Полное жизнеописание святых Грузинской Церкви
Шрифт:
Св. Давид однажды пришел к одному подвижнику из братии своей, жившему в некоторой расселине каменной горы, и спросил его; „Как ты живешь здесь, отче?“ Он ответил ему: „Благодарение Богу, честный отче. Только вода, бьющая из этой скалы, а равно и эта зелень горьки, как желчь. Когда вкушаю их, чувствую большое отвращение и негодование, но сам себе говорю: „Мучения ада несравненно горше, не лучше ли тебе вкушать горечь временную, дабы не подвергнуться мучениям вечным?“ Давид, услышав от него такие слова, весьма обрадовался и сказал ему ласково: „Не скорби, брат мой, умолим Бога нашего Иисуса Христа, Который в пустыне Мерра горькую воду сделал сладкою. Он же, подобно той, усладит и эту воду“. И действительно; монах по приказанию св. Давида наполнил сосуд той водой и поставил перед ним, а святой, изобразив знамение креста Господня, отдал сосуд подвижнику и сказал: 'Пей, брат, это хорошая вода“. Он выпил и нашел, что она приятна на вкус (*10). Удивленный сим чудом инок стал прославлять и благодарить Бога и раба Его Давида. Наконец св. Давид получил через Ангела известие о близкой своей
Смотрите также книгу: „Преподобный Давид Гареджийский и Его Святая Лавра“
МОЛИТВА ПРЕПОДОБНОМУ ДАВИДУ ГАРЕДЖИЙСКОМУ ЧУДОТВОРЦУ
О преблаженне отче, славне Давиде! Покрый нас кровом святых твоих молитв от всяких напастей, душевных же и телесных. Призри, о украсителю Иверии, благосердием твоим на ны, к святей и честней раце мощей твоих притекающия! Яко предобрый отец принеси наша молитвы ко престолу Царя Христа, яко да твоим ходатайством улучим у Него прощение содеянных нами прегрешений, вольных и невольных, и от тех очищеннии да сподобимся славословити вседержавную силу Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
амять ее 28 августа (*1)
Страдание Святой Славной Мученицы Царицы Ранской Шушаники
Богобоязненная и благочестивая Шушаника, дочь грузинского царя, непоименованного в истории, имела несчастье вступить в брак с нечестивым Васкеном Питахши (*2), вассальным князем царя Грузинского. Видя нечестие своего мужа, Шушаника скорбела о погибели души его, однако, покоряясь воле Промысла, терпеливо переносила свое несчастье и имела от мужа своего трех сыновей и одну дочь. Наконец Васкен (Варскен — Б.С.), более и более увлекаясь в бездну нечестия, дошел до того, что, даже без какой-либо причины, не испытав ни ран, ни уз темничных, ни страха смерти, отрекся от Христа. Он отправился к персидскому шаху Ферузу, ибо в то время Грузия находилась в зависимости от царей персидских, и, представ пред лицом его, объявил, что из преданности шаху отрекается от Христа и принимает религию персов, т. е. делается огнепоклонником. Изъявление такой преданности шах принял весьма благосклонно, наградил Васкена и отпустил его обратно в Грузию. Подходя к пределам своих владений, Васкен послал одного из рабов предупредить подданных о своем приближении, чтобы они могли устроить ему почетную встречу.
Посланный раб прибыл в Цуртаг и, войдя к царице Шушанике, приветствовал ее и объявил ей о благополучном возвращении царя Васкена. Царица отвечала: «Если жива душа его, то да будете здравы телом как он, так и ты, если же нет, то я не желала бы ни видеть его, ни слышать о нем, и пусть тогда приветствие твое возвратится к тебе назад». Она уже предчувствовала нечто недоброе. Затем Шушаника убедительно просила раба открыть ей всю правду. Когда тот сказал, что муж ее отрекся от Христа, царица со слезами бросилась на землю, говоря: «Достоин сожаления несчастный Васкен, поскольку отрекся от Истинного Бога Христа и соединился с беззаконными». Затем она встала и поспешила в храм Божий, взяв с собою детей своих. Поставив их пред алтарем, она молилась так: «Господи Боже мой, Тобою даны мне дети мои, Ты же и сохрани их во святой вере и не лиши их благодати Святого Духа, да не будут они исхищены из стада доброго Пастыря, Господа нашего Иисуса Христа».
Из храма Шушаника отослала своих детей во дворец, сама же вошла в один небольшой домик близ церкви, где предалась глубокой скорби. Придворного епископа Васкена-Фотия не было в то время здесь. Он пошел по делу в дом некоторого человека, и духовник царицы, священник Иаков, был также с ним. Неожиданно кто-то вбежал к ним в комнату с вестью, что едет Васкен и что царица оставила дворец. Это поразило нас, говорит описавший житие и страдания св. Шушаники священник Иаков, и мы заплакали от горя. Оставив епископа, говорит о себе повествователь, я пошел в тот дом, где была царица. Нашедши ее весьма печальной, я со слезами сказал ей: «Тебе предстоит великий подвиг, потому будь мужественна, терпелива и великодушна. Нужно иметь большую силу, чтобы противостать козням врага и сохранить веру во Христа». Св. Шушаника отвечала: «Я готова на все, я знаю, что меня ожидают великие скорби и мучения».
Сказав ей, что ее скорби суть наши скорби, равно как и радость ее есть наша радость, я спросил ее, что она думает о принятии страданий, думает ли она на них решиться. Это я сказал потому, что имел намерение описать ее подвиг. Св. Шушаника отвечала, что не понимает меня. Тогда я продолжал: «Имеешь ли ты твердость духа?» — «Надеюсь на помощь Божию. О себе же знаю, что я немощна и грешна». Я сказал: «Ужасные мучения ожидают тебя». «Но я предпочту смерть от руки Васкена сожительству с ним, потому что боюсь осквернить душу мою, если буду жить с богоотступником», — отвечала святая. В это время вошел к царице один персиянин и с притворными слезами начал говорить, что дом ее мужа теперь исполнен
Когда передали слова Васкена св. Шушанике, она сказала: «Не я его обесчестила, напротив, он посрамил и уничижил дом отца своего. Отец его был в общении со святыми, а он окружил себя демонами; отец его веровал в Бога, Творца неба и земли, а он отвергся Истинного Бога и поклонился огню. Как он презрел Бога, так и я презираю его, и если даже он станет мучить меня, я не соглашусь возвратиться к нему». Взбешенный ответом царицы, Васкен послал к ней брата своего Джоджика с женою и своего придворного епископа Фотия. Он велел сказать ей, чтобы она непременно вернулась во дворец, иначе будет приведена силой. Посланные пришли и долго убеждали Шушанику покориться мужу. Она отвечала: «Не думайте, чтобы я когда-нибудь вновь стала его женой. Я полагала, что вы обратите его на путь спасения, что убедите его исповедовать Истинного Бога, а между тем вы поступили противным образом. Джоджик! Ты уже не деверь мне, и я не жена брату твоему Жена твоя не сестра мне; вы причастны нечестию царя» Джоджик сказал: «Васкен пришлет рабов, и тебя повлекут насильно» Святая отвечала: «Пусть меня свяжут и поведут во дворец-это будет знак, что я раба, а не царица» Все присутствующие рыдали, заплакал и сам Джоджик и сказал св. Шушанике: «Сестра моя! Не срами царский дом!» Святая отвечала. «Правда, мы даже росли вместе, но я не пойду к такому мужу, если бы это даже и стоило мне жизни».
Наконец, после долгих увещаний, царица решилась идти во дворец. Взяв св. Евангелие и мощи св. мучеников, которые всегда, имела при себе, она со слезами пошла во дворец, произнося следующие слова; «Господи Боже, Ты ведаешь, что я охотно иду на смерть» Во дворце она, однако, не захотела занять прежнего своего помещения и удалилась в особую небольшую комнату. Здесь святая молилась так: «Господи Боже мой! Все оставили меня, но я верую, что Ты не оставишь меня никогда». Спустя два дня Васкен пригласил к себе обедать брата своего Джоджика с его женой, и, когда стол был готов, гости отправились за Шушаникой просить ее к столу. Она уже несколько дней не принимала никакой пищи Царицу привели насильно, но она ни до чего не дотронулась. Жена Джоджика подала ей в азарпеше (чашка с длинной ручкой) вино. Святая царица заметила ей, что это неслыханно, чтобы женщины когда-нибудь вкушали вместе с мужчинами, взяла чашу и бросила.
Васкен от такого поступка блаженной пришел в ярость, стал поносить ее бранными словами, топать ногами, таскать ее за волосы и бить по голове кулаками и железом. Как бешеный, он кричал и ревел, и побоями повредил святой один глаз. Джоджик, видя неистовство брата, сорвавшего даже покрывало с головы царицы, что считалось крайне бесчестным поступком, вступился за нее. Он отнял ее силой, как агницу из рук хищного волка, говоря брату: «Долго ли ты будешь бить Шушанику?» Святая упала без чувств. Царь не переставал поносить ее, называя разорительницей царского дома, наконец приказал связать ее и заковать ее ноги в кандалы. Когда Васкен немного успокоился, явился к нему один персиянин и убедительно просил его избавить царицу от уз. Он убедил Васкена снять со святой оковы и поместить ее в одной из комнат дворца, царь приказал строго смотреть за ней и никого не допускать в ее комнату, ни мужчин, ни женщин. Утром царь спросил приставленного к ней служителя, в каком состоянии находится царица после нанесенных ей побоев, и слуга ответил ему, что раны, нанесенные побоями, неисцелимы. Тогда Васкен вошел к ней, желая удостовериться в справедливости слов слуги, и увидел, что царица действительно находится в тяжелом положении. Повторив приказание никого не допускать к Шушанике, царь отправился на охоту.
Я вслед за тем, говорит повествователь священник Иаков, просил служителя позволить мне видеть больную, но он возразил мне: «Боюсь за нарушение приказания подвергнуться смертной казни». «Окаянный, — сказал я ему, — не облагодетельствован ли ты ею? Пусть даже и убили бы тебя после этого, тебе следовало бы впустить меня к ней». Служитель впустил меня. Я нашел святую крайне изможденной, с лицом опухшим от побоев. Увидев ее в таком состоянии, я стал плакать. Страдалица сказала мне: «Не плачь, отче. Это начало торжества моего». Я просил ее позволить мне смыть кровь с лица ее и прах, попавший ей в глаза во время побоев, и положить на раны пластырь. Царица отвечала: «Отче! Не проси меня об этом. Кровь эта омоет грехи мои. Я с трудом вкусила пищи, присланной мне католикосом Самуилом и епископом Иоанном, которые тайно утешают меня, ибо челюсти и зубы мои повреждены». Я подал св. Шушанике кусок хлеба, омоченный в вине, она приняла это, и я поспешил удалиться. Пред моим уходом она спросила меня: «Отче, не послать ли к вам мои украшения: они мне теперь не нужны». Я посоветовал ей оставить их при себе.