Полночь

Левонесова Ксения

– Я пойду работать.

– На панель?

– Судишь по себе? – не выдержала я. Как же она меня задрала! Почему взрослые считают, что все знают? Что правильный путь лишь тот, по которому они решились пройти?

– Да как ты смеешь! – мама занесла руку, но ее перехватил папа. Он знает, что она меня бьет. Знает, но ничего не может с этим поделать. Хорошо, что хотя бы у себя на глазах не позволил меня ударить.

– А ну перестань! – он повалил ее на диван, скрутив руки. Мама дергалась, орала, называла меня неблагодарной дрянью

и идиоткой. Ничего нового.

Я молча вышла из зала. Забрала собранную сумку – тяжеленная! – и, не прощаясь, вышла из квартиры.

Внизу уже ждало такси. Я знала, что все так закончится. Знала, что они не позволят мне жить самостоятельно. Не позволят пойти по другому пути. В любом случае, я уже сделала свой выбор.

Такси успело отъехать в другую часть двора, когда из подъезда выбежал папа. Бедный папа, он единственный, кто всегда принимал все, что я делала. Я напишу ему позже. Скажу, что все в порядке, чтобы не волновался. Если я не вернусь вечером, они наверняка поймут, что я сбежала. Напишут заявление в полицию, начнут искать меня. Все, что мне нужно: устроиться в «Полночь» и не высовываться до дня совершеннолетия.

Я уже ушла из дома. Пути назад нет. Я должна получить эту работу.

Глава 2

До вечера я сидела в парке. Читала книгу – единственное, что может меня отвлечь. Я взяла из дома лишь одну, любимую. Зачитанную до дыр «Джен Эйр», единственный женский роман, который я не только смогла дочитать, но и полюбить. К тому же, эту книгу подарил мне Марк – нельзя ее оставлять в логове родителей. Сейчас на 69-й странице Эйр я хранила фотографию Марка. А на первой странице его почерк запечатлелся в единственном слове: «Любимой».

В девять часов парк закрылся. Закинув рюкзак на плечо, я отправилась в «Полночь» – она открывается в десять вечера. Точнее, меня пригласили к этому времени: работники приходят раньше открытия. А вот гостей ждут на час позже, когда все успевают одеться и накраситься. Обо всем этом я уже знала от своей интернет-знакомой.

До места я добралась как раз вовремя. Темное двухэтажное здание. Над входом – погасшая луна. Наверное, после открытия ее включают, чтобы все путники знали: здесь начинается «Полночь». Долго смотреть на здание мне не дали. Из клуба вышел мужчина в костюме. Какой-нибудь богатый гость?

– Вы что-нибудь хотели? – вежливо спросил он.

– Да, я договаривалась с… – внезапно я поняла, что не узнала имени и даже должности девушки, с которой говорила по телефону. – Я собираюсь здесь работать.

– А это что? – спросил охранник, кивнув на мою сумку.

– Это мои костюмы.

– Хорошо. Пройдемте.

Мы зашли в небольшое помещение, «предбанник» перед клубом. Справа, за стеклянной перегородкой, сидел еще один охранник. Слева была маленькая пустая комната с парой вешалок. Там меня попросили оставить сумку. Осмотрели, провели детектором вдоль всего тела, и только потом запустили внутрь.

– Мария, это к вам, – сообщил охранник и, дождавшись ответа, впустил меня.

Для клуба это место казалось слишком маленьким, камерным. Повсюду висели зеркала и шторы, закрывавшие окна. Тут даже днем должно быть темно. В тусклом свете я смогла различить с десяток оттенков пурпурного, фиолетового и розового. Справа – бар, самое светлое пятно во всем клубе. Слева – ряд диванов, столов и стульев. Я насчитала шесть столиков. Не такая уж большая эта «Полночь»! Посередине, на возвышении, сцена с шестами… наверное, нужно приучиться называть их пилонами, вдруг это кого-то обидит?

– Кристина? – спросил кто-то слева. Этот голос говорил со мной по телефону! На ближайшем диване сидела молодая девушка. Черные завитые волосы, чуть накаченные ботексом губы – смотрится не вульгарно. Улыбается.

– Да, это я.

– Присаживайся, – она указала на диванчик, где сидела сама. Я присела рядом. – Меня зовут Мария. Можешь звать меня просто Маша. Расскажи о себе?

– Что именно нужно рассказать? – спросила я.

– Все, что посчитаешь нужным, – улыбнулась Маша. – Например, сколько тебе на самом деле лет? Явно ведь меньше восемнадцати.

– Откуда вы знаете? – я замерла. Сейчас меня попрут с этого заведения. Пинком отправят прочь, не дав даже шанса.

– Я вижу немного больше, чем другие люди, – Маша подмигнула. – Так сколько?

– Семнадцать. Но через месяц будет восемнадцать! Честно.

– Тогда договоримся, что в этом месяце никто не должен знать твой возраст, хорошо? По крайней мере, если ты будешь у нас работать. Ты умеешь танцевать?

– Да, немного. Я никогда не танцевала на шесте… простите, на пилоне. Но тренер говорила, что я неплохо двигаюсь. Могу показать, если нужно.

Я осмотрелась. Играла тихая музыка, за баром возилась официантка. Больше никого не было. Никого, кто мог бы меня увидеть. Танцевать перед публикой я умею, но вдруг меня сразу заставят раздеться? Что за глупости, конечно, заставят. Это же стриптиз-клуб!

– Алиса! – крикнула Маша. Из-за одной из штор вынырнула блондинка. На ней ничего не было, кроме тонких трусиков-ниточек и кружевного бюстгальтера. Она тут же дружелюбно помахала рукой, подбежала ко мне и представилась.

– Привет, я – Алиса! Добро пожаловать!

– Это наш огонечек, – объяснила Маша. – Каждую ночь зажигает. Алиса, проводи Кристину в гримерку, наряди. Попросите диджея подобрать что-нибудь подходящее.

Все произошло так быстро, что я не поняла. Неужели так сразу?

– Мне раздеваться? – спросила я. Голос получился слишком испуганным. Маша склонила голову набок, изучающе меня осмотрев.

– Никогда не раздевалась на публике, верно? Ирма, налей что-нибудь… пятьдесят «Килбегана». С чем ты пьешь?

Я немного зависла, не зная, что ответить.