Полнолуние для магистра
Шрифт:
Сердито сморкаясь и пряча покрасневшие глаза, вышла хозяйка, унесла его подмышкой и уложила на коврике рядом со своей кроватью. В последнее время он полюбил там спать. Он представлял, что самый надёжный сторож на свете. Этот… волкодав. Так иногда почтительно называл его Брат.
Ему приснилось, что он снова задыхается в задымленном доме, ищет выход и не находит. Входная дверь заперта. Только в соседней комнатке открыто где-то под потолком окошко, а он слишком маленький, чтобы вспрыгнуть на подоконник… Не помня себя от страха, он рванулся изо всех сил… и, проснувшись, понял, что нарушил границы святая святых: оказался
Второй раз за ночь он проснулся от чьего-то знакомого взгляда. Запаха. Мысленного зова. Сердечко сладко ёкнуло. Так беззвучно звать фамильяра мог только Хозяин.
Ошалев от радости, он заголосил, залаял на весь дом, звонко, радостно, и вообще — впервые за всё бессчётное количество дней, проведённых здесь, подал голос. Он не мог ошибиться, и не ошибся. У самого окна, подсвеченный яркой луной, стоял его любимый хозяин.
И даже сердито нахмуренные брови были любимы!
А хозяин именно сердито на него цыкнул. А потом понял, что иначе, чем как взявши на руки, фамильяра не уймёшь. Пришлось брать. И замечательно, потому что Тоби всё не мог понять, сон это или явь, а тут убедился: всё по-настоящему… Крепкие сильные руки. Запах крашеной мягкой ткани, дорогого табака и любимых благовоний для ме-ди-та-ций… Он. Он!
Магистр не мог отвести глаз от той, что, усевшись на постели и подтянув к груди колени, смотрела на него сперва в замешательстве, а затем — улыбаясь нежно, растерянно. Именно такой он и ожидал её увидеть. Очаровательной, как Ангелика Оулдридж. Не копией, но будто сестрой старше лет на семь-восемь. Ангелика была нежным бутоном, его же мисс Лика — распускающимся цветком, явившим пока лишь толику своего совершенства. Прекраснейшей. Любимой.
— Откуда ты? — смеясь и плача, спросила она на незнакомом языке, но Магистр её понял. Ему ведь обещали, что в новом мире он появится вместе с новыми знаниями.
— От-туда…
И попытался махнуть рукой куда-то за спину. Но руки были заняты. В этот раз его любимая девушка просто засмеялась, без слёз:
— Ты не находишь, что это как-то неправильно? Первой ты должен был обнять меня, меня! А ты обнимаешь собаку!
— А у нас с тобой вообще всё неправильно, — признался Магистр. — С самого начала.
И осёкся.
Распахнулась дверь. Щёлкнул выключатель. Щурясь от света, ввалился рассерженный Лерка. Он явно собирался разобраться с лающим на весь дом «звонком», но обнаружил в спальне любимой сестры постороннего мужчину и, естественно, набычился. Пальцы его сами собой хлопнули по тому месту на поясе, где, у одетого в форму, у него обычно располагалась кобура.
— Лера, это Рихард. Вот, — торопливо сообщила Лика.
Они уставились друг на друга, двое её любимых мужчин, брат — и просто любимый; высокие, крепкого сложения, подтянутые… чем-то похожи. Только Лерка — в плотных спортивных штанах, босиком и в майке, дозволяющей демонстрировать налитые бицепсы, а Магистр… ну, как обычно: в любимом фраке травяного цвета, высоких сапогах, батистовой рубашке, прячущейся под жилетом; с умопомрачительным шейным платком… Изумительный контраст.
Да, ещё и в цилиндре. На который Лерка тотчас грозно уставился.
— Магистр? — спросил подозрительно. — Ну, и где тебя носило? Почему так долго?
Ричард Нэш снял цилиндр, аккуратно пригладил волосы. Странная у него была причёска: с правой стороны — нормальная, русыми волнами, с левой — будто не так давно специальной машинкой прошлись, выбрив половину.
— Прошу прощенья. Как-то… неловко было появляться в таком виде. Ждал, когда волосы отрастут. Всё-таки руку и сердце предлагают раз в жизни; хотелось бы выглядеть достойно.
Брат хмыкнул.
— Насчёт «раз в жизни» мне особенно нравится. Уже можно разговоры разговаривать; видно, что серьёзный человек…
Протянул руку:
— Никольский Валерий. Охранное и сыскное агентство. Директор.
— Рихард Уэллс, виконт Кармантенширский, менталист.
Лерка хмыкнул.
— Фигассе, виконт… Нет, ты мне прямо скажи: ты Магистр или не Магистр?
— Великий Магистр! — наставительно поднял тот палец.
Засмеявшись, они пожали друг другу руки.
В окно один за другим влетели три больших птицы и расселись на спинке кровати. Похлопали глазами. Одна из них сказала:
— Ладно, мы подождём снаружи. Хозяева, а можно нам где-нибудь в сарайчике переночевать? Вообще-то нас тут семеро…
…Обниматься с Магистром, будучи одетой в тончайшую ночную рубашку, и чувствовать сквозь ткань многослойность его упаковки было забавно и восхитительно. Пока он не выдержал и не рванул с плеч любимый фрак.
— Надоело быть джентльменом…
— А я всё думала, когда ты, наконец, догадаешься, — тихо засмеялась Лика. — Нет, погоди, сперва скажи, как ты меня нашёл. Я же умру от любопытства!
— Это всё Тоби, — ответил Магистр. — Кстати…
Пёсик немедленно сунулся к нему, и хозяин указал ему на дверь:
— Ну-ка, иди, проверь, как там устроились наши пернатые друзья. Пересчитай, все ли на месте, у всех ли хватает еды и питья, и жердей для сна. Это очень важные особы, дипломаты; так что миссия у тебя крайне важная. Иди, я тебе доверяю.
И вновь повернулся к Лике.
— В медальоне у него на ошейнике я оставил амулет притяжения, позволяющий найти его, где угодно. Даже, как оказалось, в другом мире. А энергией для перехода меня обеспечили Дикие Скроухи, те самые, о которых тебе рассказывала кухарка Диккенсов. После того, как племя скроухов разрушило защитный купол Селены и смогло перебраться на Землю, они временно выбыли из строя, как маги: выкачали из себя Силу полностью. Сказали, что восстановятся через полгода, не раньше. А Дикие… они такие Дикие. Оказались умны, сговорчивы и любопытны. Решили посмотреть на новый мир, а заодно и меня с собой прихватили, в качестве проводника. У меня же оказался настоящий якорь здесь, рядом с тобой…
Он вдруг озадаченно нахмурился.
— Хотя… знаешь, иногда мне казалось, что зов моего маяка раздваивается. Но не могла же рядом с тобой остаться какая-та моя личная вещь! У меня просто не было случая…
Лика закусила губу.
Сунула руку под подушку.
И достала пару мужских перчаток.
«…Силы небесные!» — воскликнула бы сейчас сестра Эмилия, добрейшей души старая дева. "Вот они где!"
«Феноменально!» — поддержали бы её Элайджа Диккенс и Виктор Джейкоб. Валерий же наверняка выдал бы своё любимое: «Фигассе!..»