Положись на принца смерти
Шрифт:
— Обращается к богине Тенебре, — ответил Бьельндевир.
— А что это за богиня? Это ее статуя?
Дракон кивнул.
— Это темная богиня истины и ночи, — спокойно проговорил дух. — В ее глазницах черви, потому что во тьме глаза не нужны. Так же как не нужны они для того, чтобы видеть правду.
Леора приоткрыла рот и быстро захлопала длинными светлыми ресницами.
— Но что делает богиня истины в Сумеречном мире?
— Прячется, — повел крыльями дух. — Истина слишком часто настолько страшна, что никому не интересна. Сладкая ложь приятнее…
Девушка
— Почему ты назвал Тайрела другим именем? И почему в тот первый день нашей встречи ты запугивал меня, говоря, что я должна бояться Кровавого Ужаса? Мол, если я узнаю о нем всю правду, мне же будет хуже. Зачем ты лгал, ведь оказалось, что Тайрел невиновен?
Чешуйчатые губы дракона растянулись, из них начали проглядывать клыки.
— Да, невиновен, но кто тебе сказал, что лгал?.. — ухмыльнулся Бьельндевир и повернул голову к друиду.
Леора неосознанно повторила его движение и обомлела. Правая рука Тайрела, что была расположена над чашей с огнем, покрылась красными язвами и волдырями. Чем дольше друид держал кисть над пламенем, тем больше страшных ожогов появлялось на коже.
Но мужчина невозмутимо продолжал читать заклинание на эшгенрейском, лишь лицо его стало смертельно бледным и слова вырывались сквозь плотно сжатые зубы.
— О боги, что происходит? — выдохнула Леора, дернувшись. Ей захотелось потянуть на себя мужчину, закончить эту пытку, но в последний момент она передумала. Тайрел явно знал, что делает, а потому…
— Кровавенький Ужас надеется разгадать твою тайну, вот и все, — усмехнулся дракон и вдруг добавил: — А шипохвосты надеются поужинать. У каждого своя забота!
Леора сначала не поняла, что он имеет в виду. А затем услышала за спиной шипение, от которого волосы на голове зашевелились:
— Мм… горелая плоть… обожаю…
Леора повернула голову и едва не упала в обморок. Руки затряслись, лицо побелело от страха.
Перед ней в паре шагов стояли отвратительные многорукие существа с длинными хвостами, на концах которых сверкали острые белые зубья. Из распахнутых пастей капала слюна, а тонкие синие языки покачивались.
— Пора пообедать… — протянуло то существо, что стояло ближе всего, и не успела Леора глазом моргнуть, как оно прыгнуло.
Девушка взвизгнула, повернулась к мужчине, за долю секунды поняла, что тварь вот-вот настигнет их обоих, толкнула напряженного друида в сторону, сама упала в другую. И только успела крикнуть:
— Тайрел!.. — как Тьма навалилась на нее удушливым пологом. Она проникла в глаза, уши, рот, набилась в поры ядовитой отравой.
— Какого драугра, Леора! — заорал Тайрел.
Но девушка его уже не слышала.
ГЛАВА 10
Леория
Было темно, как в могиле. Тело казалось ватным. Во рту — словно пепелище от костра. Выжженная пустыня. Такая слабость во всех мышцах, что хотелось свернуться калачиком и уснуть покрепче. Только тихий голос, полный беспокойства, раз за разом поднимал меня на поверхность из вязкого омута беспамятства.
— …глупая. Я же говорил, чтобы ты держалась за меня… Говорил, что люди без анареля на шестом уровне Сумерек умирают в течение нескольких секунд. И что ты сделала? Отпустила меня. Чуть не умерла. Глупая, несносная девчонка… Но открой уже глаза. Открой. Не хочу знать, что из-за меня ты никогда больше не откроешь глаза… я могу как угодно долго вливать в тебя силу, но пока ты не откроешь глаза, все бесполезно! Ну же, принцесска… Леора… ну, хочешь знать, тогда, в комнате, я и правда хотел тебя пощупать…
— Я знала! — выкрикнула и резко села на постели, кашляя от раздирающей сухости в горле.
Эмоции переполняли, выплескиваясь через край. Жизненная энергия тут же растеклась по венам как бурлящее игристое вино.
Я была ужасно рада, что жива, что жив Тайрел, что страшные твари с десятками конечностей исчезли, хотя я и не представляла как. Похоже, мой друид тоже был всему этому рад.
Наши взгляды встретились. Широко распахнутые глаза Тайрела светились темной карамелью, горячей, по спирали засасывающей в свою глубину.
Я едва дышала от восторга, от щемящего ощущения огня в груди.
Жизни.
Близости.
А в следующий миг Тайрел вдруг обхватил мое лицо ладонями и прижался ко мне губами. Вобрал мое дыхание, заставил сердце сходить с ума в клетке из ребер.
Мягкие, горячие, сладкие. Неистовые, нетерпеливые губы.
Боги…
Я потерялась, утонула в теплых руках и жгучих поцелуях, которыми мужчина ласкал мой рот, губы, подбородок, тяжело дыша и тихо рыча на выдохе:
— О, мрак и Сумерки… как я боялся, что больше тебя не увижу…
И снова поцелуй. Еще более страстный. Более горячий. Без шанса сказать хоть слово.
Я обхватила Тайрела за плечи, вцепилась пальцами в мощные напряженные мышцы. Скользнула вверх по жилистой шее, зарылась в мягкие распущенные волосы.
О, как мне нравилось, когда его волосы были распущены! Перетекали на спину, черными волнами приковывая взгляд. Словно заколдовывали меня мечтами о мягкости, льющейся между пальцев.
— Леора… — хрипло прошептал мужчина, когда я запрокинула голову, подставляя шею для поцелуев и одновременно сжимая в пальцах жидкий обсидиан его волос.
Жестче, крепче.
— Да… — выдохнула в ответ, сама не поняла как.
Тьма, как же хорошо. Остро, сладко, сумасшедше, дико и невероятно.
Прекрасно… Настолько, что сердце разрывается. Вот-вот выпрыгнет из груди, выломает грудную клетку.
— Только не отпускай, пожалуйста, — прошептала я, сама не узнавая своего голоса.
Но я не хотела об этом думать. Ни о чем не хотела. Знала лишь, что если сейчас вновь хлопнет открытая рама окна или случится что-то иное, что заставит Тайрела остановиться, я умру прямо здесь. Сгорю, и ничего от меня не останется, кроме пепла и горящего сердца.