принесла миссис Бэлли. Пичи смотрела на еду, в ее желудке заурчало, так ей захотелось есть.