Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Страдание в художественном мире Апухтина – это знак живой жизни. Насыщенное страстями существование («Кто так устроил, что страсти могучи?») обрекает человека на страдание. Но отсутствие страстей и, следовательно, страдания – признак омертвелой, механистичной жизни.
Бьются ровно наши груди, Одиноки вечера… Что заВ описании цепенеющей, исчерпавшей себя жизни появляется у Апухтина образ «живого мертвеца». Он встречался в русской поэзии и ранее. Но показательным оказывается не совпадение, а отличие в толковании образа. Так, если у Полежаева «живой мертвец» – герой, «проклятый небом раздраженным», который противостоит всему земному демоническою силой, то у Апухтина – это человек, утративший земные чувства: способность любить и страдать.
И опять побреду я живым мертвецом… Я не знаю, что правдою будет, что сном!Что в поэтическом мире Апухтина противостоит, что может противостоять жестокости жизни, в которой человек обречен на «сомненья, измены, страданья»? Прежде всего – память. Пожалуй, можно говорить об особом типе апухтинских элегий – элегии-воспоминании («О Боже, как хорош прохладный вечер лета…», «Над связкой писем», «Прости меня, прости!», «Когда в душе мятежной…») У апухтинского лирического героя главное в жизни – счастье, радость, взаимная любовь – обычно в прошлом. Наиболее дорого, близко то, что уже ушло, что отодвинуто временем. Событие или переживание, став прошлым, отделенное временной дистанцией, становится герою Апухтина понятнее и дороже. Так, лирический герой стихотворения «Гремела музыка…», только оказавшись вдали от «нее», оглянувшись, так сказать, на их встречу, которая уже в прошлом, понял (как господин NN, герой тургеневской «Аси») главное:
О, тут я понял всё, я полюбил глубоко, Я говорить хотел, но ты была далеко…Герой Апухтина очень чувствителен к грузу времени: «Я не год пережил, а десятки годов» («На Новый год»). Но память не подвластна времени, и искусство в этом – ее главный союзник. Об этом прямо сказано в стихотворении «К поэзии»:
Нам припомнятся юные годы, И пиры золотой старины, И мечты бескорыстной свободы, И любви задушевные сны. Пой с могучей, неслыханной силой, Воскреси, воскреси еще раз Всё, что было нам свято и мило, Всё, чем жизнь улыбалась для нас!Одна из главных претензий Апухтина к современной жизни – он судит ее, как правило, не в социальном, а нравственном плане, – в ней недооценивается или даже опошляется высокое искусство. Пример тому – оперетта «Маленький Фауст», в которой гетевская героиня оказывалась кокоткой:
Наш век таков. – Ему и дела нет. Что тысячи людей рыдали над тобою, Что некогда твоею красотою Был целый край утешен и согрет.Но и надежды на нравственное возрождение связаны с искусством. Наибольшей силой воздействия из всех видов искусства обладает театр. Об этом – стихотворение «Памяти Мартынова». Искусство великого артиста способно было разбудить души, как говорил Гоголь, «задавленные корой своей земности». [43]
Все зрители твои: и воин, грудью смелой Творивший чудеса на скачках и бегах, И толстый бюрократ с душою очерствелой В интригах мелких и чинах, И отрок,43
Письмо к Г. И. Высоцкому от 26 июня 1827 г. // Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. [Л.], 1940. Т. 10. С. 98.
Но современный человек так погружен в суетные интересы дня, что даже великое искусство может возродить его душу лишь на «миг один»:
Конечно, завтра же, по-прежнему бездушны, Начнут они давить всех близких и чужих. Но хоть на миг один ты, гению послушный, Нашел остатки сердца в них!Мир театра был близок и дорог Апухтину. Об Апухтине – страстном театрале – рассказывали мемуаристы. [44] В этих воспоминаниях он предстает не только как внимательный, квалифицированный зритель, но и как человек, реагирующий на представление очень эмоционально, способный буквально разрыдаться на потрясшем его спектакле. Дружба с актерами, участие в любительских спектаклях – все это не могло не отразиться в его творчестве.
44
См. в частности: Быков П. В. Силуэты далекого прошлого. М.; Л., 1930.
Театр – постоянная тема Апухтина, ей посвящен целый ряд его стихотворений: «В театре» («Часто, наскучив игрой бесталанною…»), «М-me Вольнис», «Мы на сцене играли с тобой…», «Мне было весело вчера на сцене шумной…», «Актеры», «В театре» («Покинутый тобой, один в толпе бездушной…»), «Публика (Во время представления Росси)». В решении этой темы Апухтин использует традиционное сравнение: жизнь есть театр. Мотив лицедейства, маски, театральной игры объединяет поэзию и прозу Апухтина. Стихотворение «Актеры» построено на уподоблении жизни театру. Но не тому театру, где, как потом скажет Блок, от «истины ходячей» всем станет «больно и светло» («Балаган»), а театру как лицедейству, когда за внешней праздничностью скрывают убогую и безнравственную суть жизни. Дело для Апухтина не только в том, что маска, игра какой-то роли – признак лицемерия, неискренности. Для писателя не менее важен другой смысл мотива: человек в маске проживает не свою, чужую жизнь.
Вот вышли молча и дрожим, Но оправляемся мы скоро И с чувством роли говорим, Украдкой глядя на суфлёра.Лирический герой Апухтина больше всего мучается одним – загадкой любви. В лирическом мире Апухтина – это главный вопрос жизни. Недаром известный критик рубежа веков А. Л. Волынский назвал свою статью об Апухтине «Певец любви». [45]
Любовь у Апухтина таинственна, стихийна и дисгармонична.
45
Волынский А. Певец любви // Борьба за идеализм. Спб., 1900. С. 329.
Очень часто любовь у Апухтина это – говоря тютчевским языком – «поединок роковой». Точнее, Апухтин очень подробно, психологически убедительно раскрывает отношения, которые можно назвать завершившимся поединком, потому что один из двоих (чаще «он», реже «она») оказался в роли побежденного, подчиненного, зависимого: