О, в моей ли любви не глубоко!Ты мне в сердце, голубка, взгляни:Сколько зависти в нем и порока?!И какие пылают огни?!В тех великих огнях, недвижима,Вся в священном дыму алтарей,Ты, как 'идол пылающий, чтимаБеспредельной любовью моей...
«Мне ее подарили во сне...»
Мне ее подарили во сне;Я проснулся – и нет ее! Взяли!..Слышу: ходят часы на стене, —Встал и я, потому что все встали.И брожу я весь день, как шальной,И где вижу, что люди смеются, —Мнится мне: это смех надо мной,Потому что нельзя мне проснуться!
Невеста
В пышном гробе меня разукрасили, —А уж я ли красой не цвела?Восковыми цветами обставили, —Я и так бесконечно светла!Медью темной глаза– придавили мне —Чтобы глянуть они не могли;Чтобы сердце во мне не забилося, —Образочком его нагнели!Чтоб случайно чего не сказала я, —Краткий срок положили – три дня!И цветами могилу засыпали,И цветы придушили меня...
«Я ласкаю тебя, как ласкается бор...»
Я ласкаю тебя, как ласкается борШумной бурею, в темень одетой!Налетает она, покидая простор,На устах своих с песней запетой.Песня бури сильна! Чуть в листву залетит —Жизнь лесную до недр потрясает,Рвет умершую ветвь, блеклый лист не щадит,Все отжившее наземь кидает...И ты бурю за песню ее не кори,Нет в ней злобы, любви к разрушенью:Очищает прогалины краскам зариИ простор соловьиному пенью...
«Тебя он в шутку звал старушкой...»
Тебя он в шутку звал старушкой,Тобою жил для добрых дел,Тобой был весел за пирушкой,Тобой был честен, горд и смел!В него глаза твои светили...Так луч, в глубь церкви заронен,Идет по длинной ленте пылиИграть под ризами икон.Погасла ты, и луч затмился,Мрак человека обуял,И не поверить: как светилсяВ той тьме кромешной – идеал?!
В бурю
Я приехал к тебе по Леману;И сердит, и взволнован Леман!И оделись Савойские АльпыВ темно-серый, свинцовый туман.В небесах разыгралася буря,Из ущелий гудят голоса;Опалил мне лицо мое ветер,Растрепал он мои волоса...И гуляли могучие волны,Я над ними веселый скользилИ с вершин их по пенистым скатамГлубоко, глубоко уходил.Буря шла и в тревожном величьеРаздавить собиралась меня;Только смерть от меня сторонилась —Был я весел и полон огня.И я верил, что мне не погибнуть,Что я кончу назначенный путь,Что я должен предстать пред тобою,И нельзя мне, нельзя утонуть!
«Вот она, моя дорога...»
Вот она, моя дорога, —В даль далекую манит...Только – с ивой у порогаПодле домик твой стоит.Точно руки, простираетИва ветви вдоль путиИ пройти мне в даль мешает,Чуть задумаю пройти.Днем пытался – сил не хватит...Ночью... Ночью я бы мог,Да вот тут-то кто-то схватитИ поставит на порог.Ну и взмолишься у двери:Ты пусти меня, пусти!Ночь... разбойники и звериРазгулялись на пути!
«В костюме светлом Коломбины...»
В костюме светлом КоломбиныЛежала мертвая она,Прикрыта вскользь, до половины,Тяжелой завесью окна.И маска на сторону сбилась;Полуоткрыт поблекший рот...Чего тем ртом не говорилось?Теперь он в первый раз не лжет!
«Во всей красе, на утре лет...»
Во всей красе, на утре летТолпе ты кажешься виденьем!Молчанье первым впечатленьемВсегда идет тебе вослед!Тебе дано в молчанье этомИ в удивлении людейХодить, как блещущим кометамВ недвижных сферах из лучей.И, как и всякая комета,Смущая блеском новизны,Ты мчишься мертвым комом светаПутем, лишенным прямизны!
«В красоте своей долго старея...»
В красоте своей долго старея,Ты чаруешь людей до сих пор!Хороши твои плечи и шея,Увлекателен, быстр разговор.Бездна вкуса в богатой одежде;В обращеньи изящно-вольна!Чем же быть ты должна была прежде,Если ты и теперь так пышна?В силу хроник, давно уж открытых,Ты ходячий, живой мавзолейРяда целого слуг именитых,Разорившихся в службе твоей!И гляжу на тебя с уваженьем:Ты финансовой силой была,Капиталы снабдила движеньемИ, как воск, на огне извела!
«Часть бесконечности – в прошлое год закатился...»
Часть бесконечности – в прошлое год закатился...Женщину знаю одну; кто она – не скажу, я солгу!К Новому году каким бы желаньем я ей прислужился?Что бы сказал из того, что желать и сказать я могу?!Я бы сказал, подойдя к ней, смотря в ее глазки,Я бы сказал ей, как будто отец своей дочке родной:«Слушай! Останься, как эта царевна таинственной сказки, —Неизменяема временем с вечной своей красотой!Все хорошо у тебя, потому что сама ты не знаешь,Что хорошо у тебя... Ты живешь, как живется тебе;Ты говоришь – так, как думаешь; думаешь так, какмечтаешь...Это так редко, родная... О, будь благодарна судьбе,!Будь благодарна за то, что пока в тебе чувство играло,Сердце оно не разбило, слезой не ослабило глаз...Сильное чувство, родная, тебя до сих пор миновало;Истинно сильное чувство родится один только раз!Нет, я не смел бы, отдавшись тебе, обязать быть моею!Если не мне, так другим освещай долгий путь...Ты... ты из тех, что прекрасны свободой своею;Этой свободы лишить – значит то же, что смертьюдохнуть!..Жизнь ли моя виновата, а может, и сам я причина, —Только – тебе я не ровень... Я знаю: я весь —полутень;Я точно родина наша – безбрежная гладь да равнина,Только местами сияют кресты на церквах деревень».
«Слышишь: поют по окрестности птицы...»
Слышишь: поют по окрестности птицы;Вдоль по дороге колеса стучат;Ясно несется к нам в блеске денницыЗвук колокольчиков вышедших стад.Видишь, как тень под древесною сеньюКружевом ходит и быстро скользит...Видишь: трава под подвижною теньюТоже колышется, гнется, блестит!О, отвечай мне! В желаньях могучихСердце в груди так восторженно бьет!Да! Под сиянием глаз твоих жгучихВсеми цветами душа зацветет!О, отвечай! И, забывши тревогу,Так буду счастлив я с этого дня,Так буду весел, что людям и богуВесело будет глядеть на меня!