Полнолуние для магистра
Шрифт:
— Какие там шутки? Свой Тотем силы Бабби снимает, лишь когда пользует очередного адепта; снимает, и кладёт рядом. А выброс энергетики у неё при этом таков, что посторонний не подберётся. Это если только под ней же и лежать и стянуть украдкой, тогда получится…
Как истый джентльмен, Магистр не спросил, откуда кастильцу известны такие подробности. Лишь уточнил:
— И вы по-прежнему настаиваете, чтобы мы оставили вас с ней один на один?
— Не путайте понятия, драгоценный мой сеньор: не один на один, а наедине. Сперва мы, разумеется, сцепимся. Если увидите, что удача на моей стороне — тогда и убирайтесь, и запечатывайте свою дверь, чтобы пойманный малый не сбежал. И не мешайте нашим милым семейным сценам. После бурной ссоры у нас традиционно настаёт пора примирений.
— Некроманты все такие? — с неожиданным любопытством спросил молчавший доселе Пэрриш. — Маленько ненормальные?
— Все, — отрезал Крус. — И не маленько, а на всю голову. По себе сужу. Ну, что, идём?
— Минуту.
Магистр опустился на корточки рядом с фамильяром, настороженно двигающим ушками.
— Тоби, сейчас ты выйдешь отсюда, спустишься по лестнице и дойдёшь до входной двери. Будешь ждать меня там, ты понял? Здесь, у Зеркала, может быть опасно, поэтому жди в нейтральном месте. Иди.
Пёсик заскулил. Жалобно сморгнул. Вздохнул. И, опустив голову, потрусил вон из кабинета.
У Магистра даже сердце сжалось. Но времени на сантименты не было.
Он поднялся на ноги.
— Я готов.
И шагнул в Зеркальную дверь, навстречу судьбе.
***24.3
Казалось, даже стены бесконечного зала сочились недовольством.
— Я ждала тебя одного, Магистр, — холодно сказала богиня.
— Неужели? — вынырнул из-за его спины кастилец и широко улыбнулся. — Ты даже мне не рада, Бабби? Ба-ад-бур! — призывно протянул он. И тут же, шустро, как кошка, сиганул в сторону.
Благо, реакция у Магистра была отменной, он успел отскочить ещё дальше, едва увернувшись от огненного шара, чуть не подпалившего ему бок.
— И ты посмел?.. — шипела разъярённая богиня. С трона-то она вскочила, но больше и шагу делать не могла: костяные копья, по мановению руки некроманта проросшие из пола, стремительно возвели вокруг неё клетку. Попытавшись тряхнуть её прутья, Бадбур заискрилась от поученного удара молнии и отпрянула.
— Ах ты…
Но Файерболы у неё летали исправно, гоняя некроманта по всему залу, благо, места было много. Кастилец хохотал, сыпля ругательствами, играючи отбивался жезлом, совершая гигантские прыжки от стены к колоннам, за которыми порой укрывался. Время от времени, как бы шутя, он подбрасывал в ладони зеркальный шар, распевая:
— А что у меня есть, Ба-адбур!
Расшвыряв дюжину огненных шаров, богиня притихла. Спросила грубо:
— Что там у тебя?
— Один маленький сбежавший Жне-ец, возомнивший о себе слишком мно-ого… — протянул некромант. И вдруг замер, держа шар на вытянутой руке. — Хочешь, разобью?
— Нет! — вдруг испуганно, как настоящая женщина, вскрикнула богиня. — Нет, не делай этого!
И даже приложила руку к груди.
Крус нехорошо рассмеялся.
И такое же нехорошее предчувствие возникло вдруг у Магистра. Какие-то шли от некроманта эмоции… опасные; чрезвычайно напоминавшие бешенство и жажду убивать.
— Пэрриш…
Он оттеснил возницу подальше от Зеркала, всё ещё остающегося у них за спиной.
— Сейчас здесь будет очень жарко. Отходим вон к той нише в стене; хоть какое-то укрытие. Там и стройте портал. Куда угодно, в любое знакомое вам место, лишь бы быстро!
— Понял, сэр!
— Значит, я был прав, — тем временем тяжело сказал Крус. — Ты отвергла меня ради какого-то мальчишки…
Зеркальный шар стремительно врезался в пол и взорвался миллионом осколков. Эхом отозвался под куполом вопль умирающей души Тео. От звериного воя богини содрогнулись стены.
— Ты-ы… — зарычала она. — Ты!..
Тело её почернело, начало увеличиваться в размерах…
— Пэрриш, быстрее! — крикнул Магистр, не сводя глаз с пухнущей уродливой туши, выросшей до потолка, но всё ещё сохранявшей антропоморфные очертания. Миг — и она взорвалась, разлетелась на куски. Нет! Это были сотни и сотни воронов с Железными клювами! Оглушительно хлопая крыльями, они поднялись к потолку, зависли там…
Кастилец пробормотал сквозь зубы какое-то вовсе уж богохульство и окружил себя защитным куполом. То же самое сделал и Магистр. Авантюра некроманта не нравилась ему категорически, но и гибели его он не желал, а потому — щедро добавил Силы в его сферу.
— Ещё минуту, мессир… — пробормотал за плечом портальщик.
Под когтистыми лапами у каждой птицы зарождался, рассыпая искры, огненный шар.
Сильная рука схватила Магистра за руку и потянула в новорожденный портал. Уэллс ещё успел заметить огромную Огненную волну, рухнувшую на зал, но так и не смявшую защитную сферу Круса; взрывную вспышку на месте бывшей Зеркальной двери, горящие глаза богини; услышал клёкот Железноклювых, почувствовал, как затрещала по несуществующим швам его собственная защита, как нестерпимым жаром опалило бок и голову… Портал схлопнулся. А его самого накрыло то ли небытием, то ли смертью.
***24.4
Возвращение к жизни поначалу оказалось болезненным. Зато определённо подтверждающим, что на тот свет Магистру ещё рано: если уж тело болит и ноет, значит, живо. Божественная магия, с которой довелось ему столкнуться, всё же на порядок сильнее человеческой и сминает защиту даже архимагов. Не удивительно, что весь левый бок, которым Уэллс неосторожно подставился под файербол, прикрывая отход Пэрриша, был обожжён. Пекло его немилосердно. Казалось, от малейшего движения кожа трескается и оползает клочьями. Хотя, может, так оно и было… Магистр лишь подтащил к лицу руку, кое-как рассмотрел обугленные скукоженные пальцы правым глазом — левый не отрывался — и больше глядеть не стал. Прикрыл уцелевший глаз. Замер.
…Помимо сплошного ожога на половину тела ещё и тошнота, головокружение, даже с закрытыми глазами. Отвратительное чувство, что каждая частица плоти дрожит и трясётся; что он вот-вот разложится на элементарные частицы, в существование которых физики уже верят, но ещё не доказали… Ну, здравствуй, долгожданный откат. Как всегда, вовремя. Ничего, главное — сам жив… Он-то жив, хоть и частично; а Пэрриш? Остаётся надеяться. Всё-таки в портал он шагнул первым, потащив его за собой…
Телу, во всяком случае, уцелевшей половине, мягко. Пахнет вокруг душистым сеном. Лошадиным потом. Навозом. А-а, понятно. Пэрриш затащил их в свою конюшню, к любимым лошадкам. Конечно, переход сюда для него самый привычный. А конюшня, как ни крути, пристроена к Резиденции, значит, до своих рукой подать. Если Пэрриш в относительном порядке — он всё устроит. Он на редкость сообразительный малый. Скоро придёт помощь. Можно забыться.