Полночь - время колдовства

Решетов Евгений Валерьевич

– Зачем ты все это рассказываешь мне?

Девушка ответила вопросом на вопрос:

– А зачем мне, ведьме, вассал не сведущий в колдовстве?

– Тапки таскать, - огрызнулся я.

Каститас звонко рассмеялась и сказала:

– А что, неплохая мысль.

– Я вам не помешаю?
– галантно спросил подошедший Харник.

– Я уже ухожу, - произнесла ведьма вставая.

Имперец ловко подхватил ее плащи и накинул на плечи.

– Спасибо, - поблагодарила она.
– До встречи Горан. А вы приятный, молодой мужчина, сберегите

его для меня.

– Постараюсь, госпожа, - сияя как солнце, сказал Харник.

Как только Каститас ушла, воин, тут же, быстро спросил:

– Кто эта очаровательная леди?

– Только что познакомились.

– Не похоже что-то, - недоверчиво произнес он.

Я пожал плечами и сказал:

– Нам пора.

Харник только начал открывать рот, как я опередил его:

– Ее зовут Каститас. Больше ничего о ней не знаю.

Кривоносый имперец разочарованно захлопнул рот и пошел следом за мной.

Глава 2

Харник проводил меня до городских ворот, дальше я пошел один. Трио моих знакомых имперцев снимали комнаты на постоялом дворе и ждали новых приказов.

Я опасался, что ко времени встречи с графом еще буду навеселе, но благодаря появлению ведьмы даже захмелеть не успел.

Быстро и без происшествий дойдя до казарм, сунул под нос дежурным пропуск и проник на территорию лагеря. Только я пересек его невидимый порог, как был остановлен уже виденным мною оруженосцем.

– Граф просил передать, что его планы меняются, и он ждет тебя возле северной городской стены в восемь часов вечера. Ты все понял?
– проговорил он, не скрывая высокомерия в голосе.

– А нельзя ли повежливее?
– грубо произнес я, пытаясь на нем отыграться за Каститас.

– Я Мамерк фон Эмилий, - сказал он гордо и резко развернувшись ушел.

– И что?
– крикнул я вдогонку, но ответа не получил. Мои слова не достигли ушей оруженосца.

Растерянно потоптавшись, я пошел в столовую. Там уже привыкли к моим набегам. Старший сержант предупредил их о моем особом статусе.

Поев в одиночестве в просторной столовой, я зашел в казарму, взял легкую одежду из льна на пеньковой основе, выданную нам сержантом, и направил свои стопы в зал для физических упражнений. Он был оборудован множеством, до недавнего времени, неизвестных мне тренажеров, но теперь-то я освоил их. Переодевшись в раздевалке в прихваченные вещи, я приступил к наращиванию мышечной массы. Здесь я уже не был в одиночестве, и занимался среди прочих. Кряхтя и надрываясь, я заставлял свое тело выкладываться по максимуму. Каждый мускул моей тушки ощущал непривычную нагрузку и отдавался приятной болью. По лицу текли капли крупного пота, одежда промокла насквозь, но я улыбался. Буквально с каждым днем ощущая, что становлюсь сильнее.

По истечению полутора часов, довольный, я вышел из зала. Зимой рано темнеет, поэтому на улице заметно сгустились сумерки. Я закинул вещи в полную

народу казарму и под удивленными взглядами покинул ее. Кто-то уже привык к моему отличному от них положению, а кто-то только диву давался. Чувствую с такой службой, я наживу себе врагов.

Дежурные на воротах были все те же. Они даже не стали смотреть мой пропуск, а просто один из них махнул рукой, вроде как, иди отсюда.

Температуру немного опустилась, но все равно было довольно комфортно для вечера зимы. Путь до северной стены я преодолел быстро. По моим расчетам я должен был прийти раньше. Так и случилось, колокол на башни ратуши не успел пробить восемь раз, а я уже стоял на дороге около стены города. Рядом не было ни одной живой душу. Только вдалеке котилась запряженная четвёркой лошадей карета. Мелкий покров снега ей был нипочем. Он нисколько не затруднял ее передвижение.

Я стоял и ждал графа, но его силуэт нигде не появлялся, зато приближалась карета, и с первыми ударами колокола она поравнялась со мной. Обычная, ничем не примечательная. Внезапно ее дверь со скрипом открылась. Закутанный в плащ капитан движение руки предложил мне проникнуть внутрь. Больше никого в карете не было, если не считать кучера на козлах. Я последовал жесту графа и, закрыв за собой дверцу, сел на сидение напротив него. Карета тронулась. Капитан молча достал из-под сиденья композитный лук и передал его мне. Я повертел его в руках и произнес:

– Намного лучше моего.

Граф улыбнулся и загадочно проговорил:

– Проверим твое мастерство.

После его слов в карете установилась тишина, нарушаемая лишь скрипом колес и снега.

Примерно через полчаса он приказал кучеру остановиться и вышел из кареты. Я с луком в руке следом за ним. Мы отъехали довольно далеко от города. Вокруг не было ничего, кроме, редких деревьев. Кучер, ни слова не говоря, начал копаться в багажном отделении кареты, вытащил оттуда мишень, колчан со стрелами и факел. Я начал догадываться, что задумал граф Артур.

Он сказал кучеру:

– Зажги факел и прикрепи мишень вон к тому дереву.

Кучер отправился исполнять приказ капитана.

– Сколько примерно метров, как думаешь?
– спросил он.

– Двести где-то.

Граф передал мне колчан, ранее полученный им от кучера. Сам кучер в это время уже установил мишень, оставил возле нее факел и предусмотрительно отошел подальше. Видно было ни то, что хорошо, но все же лучше, чем стрелять впотьмах.

– Прошу, - сказал капитан и жестом предложил мне выстрелить.

Я натянул тетиву, задержал дыхание и выпустил древко. Я опасался, что новый лук может повести себя не так, как рассчитывал и испортить выстрел, но все прошло на ура. Стрела вонзилась в центр мишени. Кучер подбежал к ней и выкрикнул:

– На два пальца ниже яблочка.

– Отлично, - похвалил меня граф.
– Отойдем подальше.

Он успокоился, только когда я промахнулся с трехсот метров, и то, стрела попала в краешек мишени, но для меня это уже был промах.