Полночь
Шрифт:
Вот уже и часть пути пройдено, а свекровь всё молчит и топает, дыша через силу. Одышка у неё из-за жары и веса немалого.
– Может, передохнём? – жалобно спросила Лена, видя, как свекровь мается.
– Отдыхать ночью будешь. А сейчас полоть. Картохи много надо. Ай, да будто ты не знаешь? У меня столько скотины, что рук не хватает! – рявкнула Константиновна, повернув голову набок. – Чтобы зимой вкусно есть, надо летом от зари до зари шевелиться. От зари до зари…
Прищурив поросячьи глазёнки, Александра притормозила. Издалека
– Та-ак, – Константиновна будто хлебнула живой воды. Продолжив путь, она так бойко перебирала ногами, что даже не верилось, пару минут назад у неё не то, что ноги волоклись по земле – голос дрожал.
Спеша к путнице с вёдрами, Александра замахала руками, чтобы та обратила на неё внимание, потому что путница вот-вот свернёт с дороги и коротким путём сбежит в деревню.
– Погоди-и! – голосила свекровь, задыхаясь от спешки. – Посто-ой!
Женщина встала, как вкопанная, и поставила вёдра на пыльную дорогу.
– Что у тебя там? – добежав до местной зажиточной особы, Константиновна сунула любопытный нос в вёдра. – Краснюки!
– Агась, – довольная улыбка расплылась на блестящем от излишней влаги лице.
– Неужто ещё не обнесли? Сама набрала? А где? – засыпая вопросами замученного грибника, Александра вытерла краем косынки мокрый рот и вытянула шею.
Услышав, в каких местах нужно искать подосиновики, зловредная свекровь закрутила головой и вытаращила глаза.
– Бросаем полоть! Бегом в лес! А то я в этом году опять без грибных соленьев останусь!
Потерев распаренную шею, Лена стояла перед свекровью и думала, как она ей надоела до чёртиков, вот как дала бы по маковке, чтобы не хваталась за все дела сразу.
– Грибы никуда не уйдут, а Ваша картошка…
– Как раз-таки в прошлом году грибочков я и не увидела, – начала кривляться Александра, обвиняя невестку в пропаже прошлогодних подосиновиков. – Мой Васенька одним местом прирос к твоей Сосновке и в лес так и не сходил.
– В прошлом году я не была с ним знакома, – утвердительно сказала Лена, поглядывая на женщину с вёдрами.
– Да что ты? Тогда к кому он туда ездил?
– А мне откуда знать? – набравшись смелости, ни с того ни с сего Лена поставила ультиматум. – Или на картошку, или я иду домой.
– Ох ты, как заговорила, миленькая, – скорчив гадостливую рожицу, Константиновна скрючила пальцы и помахала ими перед лицом невестки. – Ты мне тут условия ставить будешь? – повернула голову на грибника и произнесла приторно-ласковым голосом. – Иди, Глашенька, и спасибо тебе.
Потом опять наехала на Лену.
– Ты почему меня перед людьми позоришь? А? Как тебе совести хватает мне такое говорить?
– А что я такого сказала? Поправила Вас, и всего-то. Вы, видимо, запамятовали, что я к вам приехала несколько месяцев назад, и в прошлом году я вашего Васю не знала.
– Да ты посмотри на неё! Я ей слово, а она в ответ дерзит!
– Неправда ваша, не дерзила я. Сами подумайте, вся деревня знает, что мы поженились недавно, а вы своего Ваську перед тётей Глашей дураком выставляете, вот я вас и остановила.
– Да каким дураком-то? – взбесилась женщина.
– Обыкновенным, – пожала плечами Лена. – А если не дураком, так себя – дурой.
– Да ты белены обожралась или тебя злая муха покусала?!
– Я что Вам объясняю. Вы не кричите, а прислушайтесь. Мы с Васей не знали друг друга в прошлом году, а Вы тёте Глаше другое рассказываете. Вот, что она сейчас подумала? Уверяю Вас, она решила, что у Вас болезнь старческая. Вы же сами знаете, как быстро расходятся сплетни в деревне.
– Ась? – обмозговав речь пламенную, Александра чуть не села на жопу, прямо тут, на дороге. – Ну-у девка… ну голова-а-а, – пробормотала она, уставившись в одну точку. – А ну их к лешему, грибули эти, пойдём-ка лучше домой.
– С чего вдруг? А как же усадьба?
– Пару деньков подождёт твоя усадьба, – махнула рукой свекровь. – Мы сейчас к вам пойдём. Хочу с Васенькой покалякать да кое-что узнать.
Константиновна обошла невестку и направилась в деревню, рассуждая вслух, у кого это её сынок гостил, когда в Сосновку наведывался. Неужели соврал матери, что познакомился там с девушкой и готовится сватов созывать? Или Ленка и правда что-то привирает, или Васенька из матери дурочку делал. Слишком уж дотошная Александра. Даже если с какого-нибудь события годы пройдут, и она узнает правду, всё равно будет допытываться, чтобы виновника вывести на чистую воду. Торопясь к сыну, женщина резво размахивала руками и продолжала бубнить. Лена шла позади, цепляясь взглядом за толстые ноги свекрови и думая о том, что они выглядят нездоровыми.
– Что с ней сделала тяжёлая работа, – нечаянно сказав вслух, мгновенно замолчала.
Но Александра не услышала её и слава богу. Свернув на улицу, где стоит дом сына, Константиновна пропустила мимо ушей оклик, а позади бежала молодая девушка и звала Лену.
Лена обернулась.
– Я вас зову-зову! – подбежав к Елене, она хватала ртом воздух и смотрела на неё округлившимися глазами.
– Чего тебе? – сердито спросила Александра.
– Лена, беги скорее, у тебя дома… беда.
– Какая ещё беда? – выдавила из себя Елена, крутя в голове различные страшные мысли.
– Дом у вас погорел. Пётр успел ребёнка вытащить, а вот Василий… – и девчушка замолкла, опустив глаза.
– Что с Васькой?! – заверещала Константиновна, схватив девчонку за плечи. – Говори! Не молчи, окаянная!
– Его в больницу забрали, – виновато прошептала она и попятилась назад.
– О-ой, Васенька-а! О-ой, родненьки-ий! – сорвав с головы косынку, Александра поспешила к дому сына.