Полоса
Шрифт:
Возникали и споры:
— Ну а что было делать с ненужным железом? Дожидаться, пока ржа сожрет? И не на себя он деньги с этого тратил…
— А на кого?! На какие шиши зубы себе отремонтировал? Вон заблестели как.
— Дальнобойщиков как не пускать? Где ночевать-то им?
— Ну так понятно… Но если бы самолет в тот момент прилетел, а тут — десять фур. И что бы было?
— Ну да…
— Поэтому, говорю, не надо из него героя лепить. Повезло мужику и всё.
— Но ведь не дал же разрушить всё, полосу застроить.
— Было б возможно — и разрушил бы, и застроил…
До Шулина доходили
Действительно, обстоятельства сложились счастливо, что за год до посадки порубил новый ивняк в швах (за несколько лет он стал превращаться в крепкие деревца), слегка почистил концовку; что сама полоса была свободна от машин, бревешек, крупного мусора, который постоянно на ней появлялся… И даже свободная полоса могла не спасти — наткнись Ту передним шасси на пенек на концовке — клюнул бы носом землю, покатись чуть левее или правее — врезался бы одним из крыльев в толстое дерево и взорвался: баки-то, говорят, были заполнены процентов на сорок. И так Шулин не мог понять, как удалось посадить такую махину. Тем более что закрылки не работали, не помогли тормозить. Чудо. Чудо без всяких кавычек.
В конце ноября с Алексеем Сергеевичем связались из государственной теле-радиокомпании. Совсем молоденькая, судя по голосу, девушка сообщила, что его приглашают принять участие во встрече с премьер-министром.
— Это ежегодный разговор Владимира Владимировича, — добавила. — Вы, наверное, в курсе…
— Да, как-то видел, — осторожно отреагировал Шулин.
— Так вот, нам нужно знать, каким видом транспорта вы предпочли бы прибыть в Москву. Проезд, естественно, будет оплачен. И сформулируйте вопрос… Итак, я записываю.
Шулин не находил, что ответить. Прямо сказать, что нет, не поеду, как-то язык не поворачивался… Да и растерялся.
— Извините, я так быстро не могу решить. Давайте до завтра…
— Да вы что?! — Девушка изумилась. — Нужно срочно. До вечера списки утвердить… Я вам перезвоню через два часа. Пожалуйста, определитесь.
За эти два часа Шулин успел десять раз мысленно сказать, что никуда не поедет, и десять раз согласиться ехать в Москву. Обсудил звонок с женой, с командиром Печорского авиаотряда. И жена и командир сказали, что ехать надо. А потом позвонил сам директор “Комиавиатранса” и осторожно стал убеждать:
— Алексей Сергеич, это такая возможность обратить внимание на наши проблемы. Понимаете?.. Владимир Владимирович когда лично узнаёт, никогда не оставляет… Вспомните Пикалёво — за полчаса решил… Понимаете?
— Понимаю.
— Так что ждем в Сыктывкаре. — Голос директора повеселел. — Встретим. Проводим.
Девушка перезвонила через
— Как, определились?
— Определился, еду.
— Каким видом транспорта? Наземным, авиа?
— Да на самолете хотелось бы, — усмехнулся Шулин; странно было ехать на поезде по делу, связанному с авиацией.
Обсудили маршрут, оплату проезда, размещение в Москве. Решили, что вопрос будет о будущем малой авиации.
— Очень хорошо, — подытожила девушка. — Тринадцатого-четырнадцатого декабря я или другой референт с вами свяжемся.
Недели перед поездкой превратились в сплошную нервотрепку. Шутка ли, встреча с премьер-министром предстоит. Все время об этом думал, да и люди вокруг не давали забыть… Жена переживала главным образом о том, в чем Шулин отправится.
— Давай костюм купим, — каждый день предлагала. — Рубашку новую. Галстуки-то висят… Выберешь.
Шулин сопротивлялся:
— Не надо костюмов. Свитера есть хорошие. Как я в этом костюме… Отвык. И не советское время — сейчас свобода в одежде.
Шли местные со своими просьбами Владимиру Владимировичу, то и дело звонили из Печоры, Ухты, Сыктывкара, из сел. “Ты ему скажи…” Некоторые просьбы Шулин записывал — действительно, при случае можно упомянуть или передать там как-нибудь помощникам. Проблем и трудностей у людей множество, неподъемные горы…
Устал от звонков и мыслей о предстоящем. Даже сниться стало, как эта встреча происходит, и во сне было легко: Алексей Сергеевич обстоятельно рассказывал Владимиру Владимировичу о том, как дичает север без малой авиации, как сложно людям добираться до городов, и Владимир Владимирович помогает, да так, как это бывает, видимо, лишь во снах — Шулин возвращался домой, а на его аэродроме уже кипела работа — швы на бетонке замазывали битумной мастикой, здание ремонтировали, территорию огораживали легким ажурным забором…
В последний день съездил в аэропорт, посмотрел на стоящий на краю полосы Ту. Осенью его вытянули тягачами с концовки, и теперь где-то наверху решалось, что с ним делать. То, доходили слухи, порежут и вывезут, то — оставят здесь и разрешат использовать администрации по своему усмотрению, потом проносилось: нет, не оставят, а отремонтируют и поднимут в воздух. Авиакомпания и страховщики явно выбирали сейчас, что оптимальней…
Но Ту, это не главное. Хотелось просто побыть в своем холодном сейчас кабинетике, пройти по помещениям, пустым и мертвым до середины апреля. Недавно одна навигация окончилась, до следующей — четыре месяца. Благодаря истории с самолетом она наверняка будет не хуже предыдущей. Электричество, по крайней мере, не отключат. Правда, не факт — долг снова копится, оборудование не становится новее…
И, как во снах, Шулину стало представляться, что если он четко и ясно расскажет премьер-министру о проблемах, перечислит, что нужно, то дела начнут налаживаться. Хотя бы в райцентрах. Хотя бы вертолетные площадки как следует оборудовать. Хотя бы вертолетов станут больше пускать, а то иногда до драк доходит — человеку срочно надо лететь, а места заняты, и следующий вертолет через два дня. И лезет внутрь…
Да, пусть только вертолеты летают, но цивилизованно, раз пять в неделю. В воскресенье обязательно. Детей в город свозить — в музей, в театр… Здание